Страница 13 из 60
Между тем русское флотское командование вполне осознавало, что еще раз провернуть трюк с минированием у Бицзыво не удастся - охрана акватории в районе высадки наверняка будет усилена. В Порт-Артуре же все никак не могли расчистить фарватер и самым большим, что могло протиснуться через него на внешний рейд, являлись крейсера-"рюриковичи", для броненосцев этот путь по-прежнему был недоступен. Подставлять же одни бронепалубные, пусть и "защищенные", крейсера под удар главных сил Того было верным способом их потерять. Поэтому и в штабе Макарова, и непосредственно на кораблях все светлые головы активно размышляли над тем, как ослабить противника.
Решение неожиданно пришло от офицеров эскадры, сообразно макаровскому требованию начавших проявлять разумную инициативу. Наблюдая за эволюциями блокирующего отряда японцев вблизи крепости, они установили, что те ежедневно проходят примерно на одном расстоянии от берега. С учетом этого командиром минного заградителя "Амур" Ф.Н.Ивановым была высказана идея осуществить минную постановку на предполагаемом пути японской эскадры. Это предложение нашло у командующего флотом полное понимание и самую горячую поддержку. В ответ же на осторожное замечание своего начштаба Витгефта о том, что минное заграждение за пределами русских территориальных вод будет являться нарушением норм международного морского права, Макаров устало возразил:
- Полно вам, Вильгельм Карлович, у нас тут война, а не политесы. Японцы, уж будьте уверены, с нами бы так не церемонились...
Правоту этих слов Макарова подтверждали и реальные действия "сынов Микадо". Те определенно начинали нервничать из-за срывающего весь график перевозки войск отсутствия подвижек у Бицзыво, где к тому же 30 апреля напоролся на мину миноносец N 40 из партии траления. Этот корабль хотя бы удалось спасти, но невозможность в свете неустраненной минной угрозы обеспечить разгрузку транспортов, на части которых к тому времени уже заканчивалось продовольствие, и необходимость постоянно охранять неповоротливых "купцов" со всем ценным содержимым их палуб и трюмов, стала непреходящей головной болью Того. Поэтому в свою очередь он, пресекая возможные попытки русской эскадры выйти из гавани, едва ли не каждую ночь отправлял свои легкие силы минировать внешний рейд Порт-Артура. Особого успеха эти действия не имели - организованная русскими к тому времени система обороны достаточно надежно обнаруживала нежеланных гостей в водах вокруг крепости и срывала минные постановки огнем корабельной и береговой артиллерии. А всякий раз, когда японские блокадные отряды удалялись от Порт-Артура, русский тралящий караван выходил для очистки рейда от тех мин, которые противнику все же удалось выставить.
Добавило забот японскому командующему флотом и происшествие, случившееся 1 мая, когда на мине в, казалось бы, полностью протраленной бухте Керр погибло авизо "Мияко". Японцы лишь после войны узнали, что этот подрыв стал результатом действий наблюдавших за бухтой трех русских моряков, возглавляемых прапорщиком Дейчманом, которые в ночь на 1 мая смогли переставить вешки, обозначавшие свободную от минной опасности акваторию. Их усилия привели к тому, что после потери в бухте Керр уже второго за пару дней корабля противник просто отказался от высадки в этом месте - все силы были брошены им на очистку от мин зоны десантирования у Бицзыво.
╖ 6. "Черный день японского флота"
То, что позже стали называть "черным днем японского флота", произошло 2 мая 1904 года, когда высадка у Бицзыво наконец-таки началась. И столь громкому обозначению этой даты было сразу несколько причин.
Во-первых, в ночь с 1 на 2 мая у мыса Шантунг бронепалубный крейсер "Иосино" был протаранен в тумане броненосным крейсером "Касуга". Из-за быстрой гибели "Иосино" из его команды удалось спасти всего 19 человек, остальные 335 погибли. "Касуга", также пострадавший в столкновении, ушел на ремонт в Сасебо на буксире у "Якумо", что временно лишило флот Того сразу двух броненосных крейсеров.
Во-вторых, русские в эту ночь также не преминули прибегнуть к помощи установившейся погоды для решения своих задач и скрытно вывели в море минные заградители "Амур" и "Енисей" в сопровождении 8 миноносцев. Воспользовавшись туманом как прикрытием, два русских корабля выставили минное заграждение из двух параллельных линий по 50 мин каждая на пути предполагаемого движения японского блокадного отряда в 10,5-11 милях от Порт-Артура.
Их усилия были вознаграждены уже совсем скоро. Утром 2 мая, около 10.00 японский блокадный отряд под командованием адмирала Насиба в составе броненосцев "Ясима", "Хатсусе", "Сикисима", прикрываемых бронепалубными крейсерами, канонерскими лодками и миноносцами, угодил на минную банку, выставленную "Амуром" и "Енисеем". Эффект от этого был поистине ошеломительным.
Первой жертвой двух последовательных подрывов на минах стал "Хатсусе". После второго подрыва на нем сдетонировало содержимое кормового погреба главного калибра, за минуту отправив на дно и сам броненосец, и 493 члена его экипажа. "Ясима", второй пострадавший, также в результате двух подрывов, был тяжело поврежден и в конечном итоге затонул в пяти милях от рифа Энкаунтер Рок, а его экипаж, в котором было всего пятеро раненых, организованно перешел на корабли сопровождения. Список подорвавшихся в этот день на русских минах завершил крейсер "Акицусима". По злой иронии судьбы, только этому кораблю, вчетверо меньшему, чем каждый из двух погибших броненосцев, удалось справиться с затоплениями и добраться до островов Эллиот. Но все это случилось несколько позже, а пока же стоит вернуться к тому, что происходило сразу после столь нерадостной для японцев встречи броненосцев и крейсеров Насибы с минным полем русских.
Корабли Макарова были готовы к такому развитию событий и в атаку на понесший столь ощутимые потери японский отряд практически сразу были брошены крейсера "Яхонт" и "Алмаз" с десятком миноносцев 1-го отряда (6 "немцев" и 4 "француза"). Однако противник, силы которого к тому времени, не считая поврежденных кораблей, включали броненосец "Сикисима", бронепалубные крейсера "Касаги", "Читосе", "Такасаго", "Акаси" и "Сума", авизо "Тацута", канонерки "Осима", "Сайен" и миноносцы, встретил атакующую русскую группу столь плотным огнем, что сама возможность торпедной атаки в таких условиях фактически равнялась самоубийству.
Впрочем, отбежавшие от частокола всплесков японских снарядов русские корабли, казалось, были нисколько не обескуражены своей неудачей. "Яхонт" и "Алмаз" демонстративно направились в сторону Порт-Артура, как будто считая свою миссию выполненной, им в кильватер встали и миноносцы.
А в это время над порт-артурской гаванью стали подниматься многочисленные дымы, которые, по мнению японцев, явно свидетельствовали о том, что русским все же удалось расчистить проход и к выходу готовятся их основные силы, на соединение с которыми и ушли "Яхонт" с "Алмазом" и миноносцами. Разумеется, в таких условиях Насиба, уже лишившийся одного корабля и имевший поврежденными еще два, не желал ни одной лишней минуты находиться у стен крепости. Но японский адмирал ошибался - броненосцы Макарова выйти из гавани все еще не могли, однако русский командующий приказал подкинуть в топки оставшихся в гавани кораблей побольше "мусорного" угля, обычно используемого ими на стоянке. И свою роль в дезинформации противника обеспечиваемый этим углем густой черный дым сыграл.