Страница 14 из 19
Через три часа много чего, "Сикисима", на буксире, отправилась к Щуру. А вообще, наша помощь запоздала. Тяжелораненые, из экипажа броненосца, к нашему приходу, все поумирали. Остальным то помощь потребовалась конечно, 135-ть раз. Капитан, которому взрезало осколком живот, был по словам японского судового врача, "не жилец". Но.
- Спокуха, маэстро. Тока подстрахуй, братуха, - от ола Осириса (ну, набрался ол врач от нас словечек всяких). И провёл удачно операцию.
- Кто его так? - спросил за побитый броненосец.
- "Ослябя" и "Петропавловск", - ответ вахтенного офицера "Сикисима".
Я удивлённо хмыкнул. Офицер не понял. А потом я у него забрал бинокль. К броненосцу спешили наши корветы. Высмотрел, что у командиров корветов лица хмуро-решительные.
"У мы, какие злопамятные". Шушу-шу с вахтенным офицером, и над броненосцем взвились флажки - "Не добивать. Борн". От командора сразу пришла SMS-ка: " Гуманист хренов". В ответ: "Да, гуманист. ТОЧКА.
Того, который вернулся с обхода корабля, удивлённо посмотрел на флажки. И удаляющиеся корветы. Пришлось колоться.
- Борн, я это никогда не забуду. Слово самурая, - клятва адмирала была серьёзной. - Поможете мне броненосец починить?
"Эка, как адмирал, у англичан, набрался деловитости", - подумалось, но руку адмирала пожал.
Адмирал стал рассказывать о полученных в ходе Цусимского сражения повреждениях корабля. В корабль попало не менее тридцати снарядов. Все четыре 305-мм орудий главного калибра вышли из строя, при этом в двух носовых произошёл преждевременный разрыв собственных снарядов. Из 14-ти 152-мм орудий осталось четыре, все мелкие пушки разбиты. Потом от адмирала - шу-шу-шу - для всех, кто находился на мостике, и на меня все стали смотреть почтительно-почтительно. Хе-хе. С его хрустальными черепами он вообще мог все японские броненосцы начала XX века "отреставрировать".
- Барон, скажите, а эти два корветы могли нас потопить? - спросил адмирал.
- Да, как два пальца об асфальт, - ляпнул. - И один может. С расстояния, э, 66-67-ти кабельтовых две ракеты под ватерлинию и всё, кранты. А ховер может сам, как снаряд, дырочек наделать, до состояния решета...
Адмирал, заторможено покивал. Во время скромного обеда вкусил японский алкогольный напиток - саке. Пришлось два часа спать в крохотной комнатке. При камбузе...
Проснулся я уже около причала ола Ширга энд ола Лукаса...
День третий. Поехал на свою голову.
- Борн, привет. Я, вот вчера, у Синтии побывал, - утром произнёс мне Шатров. - Нравится моё новое облачение от метрессы от-кутюр?
"Ходят тут всякие". - Ку, миллионщик, - буркнул и открыл сонные глаза, поскольку почивал я. - Ты на сутенёра больше похожий, - доложил после краткого осмотра.
Одежда его была ярко-концентрированных цветов, туфли аля крокодил, но из кожи булео.
- Злюка. Вставай, поедем обновлённую станицу посмотрим. Атаман Громов ангажирует личный кабриолет, - добил мой утренний сон атаман.
Пришлось ехать, но после лёгкого завтрака. Высадились из водного такси мы около новейшего автовокзала.
- И где кабриолет, а? - Шатров пооглядывался. - Нема кабриолета.
На площади стояло несколько авто-такси и три одноконных пролётки, яркие как пасхальные куличи.
- О, Саша, здоров, ты, что таксуешь?
Шатров пошёл обниматься со старшим сыном своего бывшего соседа, живущего справа от атаманского шале. Правда был шале, да весь вышел, на остров Щур перебралась только мебель.
Молодой "таксист" степенно поприветствовал моего тёзку, и мне, почтительно кивнул. Закивали нам и остальные таксисты. А Шатров заходил вокруг казачка кругами. Ходил и языком прицыкивал. Ибо восхищался новой станичной модой. Хлопчик был одет в рубашку фисташкового цвета, с коротким рукавом. По переду рубашка напоминала жилет. Поскольку к двум грудным клапанам вшитых карманов, вверху рубашки, добавили два кармашка для часов, понизу. Плюс брюки того же цвета, что и рубашка. Штанцы со стрелками, на внешний шов настрочен кант красного атласа. На ногах были туфли, почти копия шатровских. А на голове была бейсболка с двумя горизонтальными полосками - красного атласа и шашечками василькового цвета (казак и хозяин коне-такси, то есть). Почитай также были одеты и остальные "бомбилы". А затем полковник в запасе заходил вокруг куртуазного "такси" - повозки изящных обводов, для четверых пассажиров. И разноцветного "коня": киборга, сотворённого под лошадь.
- Да. Добротное всё. И моднявое, футы-нуты, - соизволил вынести респект Шатров, и залез в пролётку. - Борн, поехали. Саша, а покажи нам станицу!
Саша и показал. Трюхали мы, не торопясь, осмотрели вначале автовокзал, потом все тридцать два отеля. Отели, по архитектуре, были от таиландских до северогерманских. И пребывали они не частные, как мы подумали, а "Товарищества станицы Ясной". Курировал их Парамонов Савва Мироныч, миллионщик, мой компаньон по нефтебизнесу, а теперь крупный донской меценат. Саша о нём очень хорошо отзывался, так как был Парамонов прост в общении и очень много времени уделял проблемам земляков-станичников.
А потом мы покатили по прямой улице Ясной - улице Солнечной, с капитальными домами и дорогой из асфальтобетона.
- Да, добротно, - повторился Шатров. - И дороги хорошие, и дома, и отели дюже недурственны. Душу ладно согрели...
Наш гид - Саша - основательно вёл экскурсию. Казакам оставили по шестнадцать соток земли, с хозяйским домом и базом. И "добавили" в каждый двор мини-отель, чаще всего двухэтажный, с наворотами - джакузи, бассейном, шезлонгами и обязательными электропальмами. Везде были дорожки из разноцветной плитки и туча зелени. Кроме этого на каждом квартале стояло три-четыре магазинчика. И присутствовал, соглядатаем, домус офицера из отряда Ястребова.
- Борн, Ясная сразу в XXI век попала, право слово, - молвил восхищённо Шатров. Гукнул согласием...
Около правления встретили взъерошенного станичного атамана - Громова Василия Павловича. Атаман пыхтел, как три паровоза. Он, оказывается, пробил шину кабриолета, а как менять на запасное колесо, запамятовал. Запаску на авто установили, с божьей помощью, и доехали дальше, до железнодорожной станции.
Туда подкатили, как раз к приходу дачного поезда из Ростова, утрешнего шестичасового. Сашу мы, расплатившись по-царски, отпустили, а сами стали рассматривать приезжих.
Из четырёх вагонов, стилизованного под старину, состава выходили, галдя и гомоня, десятков семь разного народа. Вид - отдыхающий и вид - работающие в сфере услуг, развлечений и рекреации. Коммивояжёры, торговцы, казаки, почтенные семейства и не пойми сразу кто. Это потому, что в нашу сторону направилось сразу десять дамочек. Разъезжать почти голыми тут ещё "мода" не позволяла, но. Короче, шесть первых были больше раздеты, чем одеты. Командовала шестёркой миловидная дева в строгом дорожном платье, но с непорядочным декольте.
- Моё почтение. Не подскажите, господа, как нам попасть в клуб "Лупанарий"?
- Салют, барышни. Работу ищем? Знатных стриптизёрш и прочее, - влез Шатров. Вот его просили!
- Хам! Я к Мелиссе Марвелус еду, она сестрица моя, - рассерчала смазливая. - Сутенёр-шмаровоз мне не нужен. Так кто нам подскажет дорогу?
Остальные мисс захихикали. И глазками застреляли, очень даже профессионально.
- Так вам надо на водном такси добраться до гавани Фонвьей, - пришёл на помощь Шатрову Громов. - А там до клуба пять минут пешком. Спросите, если что.
- Спасибо, ол, - от миловидной. - Пошли, putas. И шестёрка девиц прошагала мимо нас.
- Вот это да! - глаза у атамана станицы стали по пять копеек. - Фокус-покус!
Тыл платьев у пятёрки барышень лёгкого поведения был в мелкую сеточку, и показывали нам стринги и танга. А девы показывали нам юркие язычки. Крутились барышни, ибо, и шустро катили свои чемоданы-тележки.