Страница 30 из 105
Кийрим разглядывал лоулендцев исподлобья, не то чтобы с подозрением, но спокойно-недоверчиво. Скорее всего, так он смотрел на каждого, кто не числился у сенсава-проводника в проверенных друзьях-приятелях. Однако, как приметил жетоны крашей, во взгляде добавилась толика интереса. Доверяй – не доверяй, а спать под крышей, есть, да внука кормить надо. Пришлые же, коль интересовались им, могли предложить недурной приработок. Отхлебнув кваса и отправив в рот сосиску, Кийрим молча ждал. Если от него что-то надо, пусть первыми разговор и начинают!
В это же время дверь в таверну распахнулась. На пороге нарисовался парень. Пусть чистый и опрятный, даже вроде в форменной, зеленой, цвета больного кузнечика, одежде, но такой нескладно-пучеглазо-необаятельный, что сразу становилось понятно, за какие заслуги его избрали на должность посланца городского совета Шангара. (Именно это звание он провозгласил визгливым, как ножовка, тенорком.) Штаны его на попе имели столь причудливую конфигурацию, будто их обладатель успел справить нужду, не снимая костюма, как минимум пару раз. Но финальным аккордом образа был запах! Когда в нос Элии пахнул удушающий аромат чего-то, находящегося в ближайшем родстве с дохлыми лошадьми, вместо одеколона, боги решили единогласно: жрать такое никто из созданий ночи не станет, даже близко подойти, чтоб прикончить, побрезгует. Воистину, на такого «посранца» не соблазнилась бы ни одна тварь, обладающая мало-мальски развитым эстетическим чувством и обонянием.
Посланец, назвав во всеуслышание свою должность, с пары подскоков на месте осмотрел зал, затем прогарцевал, нелепо закидывая ноги, к столу, где ужинали трое лоулендцев со товарищи и выдал:
- Светлого вечера, да обойдет вас стороною касание тьмы, господа краши. Совет, согласно уговору с гильдией, шлет аванс за работу. Остальное по завершении талуриза и отчету!
На стол, у блюда с сосисками и кувшинами, бухнулся толстенький мешочек. Не дожидаясь никакого ответа или благодарности, гонец развернулся и удалился столь же нелепым образом, как появился.
Лоулендцы перестали задерживать дыхание и переглянулись с некоторой оторопью. Известие о том, что их, не спросив даже формального согласия, подрядили на чистку окрестностей, все разговоры о которой для богов были не более чем прикрытием для намерения заполучить проводника, малость удивило. Что уж говорить об уплате аванса.
Клайд распустил завязки на мешочке и выпустил на стол горку серебра. Мины сотрапезников – завистливо-восхищенные показали: оплата более чем щедра и, не нарушая избранного для игры имиджа, от работы не отказаться, а коль откажешься, будут трудности с поиском и завоеванием доверия проводника.
- Что будем делать? – спросил мнения родичей рыжий, пересыпая монеты в кошель, но пока не затягивая узла.
- Талуриз вкруг города, – повторила слова Дайфара принцесса, поправляя так и не снятую в помещении широкополую шляпу. Слишком уж усердно пытался заглянуть под ее поля внук Кийрима. – Кажется, это означает зачистку окрестностей от нежити.
- Ею самую, – хмыкнул сплетник. – Тайле изе – свет очищающий – словечко из лексикона крылатых получило новую жизнь.
- Значит, сейчас будем нанимать нашего проводника, – решил Элтон и обратился к оному:
- Помочь заезжим крашам не желаете, господин? Нам тебя, как лучшего проводника да сенсава рекомендовали! За наградой не постоим!
- Отчего же не помочь, коль по совести рассчитаться хотите, – степенно кивнул Кийрим, не показывая внешне, что впечатлен авансом и испытывает нужду в деньгах. – Только сразу скажу, я без ученика, в преемники его готовлю, не хожу! Уговоримся?
- Отчего же не уговориться, бери пацана, пусть науку постигает, – в тон проводнику ответил Клайд. – Талуризом, как солнце встанет, поутру займемся.
- Это правильно, – согласился Кийрим с яростным ожесточением, обхватив кружку обеими руками. – Много у стен Шангара темных тварей развелось, давно пора извести нежить, от людских страданий и крови силу набирающую.
Такое яркое бешенство и горькое отчаяние – след застарелой боли – в этот миг явственно проглянули сквозь образ неторопливого, рассудочного мужчины, что сразу стало ясно: торгуется и рассуждает проводник только для вида. Чтоб уважение к себе не потерять. На многое готов он ради уничтожения тех, кто виновен в сиротстве мальчишки-внука, который сидит сейчас рядом с ним, а не лежит в постели в родительском доме. А более всего боялся достойный сенсав лишь одного: того, что однажды окажется не способен заслонить пацана от угроз этого мира.
- А еще мы хотели уговориться с хорошим проводником, чтоб довел нас до затонувшего города крылатых, – промурлыкала Элия, сразу намечая будущий план.
- Ходил я в лес, сам искал то озеро, много про него чудесного говорят, да только как определить, которое из озер то самое? – откровенно ответил Кийрим, оглаживая подрастрепавшуюся бороду. – Там их, озер, как пальцев на руке, пять и похожи друг на друга, точно близнята. Не угадаешь нужного. До озер проводить не великий труд, коль от лесных тварей есть силушка отбиться, а дальше…
- Дальше мы уж своим способом искать будем, – закончил за человека Клайд, довольный предварительным уговором, поднял кружку и стукнул о верх кружки проводника, будто подписывал контракт. Опытный сенсав поднял свою посудину и тоже грохнул по кружке принца, скрепляя устный договор.
Дайфар заорал Гару, требуя еще огневки и громогласно заявляя, что они с Файном тоже хотят на талуриз хоть глазком поглядеть, а уж о путешествии к потонувшему городу крылатых и подавно, можно сказать, сызмальства мечтали! Выдувший уже пару кувшинов забористой браги Клайд весело подтвердил, что таких напарников, как их новые приятели, поискать, а значит, на талуриз все вместе пойдут поутру! Крепкие руки, оружие держать способные, никогда лишними не будут.
Подавальщики принесли еще пять кувшинов огневки, заодно спросили насчет комнат на ночь и получили аванс из кошеля совета. Элия оценила степень боевой готовности братьев опустошить емкости до дна и продолжить веселье по нарастающей, вплоть до девочек, песен и заканчивая полным бесчувствием, тихо встала и выскользнула за дверь. После спертого воздуха «Головешки» вечер казался относительно свежим.
- Ты далеко, обожаемая? – Догнала ее веселая мысль брата-летописца.
Проветрюсь, осмотрюсь, а вы развлекайтесь, мальчики, – ответила принцесса.
Стемнело уже в достаточной мере, чтобы народу за улицах ощутимо поубавилось и внешняя убогость построек перестала бросаться в глаза. Опостылевшую шляпу богиня сняла и несла в руке. Что до грязи и пыли на деревянной или земляной мостовой, то малое заклятье левитации, с успехом имитирующее шаги, спасало богиню от неизбежной чистки обуви и необходимости выдирать полусапожки из отбросов. Но, наверное, стоило еще накинуть чары невидимости. Об отсутствии таковых Элия почти пожалела, когда поняла, что ее преследует трое. Даже не приглядываясь, принцесса почувствовала: за ней по пятам идут любители экзотической закуски из «Головешки».
Раздосадованная Элия собралась уже швырнуть в тупых надоед каким-нибудь малоприятным заклятьем, но тут прямо перед носом совершающей вечерний променад богини на мостовую мягко спланировал юноша.
Его поклон был изящен, одежды шикарны, а приветственная улыбка ясно демонстрировала (понятное дело, лишь знатокам) принадлежность к вампирской расе. Одновременно с театральным явлением вампира, сзади, почти с поворота улочки, зазвенел отчаянный детский голосок:
- Госпожа-краш, за вами вампиры следят! Спасайтесь, я их задержу!
«Четыре», – мысленно увеличила принцесса счет кравшихся за ней от трактира личностей за счет малолетнего внучка Кийрима, почему-то не обнаруженного ранее. И добавила – «пять», – включив до кучи в ряды преследователей молодого клыкастого красавца, чья приглашающая улыбка стала несколько озадаченной.
В большей мере ради поддержания репутации крашей, в меньшей степени вымещая досаду за сорванный променад, богиня развернулась к паре вампиров и ночному охотнику. Ласковая улыбка мелькнула по лицу красавицы, с пальцев сорвалась «сеть раздора».