Сердце Ведьмы

А он только рассмеялся в ответ.

— Вообще‑то я имел ввиду прямой контакт с некоторым подтекстом, Ева.

— Четыре года?! — на моём лице обязательно должна была отразиться в данный момент вековая досада с примесью безусловной скорби.

— Камелия весьма изобретательна в способах воздействия на других, — подтвердил мои мрачные мысли об одной интригантке Артур.

— Раз уж мы заговорили об артефактах, — мило улыбнулась ему. — Что с камнем, Арт?

Пошевелила пальчиками с ювелирным изделием перед его лицом, чтобы он вспомнил своё обещание рассказать про кольцо.

— Это алмаз, Ева, — ответил он без промедления.

— Да ну? — ещё раз мило улыбнулась, и даже ресничками похлопала. — Серьёзно? А то я этого не поняла, — и добавила уже прекратив паясничать. — Так что с ним не так?!

— Он концентрирует мою кровь в тебе и не позволяет произойти некоторым изменениям в твоём организме без моего дозволения, — сохраняя маску абсолютной безмятежности, сообщил мне архивампир.

— А — а-а. Понятненько, — медленно поднялась с места, взяла с кровати подушку — раз уж прямой контакт нам не контакт, то данный предмет подойдёт как нельзя лучше. — Ты сейчас хочешь мне сказать, что ты всучил мне то, что может контролировать мою инициацию как ведьмы, да Артур?

— Да, Ева, — беспечно отозвался он, не ожидая того, что будет после его слов.

Подушка летела быстро. И приземлилась бы в его лицо тоже крайне удачно, если бы он не остановил её своими руками за пару сантиметров от намеченной мной цели. Всё‑таки скорость у архивампира быстрее, чем полет постельных принадлежностей.

— Не понял, — убрал он подушку в сторону.

— Что не понятного — ты заслужил, — ведьма в моём лице была непреклонна и гордо возвышалась над сидящим мужчиной, сложив руки на груди.

— Ну, лови тогда, — сказал он и бросил ту же самую подушку в мою сторону.

Только вот я тоже не ожидала такого исхода, да и скорости у меня как у него не было. А если прибавить, что у него силы не меряно (судя по силе удара, он её точно не отмерял, когда бросал в меня подушку), то неудивительно, что я вместе со снарядом полетела на пол. Хорошо, что он проявил свои способности к быстрому передвижению и на этот раз, поймав меня уже почти у самой паркетной доски.

— Что‑то ты часто падаешь сегодня, — прошептал он мне на ухо.

Его руки поддерживали меня за спину, а лицо было совсем близко. Ну как тут можно удержаться? Правильно — никак. И я прикоснулась к его губам сначала кончиками пальцев. Ничего не произошло.

— Наверное, артефакт не работает, — сказала я вслух так же шёпотом.

Оценила степень отсутствия силы артефакта. Порадовалась несостыковочке. И прильнула к его губам своими. Неуверенно, осторожно, но прикоснулась. По телу прошёлся небольшой электрический разряд. Всё‑таки артефакт работает.

— Ева, — предупредил он.

Но я не хотела слушать и повторила уже увереннее. Электрический разряд прошёлся ещё раз. Было неприятно, но не более того.

— Не надо. Будет очень больно, — его шёпот был еле слышен, а глаза закрыты.

Почувствовала, как его руки сжались в кулаки за моей спиной, вдавливаясь в мою одежду.

— Я могу потерпеть, — сказала и поцеловала его вновь.

Так, как мне того действительно хотелось. Жадно, сильно и страждуще в своих желаниях. Разряд стал ещё сильнее, но всё же терпимый.

— Всё в порядке, правда, — заверила я его.

Мужские ладони разжались, проходясь от линии позвоночника до талии. И он поцеловал меня в ответ. Вот теперь я ощутила всю прелесть аксартонского артефакта! Глубокая, резкая, всеохватывающая боль прошлась по всему телу, оставляя после себя десятки судорог, заставив меня кричать от боли.

— Прости. Я думал, что в силах совладать с собой, — его голос был виноватым.

Артур бережно взял согнувшуюся меня и переложил на кровать, укрывая одеялом.

— Прости, — повторил он снова.

— Ты не виноват, — совсем не хотелось, чтобы он чувствовал вину за то, в чём никак не был виновен.

— Вообще‑то как раз виноват, — встал около кровати на колени, заглядывая в мои глаза. — Маленькая моя, ты как?

— Я не маленькая, — обиделась я.

Хотела ещё сделать что‑нибудь, но не могла пошевелить даже кончиками пальцев.

— Артефакт реагирует не на прикосновение, Ева. Артефакт реагирует на желание. Пока я держал себя в руках — всё было в порядке. Прости, — архивампир склонил голову, опуская её на край кровати.

«Вот бы Катарина сейчас видела его», — подумалось мне.

Сейчас он казался таким… другим. Таким родным. Моим. Только моим.

— Моя мать — действительно сложная женщина, — усмехнулась я в ответ.

Если вспомнить ранее стоявшую на мне печать Артемиды, то, оказывается, былая вещь была вполне безобидна в сравнении с новым подарком от правителя Аксартона.

— И это ты ещё её плохо знаешь, — добавил он «соли».

— Аты? Хорошо?

— Ну, немного лучше, чем ты, это точно, — отозвался он в ответ.

— Расскажи, — попросила я.

Артур улыбнулся. Провёл тыльной стороной ладони по краю моей верхней части пижамы.

— Она из категории тех, кого довольно трудно описать словами, знаешь ли, — его губы чуть приподнялись в улыбке. — Давай лучше поговорим о ком‑нибудь другом, — предложил он миролюбиво, снова даря мне тёплую улыбку.

— Например, о тебе? — ухватилась за новую возможность узнать о нём что‑то.

— Обо мне? — он был искренне удивлён.

— О тебе, — подтвердила я. — Расскажи о своей матери.

Возможность чувствовать своё тело потихоньку возвращалась, и я подвинулась, оставляя место на постели и для него. Артур ещё раз улыбнулся мне, с едва уловимой ноткой печали. И когда я уже была готова взять свои слова обратно — идея о том, чтобы он рассказал о матери, мне уже не казалась такой хорошей, как первоначально, он поднялся с места и сел рядом.

— Катарина очень похожа на неё. И внешностью, и характером, — в зелёных глазах проблеснули нотки ностальгии, а затем он продолжил. — Сколько её помню, от неё всегда пахло миртом, и она всегда была самой доброта ко всем, — Артур лёг рядом на правый бок и подставил руку под голову, возвышаясь надо мной. — Она была словно лучик солнца, пробивающийся даже в самую пасмурную погоду, согревая своим теплом стылые земли территорий нашего клана, — сказал он и склонил голову на подушку, прикрывая глаза.

— Арт? — позвала его тихо, осторожно касаясь кончиками пальцев его щеки.

— М — м-м? — он так и не открывал глаза.

— Ты больше похож на неё, чем ты думаешь, — мне так хотелось сказать ему что‑то хорошее, и я выдала первое, что пришло на ум.

— Неужели? — усмехнулся он, возвращая руку под голову и открывая глаза.

Пространство в спальне исказилось и озарилось светом портала воздушной стихии. Я рефлекторно села, а Артур встал.

— Доброй ночи, дети мои, — усмешка в голосе матери была неприкрытой, но не обидной.

И даже, как мне показалось, усталости в её тоне было больше, чем всего остального.

— Уже опробовали обсидиантовый артефакт? — добавила родительница.

Да. Мне и вправду показалось. Ехидства всё же больше.

Щеки предательски запылали, ввергая меня в приступ смущения. А вот Артур разозлился. Его, как я успела заметить, очень легко вывести из себя, если этим занята архимаг Де Апькарро.

— Жду вас внизу, — бросила она напоследок и вышла в коридор. — Обоих, — донеслось уже с лестницы.

— И когда она уже родит и будет занята круглосуточно? — проворчал Артур и вышел в коридор следом за ней.

Мне понадобилось немного времени, чтобы привести свои волосы в порядок и найти завалявшиеся под кроватью тапочки, а когда я спустилась — оба уже сидели друг напротив друга. И если мама была в действительно лениво — расслабленной позе, опираясь локтями на подлокотники кресла и сцепив руки в замок, устраивая их под подбородком, то поза архивампира была напряжённой.

— Сними кольцо, — сказала она мне командным голосом, едва я вошла в гостиную.