Страница 2 из 52
Потому что она нуждается во мне, чтобы в этот самый момент я делал с ней все, что хочу.
— Зачем я нужен тебе? — спрашиваю ее.
Я знаю, что она предназначена для меня. В тот момент, как я увидел ее, сразу понял, что она нуждалась во мне так же, как я нуждался в ней.
— Хозяин, — хнычет она, ее голова слегка повернута в сторону из-за перегрузки от потребности, пока я по-прежнему безжалостен к ее телу.
Даже с тяжелым, украшенным драгоценными камнями металлом браслета, закрывающим шрамы на ее лодыжке, она не осознает, понятия не имеет, почему я ей нужен.
Я хватаю ее за горло левой рукой, прекращая свои движения. Я надавливаю двумя пальцами на ее шероховатую, чувствительную точку G внутри нее. Она близка, и ей необходимо прийти к кульминации, но мне нужно услышать, как она произнесет это.
— Почему ты называешь меня Хозяином, Катя?
Мой голос суров, в то время как я выниманию пальцы из ее уютного тепла и срываю повязку с ее глаз. Я осторожен, чтобы не зацепить ее волосы, но она не знает об этом. Катя понятия не имеет, насколько я осторожен с ней.
Но она не отвечает, страх плещется в ее светло-голубых глазах, она задерживает дыхание.
Она хочет угодить мне, но не может ответить, так как не знает ответа.
— Потому что ты мой Хозяин, — говорит она с поддельной уверенностью.
Я наклоняюсь вперед, усиливая хватку на ее горле, и шепчу ей на ухо:
— Почему?
Мое дыхание щекочет чувствительную кожу на ее шеи, пуская мурашки по всему телу.
Ее плечи поднимаются и опускаются от ее глубоких вдохов, в то время как глаза сосредоточены на мне.
— Потому что ты купил меня, — отвечает она тихим голосом, и даже то, как она это произносит, совсем не то, что я ожидаю, и она знает об этом. Я вижу разочарование в ее глазах.
Мои губы прижимаются к ее лбу, отражая боль, которую я испытываю от ее ответа.
— Нет, котенок, — отвечаю я.
Это не имеет ничего общего с этим. Она в полной безопасности со мной. Для нее не должно существовать никаких забот, я беру их на себя. Катя не понимает этого, потому что для нее слово «Хозяин» означает нечто иное. Речь идет о контроле. И, да, у меня это есть. Но здесь речь идет о чем-то большем, чем только это.
Я делаю шаг назад, чтобы холодный воздух заменил мое тепло, пока расстегиваю ремень.
Я покажу ей, почему я заслужил так называться. Толстая кожа ремня издает характерный звук, когда я тяну его из шлевок.
Она научиться. И тогда она будет по-настоящему принадлежать мне.
— Встань на колени, котенок.
Глава 1
Айзек
Грубой подушечкой большого пальца я провожу по нижней губе, мой локоть лежит на столе, и я смотрю в находящий передо мной монитор. На экране переключаются камеры, и мне слежение за всем не доставляет никаких трудностей. Если сказать честно, я бы предпочел выполнять работу сам, но я - босс, и в настоящее время нахожусь там, где нужен.
Изменив положение своего тела в большом кресле, я вздыхаю, так как день был утомительный.
Клуб «Х» нуждается в безопасности и постоянном контроле.
Члены клуба, Доминанты как мужского, так и женского пола, проходят тщательную подготовку прежде, чем им будет разрешено заниматься какой-либо деятельностью здесь, но случиться может всякое. А иногда несчастные случаи совсем не случайны, независимо от того, как строги наши правила приема в клуб. Такое продолжается довольно долго с серьезными последствиями, которые требуют к себе серьезного отношения. Но многие из этих членов являются новичками в таких сценах, а с неопытностью приходят ошибки.
Такие ошибки как то: Сабмиссивы забыли кодовое слово, а Доминанты не замечают признаки того, что с его партнером не все в порядке. Они поглощены данным моментом и верят, что их сабы произнесут кодовое слово.
Девяносто процентов времени тратятся на наше вмешательство по таким причинам, как недопонимание и необоснованное доверие.
По этой причине я ненавижу стоп-слова. Хороший Доминант сам должен знать, когда остановиться. Но многие люди здесь являются новичками, они еще только учатся, раздвигая границы друг друга. Более половины отношений здесь являются новыми или носят временный характер.
Ошибки неизбежны. Тем не менее, это моя работа — убедиться, что они происходили как можно реже.
Я лично обучал сотрудников, чтобы они контролировали зону безопасности, проверяли каждую подворотню. Защита членов клуба стояла номером один в списке наших приоритетов, и по этой причине конфиденциальность членов в клубе была лишь иллюзией.
Я хочу сказать, что имеется причина, по которой мужчины и женщины играют здесь. В клубе создана атмосфера, где царит пьянящий и манящий дух, но помимо прочего они находятся здесь в безопасности. Будет ли саба или раб доверять или нет своему Дому и Хозяину — это их дело, мы здесь, чтобы убедиться, что с ними все будет в порядке. Мы обеспечиваем чувство безопасности, которое необходимо для многих из этих женщин, чтобы они ослабили контроль и полностью погрузились в этот образ жизни.
Когда пара выходит из клуба, между ними, в самом деле, должно существовать доверие… за исключением аукционов. Это совершенно другое.
Холодок пробегает по моей спине при мысли об аукционе. Это редкость, когда покупатель и покупаемая не знают друг друга близко. Но иногда такое случается. Как это случилось с Люцианом и его новой сабой. Напоминание об этом разгоняет мою кровь.
Еще один Дом с сабой. Я рассеянно сжимаю челюсть, глаза перемещаются от одного экрана к другому. Несмотря на то, что я здесь работаю, а работникам обычно не разрешается участвовать в сценах, но я все же пробовал себя в игре. Госпожа Линн закрывает глаза, пока я осторожен. Это одно из преимуществ, которое помогает превращать и формировать клуб таким, какой он есть сегодня.
Я распрямляюсь в кресле, устраиваясь поудобнее и позволяю своим мыслям увести меня в темные уголки моего разума, где обитают мои порочные фантазии. Я работаю, и сейчас у меня нет времени предаваться фантазиям. Здесь все равно нет никого, кто бы мог их выполнить. Я привык к такому за прошедшие годы.
Я смотрю в монитор в крайний угол слева, мое внимание привлек Доминик, отходящий от больших резных кленовых дверей главного входа в обеденный зал. Он один из вышибал в клубе, и, похоже, был выращен, чтобы работать в охране. Он не может видеть многое из того, что происходит в обеденном зале, но толстые красные шторы сейчас немного распахнуты, и несколько девушек находятся на сцене. Это не типичный клуб. И это точно не стрип-клуб, хотя некоторые мужчины и женщины наслаждаются экзотическими танцами во время тематических вечеров. Причина, по которой женщины выстроились на сцене — это чтобы пройти соответствующую подготовку. Неважно, но при виде красивых женщин, выстроившихся и общающихся друг с другом, все внимание Доменика отдано им.
Некоторые из Сабмиссивов имеют ошейники, их Доминанты дают им разрешение учиться, в то время как сами терпеливо сидят в помещении или сопровождают их на сцену, чтобы самим заняться их обучением. Сабмиссивы без ошейника, в основном, находятся без присмотра. У одной имеется поклонник, но он только наблюдает из зала.
Носить ошейник — это серьезное обязательство. Лишь небольшое количество пар в клубе связаны ошейником. Другие — распределились по парам и продолжают исключительно играть, но без обязательств, накладываемых ношением ошейника, который они еще не надели, и саба не находится под запретом для остальных. Это не преступление не надеть ошейник, это просто означает, что что-то не срослось. В таком деле должно присутствовать чувство уважения и обязательства, связанные с процессом, и у каждого Доминанта или Хозяина имеется свой способ позаботиться об этом.
Я никогда не имел честь надеть ошейник. Ни с одной из тех немногих женщин, которых я держал в качестве рабов, я не захотел остаться. Они говорили одно, но я знал лучше. Мне еще предстоит встретить женщину, которая станет моей парой.