Страница 57 из 63
- Не тебе одной, - выдохнул Арт.
Левая ладонь двинулась выше, обхватывая мою шею. Он слегка сдавил, а моей скулы коснулся мягкий поцелуй.
- Почувствуй, как высыхают мои слёзы… - попыталась сосредоточиться на словах.
Необходимость не думать о прикосновениях возникла слишком остро. Я надеялась, что таким образом вновь смогу сосредоточиться на ощущениях целостности души и не думать о том, как эмоции начинали менять оттенок, прогоняя умиротворение и пробуждая непозволительно алчную агонию желания.
Аксартонский артефакт подал признаки активности. По моим ногам разлился слабый разряд, рассеявший боль где-то в районе внутренней стороны бёдер. Но этого было недостаточно для того, чтобы я могла остановиться. Не достаточно, чтобы могла просить останавливаться и Артура.
- And I'm holding on for dear life… - перешёл на английский супруг, продолжая цитировать австралийскую певицу. – Won't look down, won't open my eyes… - мягкий полушёпот звучал как колыбельная.
Арт так и продолжал плавно раскачивать меня, осторожно сжимать моё горло одной рукой, и край выреза декольте другой. Архивампир шумно втянул воздух, вдыхая аромат моих волос, но больше не касался губами моего лица. Браслет на ноге больше не заявлял о своём предназначении. Мы просто стояли в темноте, а я слушала голос Древнего… И это было так невыносимо томительно и так мало!
Только сейчас начала осознавать, что моё дыхание давно не ровное и равномерное, как у него. Частое и порывистое. Пульс отбивал удары по вискам. Но ничего больше не происходило.
- Арт, – позвала тихо.
Завела руки назад и обхватила его шею, прижимаясь к нему плотнее.
- Я смогу продержаться сегодня… - снова вернулся он к словам песни, только теперь на альтеррском общепринятом.
Его пальцы вновь пустились в путешествие по моему телу, исследуя область шеи. К ним присоединились и его губы, дарящие нежные короткие поцелуи.
- Арт, - уже не зов, откровенная мольба с моей стороны.
Не была уверена, что справлюсь с болью, но стремиться к этому буду точно.
- Help me, I'm holding on for dear life... - совсем неразборчиво произнёс архивампир.
Прекрасно понимала, что это просто текст песни, но на краю сознания откровенно мечтала, чтобы это относилось и к нам. Хотелось быть ближе, желала ощутить чужие прикосновения не только на лице и шее.
Мне так необходимо переступить этот порог...
- Арт, - взмолилась повторно.
Не в силах больше ждать его решения, повернулась к супругу лицом.
- Я смогу, - предупредила о своих намерениях, но в светло-зелёных глазах читалось неверие, потому пришлось добавить. - Смогу, - вспомнив слова аксартонского кронпринца о том, что снять браслет у меня получиться одним единственным способом, добавила ещё: - Рано или поздно мне всё равно придётся пересилить этот артефакт. Амит ясно дал это понять, и уж лучше, если ты будешь рядом со мной в этот момент, чем я буду загибаться от боли в одиночестве.
Архивампир резко выдохнул и замер. Он прикрыл глаза и перестал дышать, словно принимал какое-то решение.
- Будет очень больно, Ева, - тон прозвучал с явным намёком на надежду получить отказ.
- Знаю, - прошептала, приподнимаясь на носочки. - Но ты же рядом, - добавила, разбавляя слова поцелуем.
Лёгкий разряд вновь поднялся от ступни и растворился в районе внутренней стороны бедра.
«Ну, всё! Бездна, как ты достал!», - бросила мысленный вызов обсидиантовой штуковине, изрядно портившей мне нервы.
Венец уколол холодом в знак поддержки и одобрения. По запястьям разлилась тепловая волна, растворяя появившийся озноб по коже. Ошеломляющий в своём единстве коктейль ощущений заставил невольно застонать и впиться в ледяные мужские губы, ища поддержки. Мой порыв тут же оказался подхвачен. Прохладные пальцы зарылись в мои волосы, на грани мучительной пытки вжимаясь в кожу и заставляя отклонять голову назад. Пленительные страждущие поцелуи оттенялись контрастными неспешными ласками. Каждое прикосновение Арта отзывалось во мне как эмоционально, разжигая всепоглощающий огонь желания, так и физически, заставляя чувствовать безграничную боль. Последнее чувствовалось настолько остро, что я едва могла устоять на ногах и удержать разум в реальности. И чем нестерпимее становилась пытка, тем сильнее я цеплялась за единственного мужчину, в котором хотела найти спасение. Казалось, даже тесная ткань платья болезненно отзывалась в груди, мешая дышать.
Всё смешалось, заворачиваясь в ошеломляющую воронку, затягивающую меня всё сильней и сильней в новый мир, где нежность может быть жестокой, где ласка может быть грубой, где притяжение заставляет отталкивать, где боль может приносить самые сладкие ощущения.
С утончённой медлительностью его руки расшнуровывали шнуровку корсета. Под платьем верхняя часть нижнего белья отсутствовала. Мужчина покрывал лёгкими скользящими поцелуями каждый освободившийся участок кожи, а аксартонский артефакт, словно приняв дуэльную перчатку, с каждой минутой доказывал мне, что он сильней ведьминской воли. Разряды были так сильны, что постепенно я уже теряла счёт тому, сколько их и с какой периодичностью они возникали...
Круговорот из боли, холода, тепла и страсти закручивался во мне всё сильней и сильней. Постепенно перед глазами всё поплыло. Мне уже не по силам ничего произнести. Единственное, что получалось - лишь жалкий стон. И именно в тот момент, когда я уже была готова сдаться, новая сокрушительная волна эмоций, словно цунами обрушилась на моё сознание. Сверхновый мощный поток чужих чувств ворвался в мой разум, сметая за собой всё, что чувствовала до этого. Он обрушился, уничтожая все барьеры. Боли просто не стало - я не ощущала даже холода. Остался лишь огонь. Всепожирающее пламя, которым поделился со мной супруг, накрыло с лихвой.
Мои пальцы почти не слушались, когда я сдёргивала с широких крепких плеч пиджак. Они словно онемели, не позволяя отвлекаться на осязание иных прикосновений, когда расстёгивала белую льняную рубашку и стаскивала её, отправляя к пиджаку.
- Арт, - снова умоляла я, выгибаясь до немыслимых пределов.
Тяжёлая властная ладонь легла на грудь и толкнула вниз. Платья на мне давно уже нет. Ворох белоснежного шифона коснулся спины, когда я оказалась на полу. Самый красивый и желанный склонился ближе. Сквозь едва различимую темноту я видела, как блестят его глаза, слышала его тяжёлое дыхание и чувствовала, насколько нужна ему сейчас. Всё внутри словно менялось, выворачиваясь на изнанку, ведь со мной рядом самый необыкновенный мужчина, вмещающий в себе грань жестокости - вызывающей трепет, холода - способного согревать, отрешённости - заставляющей тянуть к нему, безжалостности - и только в целях заботы. Мой. Такой родной. Единственный. Именно сейчас я поняла, что больше никого и никогда в моей жизни я не буду любить так, как люблю его.
Едва получилось сделать первый свободный вдох, как он вынудил снова замереть. Лёгкая дорожка из поцелуев началась от шеи и спускалась всё ниже и ниже, заставляя задерживать дыхание. Прохлада рук архивампира коснулась груди. Пальцы вдавливали и ласкали каждый участок кожи, сминая, жадно терзая, заставляя вновь и вновь выгибаться навстречу, вынуждая произносить заветное имя вслух снова и снова.
Мягкий, втягивающий поцелуй чуть ниже живота... Моя кожа словно горела, заставляя чувствовать сладкие спазмы между бёдер. В который раз я умоляла вслух бесчисленное количество раз, пока супруг не зажал мне рот поцелуем, прерывая бессвязные бормотания. Его правая рука сжала ноющую грудь, левая бесцеремонно опустилась между бёдер, выписывая незримые узоры, а затем отодвинула край белых кружев, служивших последним предметом одежды на мне. Длинные гибкие пальцы проникли внутрь, заставляя меня стонать ещё громче.
Услышала своё имя из его уст, когда наши дыхания смешались в очередной раз. Успела различить, как он что-то произнёс на мёртвом языке, но не смогла понять. Да и не хотела. Всё, что сейчас было желанно - чтобы осторожные движения во мне стали быстрее и глубже. Колени подогнулись сами собой и разошлись в стороны. Повинуясь инстинкту, подалась навстречу супругу, негласно требуя большего. По ногам прошлась судорожная истома, замирая в районе живота, а затем всё повторилось ещё бессчётное количество раз, постоянно усиливаясь и нарастая...