Коломбина для Рыжего

– Интересно…

– Ну, так что, Витек, – обращается ко мне Стас, а я наблюдаю, как Коломбина, прильнув к груди высокого темноволосого парня, что-то шепчет ему в лицо, подняв голову. – Общаемся по делу или как? Может, хочешь после поговорить? Смотри, каких девчонок парни с собой привезли. Дадим им прежде, как следует оттянуться?

– Успеется, – отвечаю и вижу, как бровь Стаса напряженно ползет вверх от грубой хрипоты, непривычно проступившей в моем голосе. – Позже о деле, а вот познакомиться можно и сейчас. Давай, Фролов, сюда своего Лома! Посмотрим, что за человек. Может быть, и состыкуемся в вопросе… Эй, малыш! – оглядываюсь в сторону знакомых девчонок, остановившихся у стены клуба всего в нескольких шагах, с интересом поглядывающих в нашу сторону, и, заставив себя улыбнуться, подзываю на выбор любую. – Не согреешь теплом одинокого и свободного?

– Приехали, Закорючка! Ты там жива?

Я размыкаю пальцы, сомкнувшиеся под грудью Мишки, отрываю голову в шлеме от твердой спины и наконец полной грудью набираю в легкие воздух.

– Чертов Медвед! Ты меня обманул! – не сдерживаю обиды, как только парень останавливает мотоцикл, глушит мотор и невежливо толкает меня, впившуюся в него пиявкой, локтем под бок. – Чтобы я еще когда-нибудь в своей жизни сошла с ума и повелась на твои уговоры обкатать колеса… Да никогда, Медведев, не бывать этому! Ветер на плечах, говоришь? – возмущенно цежу сквозь зубы, хлопая друга от злости ладонью по плечу, сползая каракатицей с задранного седла. – Да ты сначала в поворот входить научись, мазила! Чуть не сбросил нас к лешим в кювет! Лиль, ну ты хоть не молчи! – оглядываюсь на присмиревшую подругу, в свою очередь молча сползающую с синей «Ямахи». – Гонки они устроили на оживленной трассе! А на пассажиров плевать?

Еременко молчит, видимо, переживая первые в жизни эмоции от езды на гоночном мотоцикле, приглаживает ладонью торчащие дыбом волосы, зато довольный собой Ромыч усмехается за двоих:

– Это спортбайк, подруга! Он предполагает скорость. Боишься скорости – сиди дома, пеки пироги. Не все девчонки такие трусихи, как ты!

Меня так и подмывает встряхнуть умника, что вслед за Ломом задавал скорость проезда, за грудки и напомнить, кто был на его мотоцикле в шлеме, а кто без.

– Давай пересядем на четыре колеса и посмотрим, умник, кто из нас двоих «трусиха». Я не боюсь скорости. Я не понимаю глупой балансировки на грани, тем более с незащищенным пассажиром за спиной.

Я жду ответа, но за Ромыча отзывается Саня Лом. Единственный из всей тройки мотоциклистов уверенно державшийся на дороге, и вслед за другом оглядывается на меня с усмешкой.

– Балансировка на грани – наше все в этой жизни, детка. Не трудно было и догадаться, при взгляде на нас. Жаль, что ты не поняла этого раньше. С виду ты кажешься куда сообразительнее, чем есть на самом деле. – Он поднимает бровь и пожимает плечами, оставляя слова застыть обвинением в воздухе, но верный Мишка тут же вступается за меня.

– Осторожно, Саня! Не буди в моей подруге зверя. Поверь бывалому другу, она сообразительнее, чем ты можешь себе даже представить, и куда сильнее, чем кажется. Если хочешь уехать отсюда невредимым, лучше не зли эту девчонку. Ее разворотом плеч не впечатлить.

«Это точно!» – хочется сказать мне, я привыкла отвечать за себя сама, и уже цежу сквозь зубы, не проникнувшись смазливой физиономией парня и недоверчивым прищуром глаз.

– Понты – вот ваше все в этой жизни, и пиковый кураж! Ты когда выжимал сто сорок, смекалистый, вспомнил о том, что она без защиты? – киваю на Настю, вперившую в парня влюбленный взгляд. – Когда лихо лавировал между машинами, вспомнил? Нужен драйв – вперед, лихач себе на здоровье, но один. Незачем однажды оказаться тем самым придурком, кто лишит ее жизни.

– Ого! – присвистывает Лом, отпуская растерянный смешок, виновато оглядываясь на девушку у своего плеча. – Медведь, кажется, ты был прав.

– А мне понравилось, – тянет тихоня Настя. – Здорово было, правда, Лиль? – смотрит с надеждой на подругу, а я лишь отмахиваюсь от них, безнадежных, и отворачиваюсь к Мишке. Задираю голову, чтобы послать его с друзьями к чертям собачьим, когда он уже крепко обнимает меня, притягивает к себе за плечи, смеясь в макушку.

– Танюха, не ворчи! Ну, облажались, зато как красиво прошли центром города, зацени! Ты же у меня в шлеме была, чего ты?

Нет, он, и правда, дурак, и мне хочется еще раз хорошенько треснуть его по затылку, на этот раз проверив на крепость закипевшие от самоуверенности мозги.

– Я-то да, Мишка! Но ты-то нет! Ты хороший механик, но никудышний водитель, и это новое увлечение однажды может для тебя плохо кончиться. Чтоб ты так ходовую чинил, как в поворот входишь! – не сдерживаюсь я. – Я б тогда тебе с отцом с чистой совестью руки бы оторвала! А заодно и Егорыча пропесочила! Чем он вообще думал, покупая тебе спортбайк? Ты же после нашей поездки к карьеру месяц в гипсе с переломом обеих ног и ключицы лежал? Так неужели тебе мало?

– Ну все, успокойся! – еще сильнее прижимает меня к себе Медвед, не давая возможности пошевелиться. – Смотри, как бьется сердце, – запускает руку под куртку и неожиданно прикладывает ладонь под самой моей грудью, на миг пробуя ее тяжесть, просто ошарашив нескромным прикосновением. – И стоило так заводиться? Ерунда ведь, – продолжает смеяться, а я так и ахаю, когда он невзначай касается большим пальцем груди, спуская губы к уху. Собираюсь честно возмутиться, но тут кое-что посерьезнее фривольного дружеского объятия привлекает меня. Клуб «Бампер и Ко» – яркая неоновая вывеска над широкой дверью входа приковывает к себе внимание и я, наконец-то, понимаю, куда по собственной глупости этим вечером попала.

– Мишка, прекрати! С ума сошел, что ли? Нарвешься на кулак, я не шучу! – сержусь на друга не на шутку, немея от мысли, что могу прямо сейчас встретить здесь рыжего гада, который вот уже две недели прочно засел в голове и от одного воспоминания о котором у меня предательски подкашиваются колени. От того, какой я была с ним. То ли от страха, то ли от стыда… а то ли от предвкушения встречи.

– Извини, Тань, первобытные инстинкты срабатывают, ничего не могу с собой поделать. У меня на тебя…

– Заткнись, гоблин! И слышать не хочу, что там у тебя на кого! Или я тебя сама заткну!

– Все-все! Понял, Закорючка! Замолкаю! – Мишка отнимает от меня руки и шутливо поднимает ладонями вверх. Отступает на шаг, разводя в сторону, но теперь уже я сама останавливаю его, вешаясь на шею.

– Медвед, родненький, поехали отсюда, а? – с чувством заглядываю в лицо, осторожно оглядывая боковым зрением многочисленную толпу у входа. Не хватало еще, чтобы хозяин этого чертового клуба застал меня у себя в гостях! Плевать я на него хотела! Плевать, с высоты небоскреба! На наглого рыжего зубоскала, что бы внутри ни чувствовала!

– И не подумаю! – словно издевается друг. – После того, с каким трудом тебя сюда вытащил… Нет, Тань! – честно заявляет, ощериваясь довольной улыбкой. – Сегодня я намерен хорошенько повеселиться. Да и дела серьезные нас сюда с друзьями привели, так что потерпи, Закорючка. Вот решим, чуток потусим за знакомство и разъедемся по углам. Доставлю домой в лучшем виде, не переживай!

Делать нечего, друзья Медведа и так обо мне не самого лучшего мнения, девчонки наверняка покрутят у виска пальцем, и я поднимаюсь на носочки и шиплю Мишке в лицо. Не думая, насколько глупо выгляжу со стороны:

– Сейчас же, Медвед, отвези меня домой! И девчонок тоже! Я их здесь одних с твоими безбашенными друзьями не оставлю!

– Да почему, Тань? Что случилось-то? – наконец, проникается моим волнением друг, сгоняя с лица улыбку. Подхватывает широкими ладонями под локти, заглядывая с беспокойством в глаза, когда резкий свист и вслед за ним громкий окрик «Эй, Саня, давай толпой к нам!» привлекают наше внимание.

Это он. Рыжий. Нет, не тот, кто подзывает к себе, а тот, кто стоит с ним рядом, спокойно наблюдая на шумное действие со стороны. Я вижу его сразу, как только удосуживаюсь обернуться, и тут же понимаю, что он узнал меня.