Страница 10 из 28
Аджубей называл меня или «вы, Леня», или «ты, Леонид Сергеевич» в зависимости от быстро меняющегося настроения. Вдвоем, когда не было посторонних, мы обращались друг к другу на «ты», и он предложил мне называть его «просто Алешей». Алексей Иванович по-своему любил меня и елико возможно защищал от всяких неприятностей. Я тоже очень ценил этого хотя и сложного, но, безусловно, талантливого человека и сохраню мое искреннее восхищение им, несмотря ни на что, до конца дней своих.
– Леня, теперь несколько слов о политической обстановке и самом папе Иоанне. Только не надо длиннот с ненужными подробностями, а более частные проблемы мы обсудим (он показал пальцем на стены и потолок, где наверняка были вмонтированы подслушивающие устройства) с тобой во время прогулки. Об Иоанне XXIII я расскажу вам, читатели, немного подробнее, чем тогда главному редактору «Известий», поскольку папа, в общем-то, основная фигура моего повествования.
…Папа Иоанн XXIII был 258 по счету кормчим Ватикана, взошедшим на престол в совершенно новой политической обстановке, в которой старые, испытанные методы правления предшественников уже не могли дать ожидаемых результатов. Действительно, как можно заставлять верить людей в «божественные чудеса» на земле, загробную жизнь, рай и ад и в то же время признавать не противоречащую божественной истине техническую революцию?.. Как можно заставлять верить в «добрые начала» капитализма и в то же время сокрушаться по поводу «социальной несправедливости», безработицы и нищеты миллионов тружеников планеты? Как можно было примирить утверждение папы Пия XII о том, что якобы сам Бог предназначил Соединенным Штатам быть руководителем мира, с кровавыми делами американских солдат в шестидесятых годах на вьетнамской земле, с планами мирового господства американских монополий?
Иоанн XXIII вошел в историю как «добрый папа». Заметим, может быть, в качестве парадокса, что это имя носил в 1410 году бывший морской разбойник и пират, пробравшийся путем хитроумных интриг на папский престол. Это не помешало ему председательствовать в 1414 году на церковном соборе в Констанце и отправить на костер Яна Гуса, обвиненного в ереси…
В апреле 1963 года папа Иоанн XXIII подписал одну из своих наиболее популярных энциклик «Пацем ин террис» («Мир на земле»). В этом документе папа особо подчеркивал рост значения трудящихся классов в современном мире, участие женщин в общественной жизни и утверждение принципа равенства всех людей, независимо от их расовой принадлежности. Большой раздел энциклики был посвящен вопросам отношений между государствами. Папа Иоанн XXIII выражал тогда озабоченность в связи с продолжающейся гонкой вооружений, на которую «затрачивается духовная энергия многих людей и огромные материальные ресурсы». В результате гонки вооружений, продолжал папа, «люди все время живут под постоянным страхом, ожидая смертельного урагана, который может разразиться в любой момент…»
Отвергая, по существу, точку зрения тех, кто говорит об обеспечении мира лишь путем равновесия вооруженных сил, папа заявлял: «Справедливость, мудрость и гуманность требуют, чтобы была прекращена гонка вооружений, чтобы были одновременно и параллельно сокращены уже существующие вооружения, чтобы было запрещено ядерное оружие и чтобы наконец-то было осуществлено разоружение в соответствии с общим согласием и под эффективным контролем… Критерий мира, основанного на равновесии вооружений, должен быть заменен принципом, согласно которому подлинный мир может быть установлен лишь на основе взаимного доверия».
Осенью 1962 года папа Иоанн XXIII собрал Вселенский собор, о котором и не помышляли после первого Ватиканского Вселенского собора, разрешившего папам не созывать соборы. Но Иоанн XXIII, решивший провести много реформ, умер, когда шла лишь первая сессия собора. Его преемником стал Джованни Батиста Монтини, вошедший в историю папского престолонаследия как Павел VI. Кстати, когда Монтини был еще государственным секретарем Ватикана, Иоанн XXIII называл своего будущего преемника «его преосвященство Гамлет». Действительно, папе Павлу VI были свойственны сомнения, колебания. И не только это. Папу Иоанна XXIII назвали добрым, а Монтини ушел как человек, оставшийся загадкой. И, может быть, не такой уж неожиданной сенсацией стала нашумевшая в свое время статья прогрессивного американского журналиста Стэнли Карноу, который раскрутил историю о том, как Центральное разведывательное управление США снабжало деньгами Павла VI, когда он был кардиналом Монтини и возглавлял антикоммунистическое движение молодых итальянских католиков. Но это уже, как говорится, совершенно другая история.
…А тогда в гостиничном номере я в телеграфном стиле рассказывал Алексею об Иоанне и политической обстановке в Италии. Она была весьма сложной, ибо уже начинала набирать темпы предвыборная кампания. Все без исключения политические партии, а их, как известно, очень много на Апеннинах, на чем свет стоит обвиняли друг друга во всех смертных грехах, возможных и невозможных. Коснулась критика и папы. В печати в начале марта 1963 года появились взбудоражившие всех сообщения о том, что Анджело Джузеппе Ронкали, то бишь Иоанну XXIII, будет присуждена престижная премия Э. Больцана «За мир и гуманизм» и что папа решил с благодарностью принять ее. Папу поносили практически все газеты, кроме коммунистических и социалистических, ибо в поступке Иоанна ХХIII усматривалось отступление от наиважнейшего правила всех предыдущих пап: никогда и ни от кого не принимать мирских наград. «Оссерваторе романо», основная ватиканская газета, и та, в мягкой форме, правда, упрекала Владыку в некотором отступлении от вековых традиций. Но папа не сдавался.
…А потом мы вышли из гостиницы на вечернюю прогулку с Аджубеем, ибо предстоял секретный разговор. Дело в том, что примерно за неделю до приезда зятя Никиты Хрущева совпосольство и римская резидентура КГБ получили указания выяснить возможность аудиенции Аджубея у папы римского. Резидент поручил мне заняться этим делом. Я, в свою очередь, задействовал двух моих агентов. Один – видный итальянский политический деятель – был тесно связан с ватиканскими кругами, другой активно сотрудничал с газетой «Оссерваторе романо» – основным печатным органом Святого Престола. Оба они уже передали очень важную информацию. Алексей Иванович начал разговор сразу же, как мы вышли из отеля.
– Леня, тебе говорю об этом первому в Риме. Поручение, которое мне дал Никита, гораздо сложнее, чем вам сообщили. Мне необходимо выяснить не только возможность визита нашего Генерального в Италию и его встречи с папой, но и договориться, если это представится возможным, о заключении международного соглашения с Ватиканом и взаимного открытия посольств в Москве и Риме. Позиции Хрущева в Политбюро ухудшаются, ему нужно сотворить что-то из ряда вон выходящее. Понимаешь?
– Понимаю. По-моему, это очень сложно, Алеша. Пока мои агенты выяснили только то, что Иоанн согласен тебя принять. Но разговор будет сложным. Папа намеревается просить Никиту о прекращении преследования униатской церкви на Украине и вообще о смягчении всего режима отношений между нашим государством и православной церковью.
– Так… Тоже сюрприз. А как будем договариваться об аудиенции?
– Один из вариантов разработали. Сначала ты встретишься с личным представителем папы Виллибрандтом. Он голландец и служит во внешнеполитическом ведомстве Ватикана. Вполне приличный, как мне сказали агенты, человек, один из самых близких к Иоанну людей. По нашим данным, ни на какую разведку не работает…
– На нашу тоже? – Аджубей, конечно, шутил.
– Естественно… С ним можно будет договориться о всех деталях предстоящей аудиенции. Во всяком случае, как ее представляет сам папа.
– Место встречи?
– Мой корпункт. Он находится неподалеку от нашего посольства на тихой римской улочке Виа Лаго ди Лезина. Его только что проверяли наши технари…
– Что-нибудь нашли?
– Нет.
– Странно.
– Просто не успели поставить. Ведь итальянские контрразведчики, как все итальянцы, довольно легкомысленные люди. Впрочем, мы предпримем кое-какие меры защиты. Ребята дали мне обстоятельный инструктаж.