Сердце Ведьмы

— Зачем? — мило улыбнулась ему.

Смотрела на него в упор, и очень быстро возникало ощущение, что словно сейчас играю в каком‑то спектакле, смысл которого я вот — вот узнаю. И не факт, что он мне понравится.

— Амит тебе уже сказал? — ответил кесарь вопросом на вопрос.

— Что сказал?

— Сейчас узнаешь, — сказал Арханиэлиус.

Взял меня за другую руку, потянув следом за собой. Кесарь Альтерры никогда не просит. Он приказывает. И все повинуются беспрекословно. Именно поэтому мне ничего не осталось, как следовать за ним. Амит тоже пошёл следом. Вот в таком сопровождении меня и вывели в самый центр зала. Толпа гостей затихла и рядом стоящие даже расступились, образовывая кольцо вокруг нас. Кто‑то вручил нам по бокалу красного вина, и я решила, что сейчас отчим будет произносить тост. Так и было. По началу.

— Наша Вселенная довольна велика. И найти того, с кем готов разделить свою жизнь — занятие весьма хлопотное. Уж я‑то знаю это не понаслышке, — по залу прошёлся одобрительный ряд смешков. — И, глядя на соединившую сегодня свои сердца пару, хочу пожелать им, чтобы они никогда не расставались друг с другом.

По окончанию он поднял бокал и отпил оттуда немного. Зал восторженно зааплодировал, хотя на моё сугубо субъективное мнение, даже если бы кесарь вообще ничего не говорил, а просто помолчал, они всё равно бы были в восторге. Я конечно уже определила для себя, что с алкоголем мне пора завязывать, но от одного глотка ведь ничего не будет — потому и последовала общему примеру. Вино оказалось мне знакомо. Уже пила его однажды. Мадера, апельсиновый привкус и карамельно — ореховое послевкусие. То самое вино, что мы с Артом пили на благотворительном приёме Катарины.

— Также счастлив сообщить всем присутствующим, что свадьба в этом зале будет не последняя, — с истинным аристократическим величием продолжил кесарь Ашерро свою речь.

Так. Это он сейчас о чём вообще?!

Так и знала, что тут есть какой‑то подвох, иначе, зачем ему тащить меня за собой? Видимо меня это тоже, каким‑то боком касается.

— Наша с Лилит дочь, — он придвинул меня ближе к себе, обнимая за плечи, — вчера вернулась в родной дом и с сегодняшнего дня обручена с наследным кронпринцем главенствующего аксартонского государства. Договор между измерениями подписан и будет заверен церемонией обручения, — говорил этот, которого я считала раньше как бы хорошим человеком.

С каким ещё, Адский Сумрак его разбери, и остатки его бренного тела Бездна поглоти, нафиг, наследным кронпринцем?!

Сначала я просто злилась, по мере речи кесаря закипая всё больше и больше, а потом постепенно пришло некоторое осознание. Создатель! Арт знал! Он знал обо всём! Вот почему он сказал мне оставаться там и не уходить! Вот почему он устроил мне целый день с дорогими моему сердцу людьми! Он позволил им попрощаться со мной.

Твою ж… Вселенную!!!

Рука Арханиэлиуса всё ещё держала меня, и не позволяла сдвинуться даже на миллиметр. Темноволосый, средних лет действующий император вышеупомянутого измерения, присутствующий совсем близко с нами, сделал шаг вперёд, держа в обеих руках чёрную открытую резную шкатулку. На дне шкатулки покоилось украшение из обсидианта — органической породы вулканического стекла, закалённого пламенем дракона имеющей грифельно — серый цвет, и по прочности ничем не уступающей титану или даже алмазу, а в некоторой степени даже и превосходящей их. Украшение было выполнено в виде браслета, имеющего вид змеи. Я насчитала семь изогнутых колец, по внутреннему периметру которых шли какие‑то выгравированные надписи, и машинально сжала пальцы в кулаки, заводя руки за спину.

'Арт знал, что обратно я не вернусь! Бездна Адская… Мама! Я срочно должна найти маму! Она не позволит! Мамочка не позволит', — бессильно бились в моей голове мысли.

Я лихорадочно стала искать среди столпившихся гостей архимага воздушной стихии, но её не было. И тут в моей жизни произошло ещё одно открытие — Амит сделал шаг по направлению к шкатулке и взял браслет в свои руки, сохраняя крайнюю степень безразличия и спокойствия, присущие ему. Так я узнала, кто этот самый наследный кронпринц Аксартона есть на самом деле. А следом за этим пришло ещё одно осознание — мать тоже была в курсе. Не зря же она сказала, чтобы я получше к нему относилась. Вот почему её нет — она прекрасно знала, как я отреагирую и потому просто позорно сбежала!

— Сама церемония обручения пройдёт на рассвете, и все присутствующие могут засвидетельствовать сей факт, — архимаг стихии земля всё продолжал говорить, а Амит склонился у моих ног.

Усмешкой судьбы, я не хотела позволить надеть браслет мне на руку. Но, как оказалось, это и не требуется — меня, словно рабыню в колодки, заковали браслетом, защёлкивая его на левой лодыжке. Зал снова рукоплескал. Все радовались. Поздравляли меня и Амита. Только Ангелина и Маша жалостливо смотрели на меня, стоя поодаль от основного потока людей, пока я пыталась сделать хотя бы один нормальный вздох.

Едва гости переключили своё внимание на другие обстоятельства всё ещё продолжающейся свадьбы, смогла высказать то, что при других было невозможно.

— Что за древний Рим ты здесь устроил? — зашипела я на отчима.

— Это была идея твоей матери, — желчно ухмыльнулся он и оставил меня в гордом одиночестве.

Решила, что раз от кесаря внятных объяснений не дождёшься — спрошу их у своего новоявленного жениха. Повернулась в сторону Амита, но он разговаривал со своим отцом, и, судя по выражению лиц обоих, лучше в данный момент мне не вмешиваться в их разговор. Поискала глазами Ангелину — она была занята, разговаривая с родителями Максимилиана. Мария куда‑то пропала. Перевела взгляд на выход. Артур, прислонившись к арочному проёму, сложив руки на груди, смотрел прямо на меня. Даже не принося извинений, растолкала всех, кто попался мне на пути, и подошла к нему.

— Ты знал, ведь так?

— Знал, — он даже ни на секунду не задумался.

Да и по его лицу и так было очевидно, что сюрпризом это не является.

— Почему не сказал?

Вот теперь он не смог ответить, переводя свой взгляд ниже уровня моих глаз.

— Хочу домой, — не просила, а требовала я.

— Нет, — холодное, строгое и неумолимое в ответ.

— Что? — даже стала задыхаться от возмущения.

А он снова посмотрел на меня прямым, немигающим взглядом и чётко повторил:

— Нет, Ева. Теперь уже нет.

И в его взгляде не было сочувствия или понимания. Не было сожаления или даже толики вины. Только укор и безграничная, враждебная, ожесточённая неприязнь. И ненавидел он не кого‑нибудь. Артур ненавидел именно меня!

Внутри словно всё смешалось. Душа кричала и стенала от страданий. Но никто не слышал и не замечал. Казалось, моя голова сейчас взорвётся от этого крика. В ушах звенело. Каждое движение, каждый звук, окружающий меня — болезненно отзывались внутри, усиливаясь тысячекратно, причиняя всё новые и новые пытки. Но всё это — только внутри меня. А снаружи и нет ничего. Оказывается, сердце разбивается беззвучно. Так разбилось моё. И как бы я не хотела, чтобы моё второе рождение произошло именно сейчас, чтобы новая физическая боль затмила ту, которая сейчас была внутри меня — ничего не происходило.

— Изначальный Хаос пусть будет домом вам всем, — сказала ему тихо на прощание.

Больше не желая даже смотреть на него, перешла на быстрый шаг, покидая резиденцию кесаря этого проклятого измерения, имеющего все предпосылки стать моей персональной тюрьмой.

Глава 20

— Ева! — окликнул меня Амит.

Мужчина выбежал следом за мной через главный вход резиденции, едва я спустилась с последней ступеньки крыльца.

— Катись в Бездну! — даже не оборачиваясь, выкрикнула ему в ответ.

— Да, подожди ты!

В несколько размашистых шагов он сократил разделявшее ранее нас расстояние и схватил за руку, останавливая. Пришлось развернуться. Бушующий внутри меня огонь злобы и ненависти к самой себе просил выхода.