Нейтринный импульс

Александр Колпаков

Нейтринный импульс

Атомная подводная лодка «Таймыр» медленно всплыла на поверхность океана. В центральном посту командир корабля вопросительно посмотрел на человека в гражданском костюме:

— Мы вышли в намеченный квадрат. Начнем?

— Хорошо, — сказал Светлов. — Ставьте заряд на якорь.

Автоматически раскрылись створки на корме лодки. Механические руки-манипуляторы вытолкнули на воду огромную мину.

— Готово!

«Таймыр» устремился на юго-запад, в безопасную зону.

Через два часа из носовой части лодки выпорхнул «Альбатрос» — радиоуправляемый самолет с телепередатчиком — и удалился на северо-восток. Вскоре на экране лодки появились четкие изображения: огромная полынья, дальние торосы, сферическое тело термоядерной мины. Светлов ясно представлял, как луч, рожденный Квантовым Искателем, пробирается сквозь толщу земных пород.

И вот тонкая, необыкновенно яркая линия прорезала северный небосклон, словно гигантская указка, заметалась в пространстве. Потом она стала вращаться вокруг плавающего шара. Ученый напряженно ждал. Сейчас луч упрется в мину, над ней появится облачко Д-частиц и грозный снаряд превратится в безобидный кусок металла.

Но ничего не случилось. Обеспокоенный Светлов вызвал Центр.

— В чем дело? — спросил командующий, увидев его расстроенное лицо.

— Луч не взаимодействует…

— Но у нас все в порядке, контрольные цифры совпадают.

В этот момент над миной возникло прозрачное облако.

— Наконец-то! — с облегчением воскликнул Светлов.

Испытание закончилось. Осталось только проверить его результат. Вполне уверенный в успехе опыта, ученый послал на взрыватель мины радиоимпульс. Но в следующее же мгновение на телеэкране блеснула немыслимо яркая вспышка. Это «Альбатрос» успел передать изображение слепящего термоядерного взрыва. Уходя от огромной волны, лодка спешно погрузилась в глубину.

Неудача! Но в чем ошибка?.. Всю ночь прошагал Светлов по каюте, анализируя возможные причины. Первые лучи солнца застали его на палубе. «Таймыр» проходил мимо берега, на котором раскинулся новый город. И ученый подумал о людях, живущих здесь. Сознание великой ответственности наполнило его сердце новой решимостью. Нет, нельзя отчаиваться, отступать! Он словно увидел миллионы рук, с мольбой поднятые к небу. Труженики всех континентов взывали к разуму и знаниям. Светлов вздохнул. Да, они правы… Кучка современных питекантропов, размахивая термоядерной дубинкой, грозит человечеству уничтожением. Дикое, нелепое положение! Нужно покончить с ним. Вырвать у пигмеев дубинку — и люди труда избавятся от кошмара, расправят плечи, с великой надеждой пойдут вперед, в Будущее.

…Мильнер придвинул к окну кресло, сел, закурил сигару. Картины прошлого, словно зыбкие тени, проносились в его сознании. Почти двадцать лет отдал он новой области физики — методам генерации узконаправленных лучей. Движимый алчностью и честолюбием, работал, как вол. Долгое время ничего не получалось. И теперь… Удастся ли рискованный эксперимент? Он неподвижно смотрел в окно, на поле ракетодрома. Там среди обычных ракет выделялась своими внушительными размерами «Фортуна» — орбитальная ракета, на которой установлен его генератор ультралучей. Завтра старт…

«Вся стратегия может повиснуть в воздухе, — вспомнил Мильнер слова генерала, — Квантовый Искатель русских способен на любом расстоянии нащупывать наши бомбы и нейтрализовывать их на пусковых площадках и даже на складах. Ваш генератор должен спасти положение…»

В комнату ввалился плотный, среднего роста парень.

— Мак Гиллон, — представился он. — Космопилот «Фортуны».

— Хэлло, Мак! — Мильнер встал ему навстречу. — Очень рад.

— Я тоже чертовски рад лететь с вами, — добродушно заявил пилот, пожимая руку. — Будем изучать пояса радиации?

— Верно, — подтвердил Мильнер, внутренне усмехаясь.

— Научные эксперименты — это по мне. Последние годы я непрерывно испытывал управляемые ракеты для термоядерных бомб. И все думал: «К чему?» Никто же не собирается применять их всерьез.

— А почему бы и нет? — заметил Мильнер, внимательно разглядывая Гиллона.

— Как можно?! — изумился пилот. — Сейчас, когда всеобщее разоружение, можно сказать, на носу…

— Чепуха! — грубо прервал его Мильнер. — Поражаюсь твоей наивности, мальчик. Разоружение! М-и-и-р… Люди неисправимы — и не заслуживают ничего хорошего. Лично я предпочту уйти из этого проклятого мира, сильно хлопнув дверью. На всю планету!

— Как это?! — не понял Гиллон, совершенно сбитый с толку.

— Очень просто. Швырнув парочку супербомб.

— Да осудит вас бог… — пробормотал пилот, отодвигаясь от собеседника.

Глубокой ночью в кабинете Светлова раздался звонок видеотелефона.

— Говорит дежурный по Центру. Вас ждут в зале управления!

Ученый быстро оделся и через несколько минут уже подъезжал к зданию Квантового Искателя. В зале управления у пульта находился сам командующий.

— Садитесь, — сказал он без предисловий. — В двадцать часов по Гринвичу стартовала «Фортуна». Цель полета — изучение поясов радиации. Так сообщает их радио. Однако над Сибирью «Фортуна» снизилась до верхней границы стратосферы. Я не хотел бы делать поспешные выводы. Но приборы отметили неполадки в КМ-генераторе…

На пульте вспыхнул экран связи. Из штаба сообщили: «Фортуна», теряя высоту, приближается к объекту.

— Пять… три… два, — оператор монотонно отсчитывал секунды, остающиеся до прохождения ракеты над ним, — Один!.. ноль!

И тотчас внутри Квантового Искателя, скрытого за толстой бетонной стеной, возник приглушенный звук. Бешено замигали контрольные лампочки. Уровень энергии резко упал. Светлов быстро записывал показания приборов.

— Тут что-то неладно, — он обернулся к командующему. — Посторонние излучения расстраивают систему генерации лучей.

Командующий решительно наклонился к микрофону:

— Майору Булатову — вылет!

…Пронизав толстый слой облаков, ракетоплан почти отвесно устремился к звездам. Команды радионаведения выполнял автопилот, а майор, не отрываясь, смотрел на обзорный экран. Вот на нем засветились отраженные импульсы и почти сразу обозначился силуэт «Фортуны». Она тормозила, выбрасывая вперед реактивный шлейф.

— Вызываю «Фортуну»! — передал Булатов по международному коду. — Вы нарушили воздушное пространство СССР! Объясните причины! Я Комета-один. Прием.

Позади Гиллона, полулежавшего в кресле пилота, тяжело дышал Мильнер. Перегрузка, вызванная торможением, была, весьма значительной.

— Эй, Мак! Какая высота?

— Тридцать семь миль, — мрачно сказал пилот. Его раздражали подозрительные действия пассажира. Это снижение… К чему оно? Пояса радиации остались где-то там вверху, Мильнер и не подумал заняться ими. В зеркале Гиллон видел, как он возится с каким-то аппаратом, наводя его на землю.

— Спустись еще на десять миль!

Пилот не ответил. Его внимание приковала голубая полоса в боковом иллюминаторе. «Русский ракетоплан, — догадался он. — Скверная история».

— Ты что, оглох?!! — ревел в наушниках грубый голос.