Страница 57 из 58
Беспрекословное же послушание, известное как «повиновение трупа», относится не к «Опус деи», а к ордену, основанному святым Игнатием (то есть– к иезуитам.– Б. П.): имеется в виду готовность «рыцаря церкви» во всём повиноваться своим начальникам. Сравнение с «мёртвым телом» (sierpo muerto) – это настоящий анахронизм. Статуты «Опус деи» чётко определяют, что члены ордена в своих политических и социальных деяниях полностью свободны (безусловно, «в рамках католической веры и морали»).
– Чем, господин кардинал, можно объяснить тот факт, что общественное мнение так резко выступает против «Опус деи»?
– То, чем занимаются за последнее время определённые «масс медиа», меня пугает. Неужели они хотят отравить сердца людей созданием образа врага в лице «Опус деи»? Многие люди высказывали мне своё возмущение односторонним представлением «Дела божьего» на западногерманском радио и телевидении. Лейтмотив этих высказываний – «несбалансированная подача», «негативная односторонность», «стиль бульварной прессы», «диффамирующие сообщения», «тенденциозность» и т. п.
– Поднялись новые волны протеста против «Опус деи», когда вы, господин кардинал, отдали один кёльнский приход в ведение опусдеистов.
– Папа Иоанн Павел второй передал «Опус деи» один приход в Риме. Кардинал Франц Кёниг поручил священникам из «Опус деи» возглавлять один из венских приходов. Два молодых пастора – один с законченным юридическим образованием, другой – с педагогическим – заявили о своей готовности принять кёльнский приход. Чем же мы должны руководствоваться при принятии решения о приходе – травлей прессы или примером понтифика и кардинала Кёнига? Можем ли мы отвергать предложения службы со стороны «Опус деи» или же распространить на них в кёльнском архиепископстве «закон о запрете на профессии»?
– Но другой кардинал, вестминстерский архиепископ Базил Хьюм, высказал критику в адрес «Опус деи».
– Кардинал Хьюм высказал некоторые рекомендации, которые уже выполнены: членом «Опус деи» может стать только совершеннолетний. Каждый член ордена имеет право исповедования у любого священника по своему выбору, а не обязательно у опусдеиста. Центры «Дела божьего» известны, равно как и те, кто ими руководит. Между прочим, кардинал Хьюм заметил: «Эти рекомендации нельзя рассматривать как критику целостности членов „Опус деи“ или их рвения при выполнении апостольских задач».
Мы достаточно полно привели высказывания одного из высших иерархов католической церкви и сторонника «Опус деи», с тем чтобы читатель не обвинил нас в необъективности.
Швейцарский теолог Ханс фон Урс Бальтазар, ныне покойный, долгое время занимавшийся исследованием деятельности Опус деи», пришёл к выводу, что новый католический орден скорее похож на масонскую ложу. Он писал: «В ордене речь идёт о таком образе мышления и действий, который будто бы существовал уже в течение тысячелетия в отношениях между духовной и светской властью. Следствие этого проявляется в „Опус деи“ в попытках постоянного сближения между церковным интегризмом и политическим роялизмом». Переводя эту фразу на нормальный язык, отметим, что внутри католической церкви интегризм означает, что божественные откровения важнее системы истинных или научных положений, отсюда форма стоит над содержанием и по большому счёту власть – над крестом.
Известный международный теологический журнал «Консилиум», касаясь ордена «новых крестоносцев», отмечал:
«Кажется почти невероятным, что бывают такие фанатичные и на редкость отчуждённые люди. Однако, если углубиться в чтение главного произведения монсиньора Эскривы „Путь“, можно понять, что корни фанатизма и отчуждения и зарыты в этой книжке… Вверх косности и упрямства… Правда и доброта для опусдеистов пустой звук. Главное же то, что приказывает начальство. „Путь“ не оставляет ни малейшей возможности для оригинального духа и не признаёт права на самостоятельное мышление и критику».
Весьма значительное влияние «рыцари церкви» оказывают на политику, экономику, валютно-финансовую систему и средства массовой информации многих западных государств. Иезуитский журнал «Шуазир» даёт такую характеристику новому ордену: «Они могущественны… Имеют министров в правительствах, создали экономическую империю. Им принадлежат газеты и радиостанции. Их методы настолько таинственны и эффективны, что представляют несомненную угрозу».
Для достижения своих целей «Опус деи» действует весьма конспиративно и поддерживает соответствующие контакты с ложами и политическими картелями. Женевский профессор Жан Циглер по этому поводу писал: «Ложа „П-2“, „Опус деи“ и „Круг Виоле“ – всё это составные части правоэкстремистского движения, которое хочет спасти мир от коммунизма. „Опус деи“ – чрезвычайно опасное объединение…»
Кстати, о «Круге Виоле» и о его связях с «Делом божьим». Впервые контакты между этими двумя, казалось бы, весьма далёкими друг от друга организациями стали достоянием гласности в 1983 г., когда разразился скандал вокруг «самолёта-нефтеразведчика», или, как его назвали французы, «самолёта-вынюхи-вателя». В нескольких словах дело это, которое могло бы послужить сюжетом для детективной истории, выглядело следующим образом.
В 1976 г. французская нефтяная компания ЭЛФ от «профессора ядерной физики» Альдо Бонассоли и его шефа графа Алена де Вильгаса получила данные о проекте установки, которая, по их расчётам, могла с борта самолёта обнаруживать залежи нефти, других полезных ископаемых и запасы пресной воды. К тому же при помощи того же аппарата можно было якобы устанавливать и места дислокации и маршруты перемещения субмарин. Как писала «Интернэшнл геральд трибюн», «ядерные подводные лодки утрачивают свою неуязвимость, и Запад получает превосходство над Востоком».
Через три с небольшим года, однако, стало ясно, что подброшенные компании ЭЛФ данные на поверку оказались фикцией, а Альдо Бонасолли – обыкновенным шарлатаном. Тем не менее эти годы унесли не только много воды в Сене и Луаре, но и 500 млн франков, выброшенных на реализацию блефового проекта. Как выяснилось, эта сумма была израсходована с благословения тогдашнего президента Франции Валери Жискар д'Эстена, который через своего отца Эдмонда Жискар д'Эстена, бывшего в 60-е гг. президентом «Банка для французских интересов», установил непосредственные контакты с «Опус деи» – одним из основных вкладчиков банка.
Тут возникает ещё одно небезызвестное имя – лидер партии «Национальный центр независимых крестьян» Антуан Пине. Валери Жискар д'Эстен состоял в своё время членом этого формирования правых сил, хотя позднее и вышел из него. И всё же голлист Жискар д'Эстен сохранил тесные связи с Пине, одним из ведущих деятелей «Опус деи», а через него и с другими «рыцарями церкви» франкистскими министрами Санчес-Белья Улатрес и Фрага Ирибарне, имевшими отношение и к «самолёту-вынюхивателю». Все указанные лица входили и в «клуб яростных антикоммунистов», как французская газета «Монд» окрестила Европейскую академию политических наук. А «Юманите диманш» недвусмысленно подчеркнула, что эта «академия» служит мостиком между неофашистским движением и правыми силами: «В её состав входят отставные греческие генералы, бывшие министры Франко, итальянские демохристиане, неонацисты, бывшие члены террористической организации ОАС, ведущие деятели партии Объединение в поддержку республики, монархисты, бросившиеся в крестовый поход против коммунизма».
Членом академии был и высокопоставленный юрист Жан Виоле, который, по свидетельству западногерманского журнала «Шпигель», работал на ЦРУ, СДЕСЕ (французская спецслужба), британскую разведывательную службу Си-Ай-Си и швейцарскую секретную службу НД, а также ежемесячно получал 6 тысяч марок от БНД (федеральная разведывательная служба ФРГ). «Своим влиянием,– читаем в парижском еженедельнике „Канар аншене“,– Виоле в значительной степени обязан связям с Ватиканом». Да и сам юрист неоднократно подтверждал, что с изобретением «самолёта-вынюхивателя» бельгийцем Вильгасом он познакомился через католические организации. Саму авантюру с «чудо-самолётом» благословил не кто иной, как кардинал Бенелли, в своё время чуть было не ставший папой вместо краковского кардинала. А финансировал операцию также близкий к «Опус деи» денежный воротила Карло Пезенти, получавший займы и от ватиканского банка ИОР, и от «Банко Амброзиано», известного связью с масонской ложей «П-2».