Жёлтая кирпичная дорога

– Небольшая командировочка нарисовалась, – равнодушно объявил я коллегам, с любопытством, поглядывавшим в мою сторону.

– Уезжаю завтра… В Европу!..

Как после фразы: «Те же – входит налоговая!..» – в редакции повисла напряжённая тишина.

– Наш глубокоуважаемый шеф требует, чтобы я до Нового года женился! В моём благословенном городе и на всей территории огромной и великой Родины, не смог я встретить мечту моего хулиганского детства и пивной юности, – сказочную принцессу – «Алису из Страны Чудес», – начал вдохновенно заливать я.

– Сейчас вызывает меня Главный, и говорит: «Твоя холостяцкая жизнь разлагает дружный коллектив газеты! Не женатый у нас – только ты! Не нашёл жену здесь – будешь искать в Европе! На Новогодний корпоратив придёшь только с красавицей женой! А главное!..» – Я выдержал театральную паузу.

«Выглядеть она должна не хуже нашей очаровательной Эллочки!» – Все расслабились и заулыбались!

– Хватит нам спагетти на уши развешивать! – сплюнув, отозвался мой друг фотокорреспондент Петька Столыпин.

– Никого я не разыгрываю! А макароны – с детства не люблю! Особенно – спагетти! – натянул я на свою довольную рожу маску незаслуженно обиженного человека.

– Я самый честный и неподкупный журналист державы! Вот – командировка! Еду спецкором газеты на конкурс красоты «Мисс Европа». Если ни одна «евро миска» мне не понравится, придётся инспектировать все брачные конторы старушки Европы в поисках подходящей кандидатуры. Столыпин быстро подошёл ко мне.

Я незаметно подмигнул Петрухе и легонько толкнул его под столом ногой. Петька взял командировку и сделал вид, что пристально её изучает. Потом вернул мне и, очень убедительно, кстати, развёл руками. Мол, ничего не попишешь!.. Что есть – то есть!..

Теперь уже все, с раздиравшей их на части завистью, уставились на меня. А Эллочка, – та, вообще: развернулась в мою сторону всей своей сексапильной фигурой и, с открытым от удивления ртом, слушала наш с Петькой трёп!

– Не верите?! – я посмотрел на коллег с таким обиженным выражением лица, какое только смог изобразить на своей, умирающей, от сдерживаемого хохота, физиономии.

– Ну, хорошо, хорошо! Сдаюсь – сознаюсь! – не дал я умереть от изжоги сослуживцам.

– Еду я не на конкурс «евро мисок», а на саммит ведущих ассенизаторов Европейского союза. Буду освещать их методы работы с фекалиями и сопутствующим демократическим дерьмом! Писать о новейших евро – технологиях и передовом, рыночно – капиталистическом опыте. И заметьте, – всё исключительно с одной благой целью: донести их опыт и столетиями накопленные достижения и победы на этом пахучем поприще до наших специалистов, и наших же, любознательных читателей. Редакция грохнулась со смеху.

– Что за шум, а крови нет! – из кабинета выглянул «Главный».

– Ты ещё здесь?! – свирепо зарычал он, увидев меня.

– Это не я! Это – мираж! Фантом! Я в пути! Я уже в полёте! – спрыгнув со стола, замяукал я. Весело махнув конвертом обалдевшим коллегам, и заговорщицки подмигнув своему благодетелю, мгновенно испарился…

Глава 3.

Шёл дождь. Холодные капли воды, словно пиявки, неторопливо переползали со лба на нос, попадали в глаза, рот и неприятно щекотали шею. Зонтик, судя по всему, я забыл. Интересно, где?.. У друзей или дома?.. Раздражённо вытерев лицо тыльной стороной ладони, попытался вспомнить, – как меня угораздило оказаться под дождём? «Зимой – дождь?..» – внезапно мелькнула разумная мысль. «Вчера ещё был январь!..» Очередная капля – пиявка попыталась протиснуться в ухо. Беспощадно раздавив её кулаком, я открыл глаза.

В комнате горел свет. Я лежал в ванной в старом спальном мешке, одетый в спортивный костюм, с зимней курткой вместо подушки под головой. Дождём и пиявками оказалась вода, капающая из неплотно закрытого крана.

«Опять и снова!..» – угрюмо подумал я, выбираясь из ванной. «Кто это и с кем вчера остался ночевать у меня, если я сюда переселился?..» Посмотрев в зеркало, на свой, слегка опухший фэйс,* сделал глубокий вдох и нырнул «буйно – больной» головушкой под струю холодного душа. Несколько глотков жэковской* «мёртвой» водицы вернули мне силы жить, а пустому желудку – настроение подкрепиться.

Приняв душ, умывшись и почистив «зубья», я выполз на кухню. Увидев меня, рыжий кот, мой друг и брат, привстал, лениво потянулся, спрыгнул с подоконника, завернул хвост басовым ключом и, подойдя ко мне, потёрся о ноги. Вопросительно заглянул в глаза и осторожно мяукнув, направился к холодильнику.

– Сколько можно жрать? – беззлобно буркнул я, открывая белоснежный продуктовый склад. В холодильнике, на удивление – было! И пиво – тоже! Поделив на две равные части небольшой кусочек «сервелата»*, обнаруженный там, я быстренько осушил полбутылки «живой воды» – пива. В зале бубнил телевизор, кто – то негромко разговаривал, но идти туда и общаться с кем – либо, большого желания не возникало.

Кот за минуту умял колбасу, облизнулся и усиленно замурлыкал, поглядывая то на меня, то на мой будущий завтрак. Я почесал его за ухом и повернулся к окну, чтобы открыть форточку. Шустрый котяра мгновенно запрыгнул на стол, схватил мою долю, а уже следующим прыжком оказался на кухонном шкафу.

– Кис, кис, кис! – зазывающее позвал я, но он не отреагировал.

– Отдай колбасу, сволочь усатая! Всё прощу! – пытаясь его достать, я несколько раз подпрыгнул, но безрезультатно.

– Мелкий ты жулик, вор и прохвост! – пристыдил я кота. Он мельком глянул в мою сторону, недовольно дёрнул хвостом и в ускоренном темпе продолжил уничтожать мою неудавшуюся закуску. Махнув на него рукой, я подошёл окну.

Шёл крупный снег. Неторопливо допивая «живую воду» и приходя в себя, я пытался хоть что – то вспомнить из вчерашнего дня. Мысли, как снег за окном, беспорядочно кружились в голове и что – то важное, очень важное, никак не могло всплыть на поверхность затуманенного сознания. Бросив пустую бутылку в мусорное ведро, погрозив коту и тяжело вздохнув, я обречённо пошёл на встречу с моими утренними или вчерашними гостями.

…. «Не спи на работе – замёрзнешь!» – раздался суровый голос Главного Редактора.

«Когда же меня оставят в покое?..» – Надеясь, хотя бы на пару минут, продлить сонное блаженство, я перевернуться на другой бок, но больно ударившись локтем обо что – то острое и жёсткое, вздрогнул и открыл глаза.

Наклонившись, протягивал мне руку, с явным желанием помочь встать, невысокий мужичок. На вид ему было около семидесяти лет. Правильные славянские черты лица, синие, как небо ранней весной глаза, широкая, располагающая улыбка. Необычные, закрученные вверх усы, удачно дополняли его «фотокарточку». Лихо сдвинутая на затылок фуражка – пятиклинка, точно такая, как у моего незабвенного дедушки, завершала портрет, прекрасно гармонируя, со всем его обликом.

Сон о редакции, красавице Эллочке и Петьке Столыпине лёгким облачком растворился в знойном, августовском небе.

– Сморило, сынок? – участливо поинтересовался неизвестный. Ухватившись за его крепкую, сухую ладонь я встал, собрался ответить, но не успел.

– Из России, небось? Вижу, вижу – сломался! – перебил старик.

– Не отчаивайся! Щас, что – нибудь придумаем! – Недалеко от моего «мерса», стоял видавший виды грузовичок, времён второй мировой, облупленный и облезший, как бродячая кошка. Мираж?.. На солнце перегрелся?.. Или это ещё сон?..

Ущипнув себя за руку, я ещё и легонько потёр глаза. Мужичок по пояс нырнул под капот машины и оттуда что – то невнятно мне объяснял. Я оглянулся. Вокруг – не души!.. Автобан – пуст!.. Древний грузовик!.. Безоблачное небо с золотой монеткой солнца… И тишина!.. На мгновенье мне стало холодно и жутко! Быстро сморгнув, я глубоко задышал,– мир тут же стал прежним.

Под капотом негромко бубнил добровольный автослесарь…

«И мёртвые с косами стоят!..»* – прозвучало у меня в голове. Бред! Чтобы успокоится, я сделал несколько глубоких вдохов – выдохов и подошёл поближе к моему ангелу спасителю в старомодной дедовской фуражке…