Запретная Родина

– Дело не в них, – отозвался Арон. – В том, что мы предпочитаем разную правду. Айман и Алеард, остальные твои друзья – верят в силу любви, преданности, честности, непривередливы, жаждут мирного счастья. Они видят миры чистыми, я же знаю иное. Чернота украшает нас.

– Также, как и свет, – вставила я. – В нас от рождения поровну тьмы и света, именно этот баланс важно поддерживать.

Арон пропустил мимо ушей мои слова.

– Мне нужна власть, Фрэйа. Над миром, а ещё лучше над мирами.

– Зачем?

– Для счастья.

– Общение, добрые чувства друзей, теплота родных не приносят радости?

– Нет. Всё это в прошлом. Я пробовал многое, Фрэйа. В частности у меня была семья. Но и близкие люди умеют предавать, они-то как раз причиняют самую жестокую боль… – Он запнулся, быстро глянул на меня. – Изначальный мир, Фрэйа, вот моя цель. Если выберешься отсюда живой, передай это Алеарду. Он, как я понимаю, тоже хочет заполучить Трогию.

– Думаешь, сможешь обхитрить планету? – удивилась я. – Зачем тебе закрытая реальность, Арон?

– Она полна силы.

– И что ты с ней будешь делать?

– Питаться, перерабатывать, распределять как вздумается. Не люблю, когда мне указывают, чем жить.

– Ни Айман, ни Алеард не…

– Знаю. Мы всего лишь разные, – миролюбиво улыбнулся мужчина. – Но я-то, если захотел что-то, непременно это получу, даже если придется по чужим головам идти. Понимаешь?

– Да. Алеард никогда так не сделает.

– Ради тебя – запросто.

– Неправда. Он найдет другой способ помочь, но никому не причинит вреда. В том числе тебе. Хотя, пожалуй, здесь я ошибаюсь. И Антуана, и тебя он с удовольствием отметелит, если представится возможность.

Арон рассмеялся.

– Не сочти за трусость, но я пока не намерен встречаться с Алеардом.

– Это зависит не только от тебя.

– Угу. Поэтому я не рассказываю Антуану о том, насколько богаты иные миры. Если такой, как он, дорвется до сокрытых жил, он опустошит их быстро и беспощадно. Но мы же с тобой знаем, как опасно брать сразу и помногу. – Он оглядел меня. – Ладно, Фрэйа. Мне пора.

– Я не злыдня, Арон, но очень надеюсь, что ты получишь то, что заслужил.

– Это боль тебя сердит, – беспечно отозвался он. – Не сердись.

И ушел, помахав мне на прощание. Я этот миг я готова была взорвать его, разделить на кусочки за показное холодное равнодушие. Что на самом деле чувствовал Арон? Я видела, что, спрятав боль, он оторвал от себя кусок прозрачной материи, из которой состоит душа, и утратил много важных чувств. Но их довольно быстро заменили новые, выращенные в ненависти, которые вырвать с корнем куда сложнее, чем ту же доброту… Мне казалось, я чем-то могу помочь, указать ему верный путь, достигнуть понимания. Однако вскоре мне стало не до размышлений, и рассудок сосредоточился на муке, которая выжимала из тела последние соки. Я дернулась было, но сделала хуже – в кровь разодрала запястья. Хотелось выгнуться в пояснице, но оковы не позволяли. Хотелось откашляться, но не получалось глубоко вдохнуть.

Время тянулось медленно. Я начала мысленно напевать все подряд песни, которые знала и могла вспомнить. Теперь я по-настоящему боялась – кто долго испытывал непрекращающуюся сильную боль, тот меня поймёт. Расслабление уже не помогало терпеть, боль пробила и эту надежную преграду. Глаза почему-то тоже болели. Может, потому, что я никак не могла привыкнуть к чересчур густой темноте?

Меня по-прежнему сторожили, хотя предпринимать попытки освободиться чувствами я перестала. Глаза вылезали из орбит от головной боли, и фигура Поглотителя расплывалась. Кто придумал это адское приспособление? Откуда оно взялось в замке? Наверняка при Грине, отце Маира, ничего подобного не было…

– Кто здесь? – вдруг произнес сторож. – Я чувствую тебя!

Послышался грохот, и в следующий миг в камеру забежал Лар. Вид у него был шальной, темные глаза на худом лице казались громадными.

– Фрэйа!

Я попробовала ему улыбнуться, но с мышцами лица что-то произошло. У меня онемел рот, язык не поворачивался, и всё громче гудело в ушах. Когда парень меня освободил и коротко обнял, я не смогла ответить на прикосновение – руки не двигались.

– Там, – сказал младший Арнэ. – Слышишь?

Я ничего не слышала.

– Ребята уже штурмуют стены. Ты можешь идти?

Я не могла, зато смогла кивнуть.

– Я должен помочь им!

– Угу, – выдавила я. – Угу…