Страница 23 из 60
И только итальянец пытался быть галантным, явно подчеркивая превосходство над северным соседом. С ним мы обсуждали нюансы вкуса лазаньи и пасты, сыры и вина, Рим и Венецию. Про Венецию и ее бурную и трагическую историю он вообще разливался соловьем, отчего проиграл четыре партии подряд. Но не унывая ни на секунду, продолжал дифирамбы историческому значению Вечного Города. Я смогла блеснуть эрудицией — еще бы, неделя экскурсий нон-стоп — по поводу революционной методики Фиорелли, позволившей вернуть лики жертв Помпеи. В конце концов итальянец оставил игру и полностью погрузился в разговор со мной.
Игра шла на средние ставки — количество золотых монет на столе не поражало воображения, когда в холле послышался шум.
— Иван Алексеевич, здравствуй, дорогой, — распахнул объятья граф и вышел встречать двух пожилых мужчин — Хуго Фюрста фон Радолина и Ивана Алексеевича Репина, также принадлежавшего к великосветской тусовке.
Гости не представлялись друг другу — только мне, из чего я сделала вывод, что все друг друга знают, и возникал вопрос — это как же компания, столь разношерстная, могла свести знакомство.
— Ксения Александровна, ангел мой, спой нам что-нибудь. — как никогда приторно обратился граф. Я с тоской посмотрела на пианино, к клавишам которого до сего дня не прикасалась уже лет пятнадцать — со знаменательного побега из музыкальной школы и попыталась. Честно попыталась.
Вообще, выбор песен был несколько затруднен политической и исторической подоплекой. Пока я репетировала, лучше всего вспомнила романс «Генералам двенадцатого года» и «Ты меня на рассвете разбудишь». Первое — плевок в сторону Франции, второе — дурное воспоминание американцу. Ассортимент песен моего недолгого замужества вызывал недопустимую сейчас ностальгию.
Гости были столь хорошо воспитаны, что даже похлопали. По знаку графа продолжила, вспомнив буквально на ходу.
Et si tu n'existais pas….[3]
Ну здесь даже француз ожил, внимательно вслушиваясь в самые, на мой взгляд, прекрасные строки о любви.
— Madame, vous déformé la vérité, quand déclaré l'ignorance de la langue française[4].
Вот бы еще помнить, что он говорит. Поэтому просто улыбнусь.
Новоприбывшие сыграли партию в вист, после чего все участники начали разъезжаться. И со всеми мы прощались, долго и церемонно. Особенно долго с сеньором Маффеи ди Больо (Для Вас, сеньора — Карло, просто Карло). Тот уже успел позвать меня в оперу на гастроли итальянской примы, пригласить на коронационные торжества в посольстве, и вообще поражал гостеприимством, хотя вроде бы особенно не пил. Брюзжащий американец и Луи Огюст оказались куда более сдержаны в эмоциях, а русская половина игроков вообще смотрела сквозь мои прелести.
— J'espère vous voir à nouveau[5]. - прошептал француз.
— Je ne peux pas promettre[6]. - эту фразу я всегда произносила при выдаче домашних заданий на курсе, поэтому и запомнила хорошо.
Вопреки ожиданиям, граф не отправил меня домой сразу, а взялся проводить.
— Только ты, милая, поиграй пока тут, а мы пока поговорим в кабинете.
Получалось, что на сторожевом псе сэкономил: покуда в салоне я истязала клавиши, ни одна живая душа не могла бы подслушать разговор, который велся за дверями кабинета. И сама я тоже эти пять саженей бы не преодолела. Великий он стратег — отец моего мужа.
То, что гости иногда прислушивались к моим завываниям, стало понятно, когда Иван Алексеевич наклонился ко мне.
— Дитя мое, а что это за романс о кавалергардах?
Я повторила, чем почему-то растрогала старика.
— Это что-то новое? — спросил он.
Упс.
— Я еще у папеньки в архивах находила стихи, ноты… До меня еще написанные. Мы в деревне жили, мало ли кто мог бывать… Теперь уже не узнать — все сгорело. — скорбно прошептала в ответ.
Меня погладили по голове, посочувствовали череде потерь и похвалили за музыкальную смелость.
Граф всю дорогу был молчалив, а уже у крыльца дал указания.
— Если итальянец объявится — сходи с ним куда-нибудь.
— Куда? — я вообще обалдеваю от этого человека. То замуж выдает, на следующий день вообще готов подложить под кого ни попадя.
— Репутацию соблюдать не забывай, это верно. Ну от приема в посольстве по официальному приглашению отказываться не смей.
Поцеловал в темечко и отпустил.
Ночной дом встретил меня тьмой и безмолвием. И хотя дверь мне открыли почти сразу — Демьян устроился на стуле возле вешалки и с явным беспокойством ждал, я не могла отделаться от ощущения тоски и неуверенности.
Эта бестолковая вечеринка явно кому-то требовалась, но зачем? Нельзя сказать, что за игрой вообще велись какие-то серьезные разговоры. Я даже не понимаю, кто все эти люди. Жаль гугла пока нет, а то уже бы выяснила их предпочтения в напитках и полные дон-жуанские списки. А пока приходится напрягать извилины. И все мои усилия, оплаченные мигренью и покрасневшими с утра глазами, привели к тому, что иных причин, кроме демонстрации гостей друг другу, у этого экспромта не было. Была еще одна конспирологическая версия, что в монетах была своя тайная символика и кто-то что-то кому-то передавал. Но уж очень притянуто все за уши.
Вот так, день псу под хвост, а еще неприятное ощущение использованности втемную.
— Демьян, ко мне приходил кто вчера? — обратилась я к работнику, аккуратно очищавшему камин в библиотеке от золы. Тот обратил ко мне свои невероятные глаза (не в последнюю очередь ради этого я и подавала голос) и отрицательно покачал головой. Потом вскинулся и бросился в салон, откуда принес маленький круглый букетик красных роз. Что-то у меня в голове не укладывается, как Федор Андреевич собирает икебану, поминутно сверяясь со справочником значений цветов, так что трактовка большой любви не так уж и обязательна. Тем более, что я пока не препарировала свои эмоции.
Ну что сказать? Он прикольный, как сказала бы Люська. С ним можно не притворяться и теперь уже ничего не скрывать. Не нужно юлить в разговорах, просчитывать действия наперед, заботиться о приличиях. В конце концов, однажды он спас мне жизнь. Я-то расплатилась за это и в прямом и переносном смысле, но тогда он действовал бескорыстно. Он хороший партнер для походов «на дело». Как выяснилось, и другие вещи у нас с ним тоже очень здорово получаются. Да и если быть честной с собой — победило любопытство и желание. Я отношение к нему не то что влюбленностью — увлечением назвать не могу. Он свой и с ним просто. В сложном, переполненном условностями мире — более чем значимый аргумент. Как-то звучит все это более чем цинично и взвешенно, но я и не хочу для себя этакую роковую страсть, чтобы гром, молнии и разрыв сердца. Плавали, знаем, хватит, а спецэффектам место в кинематографе.
Насчет дальше я пока не хочу думать. Пока нужда не заставит, о замужестве я думать не хочу. Вряд ли мне вообще попадется такой же покладистый муж, как Фрол или Петя, а терпеть самодура при таких-то ограничениях, как здесь — увольте. При разводе детей забирает муж, имущество чаще тоже, без разрешения супруга даже покупки делать не рекомендуется. И это мне еще невероятно повезло с Петенькой — без завещания мне бы причиталась 1/7 имущества мужа. Комфортно жить только вдове. Обеспеченной вдове, само собой.
3
Если б не было тебя… (фр.) — первая строка из одноимённой песни Джо Дассена
4
Мадам, вы солгали, когда сказали, что не знаете французский язык (фрю)
5
Я надеюсь увидеть вас снова (фр.)
6
Я не могу обещать (фр.)