Страница 52 из 60
5. "Меткий", "Молодецкий", "Мощный", "Могучий" ("замещают" "реальноисторические" "Всадник", "Гайдамак", "Амурец", "Уссуриец"): постройка - 1905/1908 годы, Россия, Черноморский флот, минный крейсер, 2 винта, 2 трубы, 675/750 т, 73,5/72,9/7,8/2,5 м, 9000 л.с., 27,25 уз., 175/250 т угля, 3000 миль на 10 уз., 4-75х50, 4 пулемета, 2х2-450-мм т.а., 30 мин (в перегруз).
6. "Искусный", "Исполнительный", "Лейтенант Шестаков", "Лейтенант Пущин", "Лейтенант Зацаренный", "Капитан-лейтенант Баранов" ("замещают" "реальноисторические" "Украйна", "Донской казак", "Лейтенант Шестаков", "Капитан Сакен", "Лейтенант Зацаренный", "Капитан-лейтенант Баранов"): постройка - 1905/1908 годы, Россия, Черноморский флот, минный крейсер, 2 винта, 2 трубы, 675/750 т, 73,5/72,9/7,8/2,5 м, 9000 л.с., 26,75 уз., 175/250 т угля, 3000 миль на 10 уз., 4-75х50, 4 пулемета, 2х2-450-мм т.а., 30 мин (в перегруз).
Стоимость каждого корабля - около 1,5 млн. руб.
А для главы Морского ведомства генерал-адмирала Александра Михайловича был также весьма отраден - пусть даже и из некоторого тщеславия - тот факт, что "добровольцы" своим числом (36 единиц) побили прежний рекорд серийной постройки миноносных кораблей для Российского флота, принадлежавший созданным в 1889-1894 годах номерным миноносцам-125-тонникам.
╖ 20. Курсом на революцию
Рассказ о русско-японской войне был бы неполным без упоминания о том, что творилось в это время во внутриполитической жизни страны.
К началу 20-го века целый ряд негативных факторов - промышленный спад, расстройство денежного обращения, неурожай и огромный государственный долг - остро поставил вопрос о необходимости реформирования системы государственного управления в России. Прекращение периода существенной значимости натурального хозяйства и интенсивный прогресс в промышленности требовали радикальных новаций в администрировании и праве, включая новый институт законодательной власти. На селе постоянное снижение размеров земельных наделов из-за демографического прироста населения вызвало к жизни настойчивые требования российского крестьянства об улучшении их положения за счет перераспределения в пользу крестьянских общин частновладельческой (в первую очередь помещичьей) земли.
В конце 1904 года в стране обострилась и политическая борьба. Провозглашенный П.Д.Святополк-Мирским при его назначении на пост министра внутренних дел курс на доверие к обществу привел к активизации деятельности оппозиции, ведущую роль в которой в тот момент играл либеральный "Союз освобождения". В сентябре представители "Союза освобождения" и революционных партий съехались на Парижскую конференцию (проходила с 17 по 26 сентября 1904 года), где обсуждали вопрос о совместной борьбе с самодержавием. По итогам конференции были заключены тактические соглашения, сущность которых выражалась формулой "врозь наступать и вместе бить". Текст резолюции конференции был опубликован печатными органами всех собравшихся партий в один и тот же день в середине ноября 1904 года, что произвело большое впечатление на общество.
В ноябре в Петербурге по инициативе "Союза освобождения" состоялся Земский съезд, которым была выработана резолюция с требованием народного представительства и гражданских свобод. Съезд дал толчок кампании земских петиций, требовавших ограничить власть чиновников и призвать общественность к управлению государством. Вследствие допущенного правительством ослабления цензуры тексты земских петиций проникали в печать и становились предметом всеобщего обсуждения. Революционные партии поддерживали требования либералов и устраивали студенческие демонстрации.
В конце 1904 года в события была вовлечена крупнейшая легальная рабочая организация страны - "Собрание русских фабрично-заводских рабочих г.Санкт-Петербурга", возглавляемая священником Георгием Гапоном. В ноябре группа членов "Союза освобождения" встретилась с Гапоном и руководящим кружком "Собрания" и предложила им выступить с петицией политического содержания. В ноябре-декабре идея выступления с петицией обсуждалась в руководстве "Собрания".
Свой вклад в становление российской оппозиции, преследуя вполне определенную цель ослабления противника в ведущейся войне, вносили и японцы, чему свидетельством были и вполне публичная сцена обмена рукопожатиями между представителем РСДРП Г.В.Плехановым и лидером японских социалистов Сэн Катаямой на Амстердамском конгрессе II Интернационала 18 августа 1904 года, и куда более скрытная работа японского разведчика Мотодзиро Акаси, широко снабжавшего деньгами "на революционные нужды" представителей левых партий (во многом именно стараниями последнего смогла состояться вышеозначенная Парижская конференция).
О роли японцев в "подогревании" обстановки внутри страны было известно российским правоохранительным службам, доклады об их усилиях ложились на столы руководителей различных рангов регулярно. Однако правительство под влиянием либеральных идей Святополк-Мирского предпочитало не придавать значения "японскому следу" в трансформации настроений народных масс, ошибочно объясняя все происходящее нормальным ростом "гражданского правосознания".
К концу года ситуация была накалена до предела, полицейские агенты и военные разведчики вовсю били тревогу, донося по инстанциям, что деятельность социалистов прямо финансируется из-за границы, носит ярко выраженный антигосударственный характер и может завершиться широкомасштабными народными выступлениями под крайне левыми политическими лозунгами уже в самое ближайшее время.
В свете столь значительного нарастания революционных и антивоенных настроений среди населения в столице, неспособности, а то и откровенного нежелания министра внутренних дел совладать с таковыми, а также критики его действий со стороны обер-прокурора Святейшего Синода К.П.Победоносцева, ряда членов правительства, включая министров юстиции и финансов, и генерал-губернатора Москвы великого князя Сергея Александровича, Святополк-Мирский с 1 января 1905 года был отправлен Николаем II в отставку. На смену ему по протекции министра двора барона Фредерикса был назначен уже хорошо зарекомендовавший себя противодействием социалистическим агитаторам в Москве Дмитрий Федорович Трепов, незамедлительно прибывший в Санкт-Петербург (и тем самым, кстати, счастливо избежавший планировавшегося на следующий день покушения на него).*