Порабощенные

Внезапно я очутилась, сама не зная как, перед широким и большим зеркалом над винтажной тумбой. Я затормозила свой взгляд на отражении. Уродливые шрамы и рубцы фатальными вмятинами отпечатались на нижней части моего когда-то симпатичного лица. Не стоит и говорить, насколько сильно упала моя самооценка. Даже мама это заметила. Она сказала, что я в последнее время часто ношу черные и закрытые вещи. И ведь она права. Даже сейчас на мне полностью закрытое, облегающее черное платье с высоким воротом и длинными рукавами. Я и не знаю, отчего меня так тянет закрыться даже внешне. Теперь мои волосы часто распущенны и прикрывают большую часть лица, хотя раньше я старалась убирать их назад или заправлять за уши. Я ужасно стесняюсь своего нынешнего вида. Конечно, Артем провел несколько косметических операций, чтобы хоть как-то скрыть следы от укуса баггейна, но это мало чем помогло. От этого уже не избавиться никогда. Я не вынесла своего ужасного отражения в зеркале, громко и негодующе охнула и вышла прочь из комнаты быстрым и резким шагом. Это было для меня слишком нестерпимо.

Вечером, когда все собрались за ужином, все казалось обыденным и даже скучным. Я муторно ковырялась вилкой в пюре и рыбной котлете. Кусок в горло не лез. Я думала о том, что сказал мне Артем в библиотеке, и никак не могла сопоставить это с действиями Вадима. Что-то было тут нелогичное. Почему он так долго оттягивал процесс, который задумал еще изначально? Нет, нельзя говорить о том, что он животное, — Вадим не такой, он другой, он сильно отличается от себе подобных. И хоть я никогда не смогу простить его за то, что он сделал со мной, я все-таки искренне верю в то, что в нем живет человек. Артем, кажется, уловил мои негативные мысли — он крайне углубленно взглянул на меня исподлобья, медленно положив себе в рот вилку с едой. По мне пробежали еле заметные мурашки, и я бегло отвела глаза в сторону.

После ужина он выловил меня в коридоре, когда я направлялась в нашу с мамой комнату.

— Я согласен, — выпалил сгоряча он, тронув меня за плечо. Я ошарашенно на него взглянула, подумав, пожалуй, совершенно не о том.

— О чем ты?

— Просканировать твой мозг.

Я облегченно вздохнула, хотя его согласие показалось мне чересчур странным. Он ведь говорил, что я еще не совсем оправилась.

— С чего вдруг такое решение?

— Сегодня ночью я, наконец-то, планирую рискованную и долгожданную вылазку в город баггейнов. Сейсмографы только что уловили странные подземные волны, которые исходят гораздо глубже из-под земли. Это ниже уровней, на которых расположено предполагаемое логово баггейнов, — обосновал все кратко тот. — Мне кажется, что в связи с этим медлить нельзя, я должен знать, что там у них происходит. Это может быть опасно для людей.

— Что это может быть? — тут же включилась я в тему. Обычно, Артем и Роман не посвящали меня в такие детали.

— Понятия не имею… но это что-то шумит похлеще баггейнов, — с жутью в глазах проговорил неторопливо и слабо Артем. Я задумалась, пытаясь воскресить в памяти все то, о чем говорил мне Вадим, но мое сознание упорно не хотело открывать мне все свои тайны, будто бы боясь последствий.

— Я ничего не помню… — честно созналась я, виновато посмотрев на траппера.

— Я помогу тебе вспомнить, — ласково усмехнулся тот и повел меня за собой.

***

Мы очутились в комнате Артема. Выглядела она очень просторно и свежо — опять-таки ничего лишнего, да еще и идеальная чистота, вездесущий порядок во всем. Складывалось впечатление, что здесь никто никогда не жил, словно эту комнату только-только отстроили.

Артем плавно усадил меня на широкую и приземистую кровать, а сам расположился напротив, взяв нежно мои руки в свои. Его ладони были такими приятными и теплыми, что у меня по телу проскользнул еле уловимый электрический ток, который мурашками разошелся по спине и шее. Траппер глядел прямо на меня томными и чуть мечтательными, затуманенными глазами. Казалось, что мы оба решаемся на что-то новое и нескромное. Этот момент надолго запомнится мне, в этом я уверена на сто процентов.

— Может быть немного неприятно, даже больно, — мучительным шепотом произнес он, состроив страдальческое лицо, — заранее прости меня.

Я ничего не ответила, так как слова в такой ситуации были бы излишними. Я просто едва кивнула и закрыла глаза, пытаясь расслабиться, чтобы Артему было легче работать с моим сознанием. Все посторонние мысли я пыталась выкинуть из головы, и это у меня получалось неплохо. Охотник немного помедлил, а затем перешел к делу, расположив свои руки по бокам от моей головы, — я почувствовала легкие и чуть колющие вибрации, исходящие от его ладоней. Необычное и ужасно дикое ощущение для меня. Дальше произошло то, чего я никак не ожидала: перед моим черным взором пронеслись болезненные для меня эпизоды — первая встреча с Вадимом, наш первый разговор около института, мое путешествие в город баггейнов, несчастная и напуганная Диана, ее жуткая рана, которая никак не могла зажить, мое лицо в отражении холодных глаз Вадима, его изуродованное тело, шрам на спине мужчины, нападение монстров на нас с Дианой, встреча с трапперами, мой поход за амулетом и укус баггейна, его гнусные и смертельные челюсти на моем лице, боль, истеричный испуг, психоз, мое уродливое отражение и шрамы на лице.