Страница 35 из 86
— Я ее понимаю. Похоже, она настоящий художник, а не просто любитель. Если принимать искусство всерьез, удовольствия в чистом виде никогда достичь не удастся.
Граф внимательно на нее посмотрел:
— Вот как! У меня есть библиотека, моя гордость. Вы любите читать?
— Отец не разрешал мне пользоваться своей библиотекой. Боюсь, что я ничего, кроме Библии, проповедей да стихов, не читала.
— А Вордсворт? — поинтересовался он. — Вы знакомы с его стихами?
— Нет.
— Я дам вам его «Лирические баллады». Может, они вам и не понравятся. Его произведения сильно отличаются от всего, что было написано в прошлом веке. Но если вы любите природу, — я хочу сказать, дикую природу, — вы по крайней мере сможете понять, что он пытался выразить в своих стихах. Он смотрит на окружающий мир не глазами, а сердцем, и описывает свои чувства. — Лорд Эмберли рассмеялся. — Вы понимаете, о чем я?
Глаза ее широко распахнулись, на мгновение она забыла о своей стеснительности в его присутствии.
— О да!
Впереди, за зеленой долиной, показался дом из серого камня — восточный фронтон с колоннами и южное крыло с высокими арочными окнами. Какая красота, аж дух захватывает! У Александры даже в груди закололо. Это великолепное творение рук человеческих идеально вписывалось в окружающий пейзаж.
— Всякий раз, когда я вижу это, — раздался рядом с ней голос лорда Эмберли, — у меня ком подкатывает к горлу. Я поверить не могу, что все это мое. Почему я? Только подумайте, на свете живут тысячи, миллионы людей, и дом этот мог бы принадлежать любому из них! Я молю Господа, чтобы он никогда не дал мне привыкнуть к нему и начать принимать этот дар как должное. По дороге из Лондона я непременно останавливаюсь на холме, с которого вы вчера спускались, и думаю — как я вообще решился уехать отсюда? Боюсь, что к старости я превращусь в настоящего отшельника.
Граф снова улыбнулся ей, и Александра отвела взгляд, не в силах смотреть ему прямо в глаза.
— Мило, — произнесла она, и эхо этого совершенно неподходящего слова еще долго звучало у нее в ушах. Разве можно выразить словами все те чувства, которые охватили ее несколько мгновений назад, когда она увидела это чудо из чудес?
— — Я оставил свою мать вместе с вашей в саду. — В голосе его зазвучали резкие нотки. — Надеюсь, мы сумеем должным образом развлечь леди Бекворт и ей не придется скучать у нас.
— Мама любит сидеть дома за рукоделием, — успокоила его Александра. — Не думаю, что ее придется особо развлекать.
— Ну, моя мать уже запланировала несколько визитов. Вы пользуетесь большим спросом, Алекс. Все горят желанием познакомиться с будущей графиней. Вы — местная сенсация. Надеюсь, это не покажется вам слишком утомительным. Я постараюсь устроить так, что у вас будет достаточно свободного времени. Вы ведь любите побыть одна, я прав? В этом мы с вами похожи.
Александра удивленно уставилась на него. Она даже представить себе не могла, что у них могут найтись точки соприкосновения. И к тому же его слова обеспокоили ее. Она и без того считала приезд в Эмберли-Корт тяжким испытанием. Перспектива провести несколько недель в обществе жениха и его семейства пугала ее. Еще в Лондоне ее предупредили, что ей придется познакомиться поближе и поддерживать отношения с его тетей и дядей. Неужели она должна и с другими соседями встречаться? Ей следовало и самой об этом догадаться. За полтора месяца в Лондоне она уже поняла, что их семья ведет не в меру замкнутый образ жизни. Они практически не ходили в гости и никого у себя не принимали. Так в обществе не принято.
— Я буду рада познакомиться с вашими соседями, милорд, — сказала Александра. Он улыбнулся. — Эдмунд, — смущенно поправилась она.
Глава 11
Лорд Эмберли был рад, что его мать решила присоединиться к экскурсии по дому. Так было намного удобнее: она могла выслушивать комментарии леди Бекворт и отвечать на ее вопросы, а он сам получил возможность сосредоточить все свое внимание на невесте и ее брате. К своему удивлению, он вдруг обнаружил, что нервничает. Обычно он обожал показывать гостям дом со всеми его сокровищами, а потому с нетерпением ждал полудня. Но когда настало время приступать к делу, граф неожиданно осознал: мнение Алекс настолько для него важно, что он не в силах расслабиться.
Она станет его женой. Большую часть времени они будут проводить вместе в стенах этого дома. Такого дорогого его сердцу дома. Он очень расстроится, если она не сумеет полюбить его так же, как любит его он сам.
Но тут лорд Эмберли столкнулся с одной проблемой. Понять, что думает и чувствует Алекс, практически невозможно. За несколько недель их знакомства он уже успел заметить, что она научилась сдерживать себя так, как никто другой из его окружения. Горделивая осанка, высоко поднятая голова и бесстрастное выражение лица — всего лишь маска, за которой скрывалась настоящая женщина. Ему предстояло заставить ее навсегда отказаться от этой маски и стать самой собой.
Да, задача не из легких. Ведь он даже понятия не имеет, что представляет собой настоящая Александра Парнелл. Он мог лишь предполагать, кто скрывается под этой маской, и эти его предположения строились на незначительных деталях и намеках. Временами ее истинное «я» прорывалось сквозь окутывавшую ее пелену, как, например, сегодня утром, когда он поддался внезапному порыву и поехал в долину навстречу ей и всем остальным. Лорд Эмберли был очарован представшим перед ним зрелищем. Лицо ее ожило, щеки горели, в глазах светился огонь. Неужели она гонялась по берегу наперегонки с Домиником? Трудно представить, что эта девушка способна на подобные порывы.
Что она почувствовала, когда увидела появившийся впереди дом? Похоже, она позабыла и о нем, и обо всех остальных спутниках, вихрем промчавшихся мимо. Но когда она заговорила, похвала ее прозвучала настолько вяло и равнодушно, что ему показалось, будто его по липу ударили.
Для начала лорд Эмберли провел своих гостей по парадным залам, через главную столовую, салон и бальную комнату. Вокруг висели и стояли настоящие произведения искусства: картины и скульптуры, которые собирали в этом-доме целый век, сначала дед, потом его отец во время своего путешествия по странам Европы. Этими залами мало пользовались, но раз в год — обязательно, во время летнего бала, который его бабушка с дедушкой сделали традицией.
— Зеркальную стену придумала бабушка, — пояснил хозяин, когда они очутились в бальной комнате. — Скорее всего она ужасно боялась, что здесь, в деревне, соберется слишком мало народу, чтобы устроить настоящее празднество. С тех пор каждый год количество гостей и свечей у нас удваивается.
Лорд Эмберли заметил, что после утренней прогулки Алекс снова превратилась в безупречную ледяную леди. И держалась на расстоянии. Не то чтобы она была настроена враждебно или вообще никак не реагировала, но словно прозрачной стеной отгородилась. Совершенно невозможно определить, нравится ли ей то, что она видит, или нет.
Граф провел гостей по парадной спальне с разрисованными позолоченными потолками и витиевато украшенной кроватью с балдахином и золотыми драпировками и выслушал восхищенные комментарии леди Бекворт. Мама объяснила ей, что в этой спальне никогда не гостили особы королевской крови, а вот в старом доме, по общепринятому мнению, останавливалась сама королева Елизавета во время одного из своих путешествий по стране.
Надо было поцеловать Алекс сегодня утром, размышлял тем временем лорд Эмберли. И шанс у него имелся, когда они вернулись в конюшню. К тому времени все остальные уже ушли домой. Он думал об этом, когда помогал ей сойти с лошади. Какая она была миленькая! Он поставил перед собой цель сблизиться с ней и в плане физическом, и в духовном. Он не хотел жениться на женщине, которую только за руку успел подержать. Ему не нужен был брак, где все физические контакты ограничивались ночными совокуплениями с целью завести детей.
Алекс казалась такой недотрогой, что граф понятия не имел, как она отреагирует на его поцелуй. Кроме того, она не из тех женщин, которых так и хочется сжать в объятиях. Одним словом, утром, в конюшне, он упустил свой шанс.