Страница 15 из 41
Очень ясно это обстоятельство нашло отражение в структуре знаменитой книги А. Вегенера "Возникновение материков и океанов". Книга начинается с изложения гипотезы (теории) перемещения материков. В следующей части приводятся ее доказательства, а в третьей — объяснения и выводы.
Схема зон эпирогенетических движений земного шара (Личков, 1931; 1)
1 — центрально-ледниковая; 2 — периферического оледенения и переходная; 3 — субтропическая; 4 — экваториальная
Личков начал свой труд иначе, с главы "Изостазис и основные предпосылки современных представлений о движениях земной коры". Он стремился построить книгу так, чтобы последовательный анализ фактов шаг за шагом подводил читателя к признанию не только возможности, но и неизбежности значительных перемещений континентов и вытекающих отсюда климатических, геоморфологических, биологических последствий. Подобный способ утверждения научной идеи в естествознании широко распространен. Исследователь выбирает факты, подтверждающие его концепцию, почти не обращая внимания на факты, с ней не согласующиеся.
Личков не ставил своей целью выявить уязвимые или плохо доказанные аспекты теории Вегенера в своей тектонической концепции. Он стремился доказать свою правоту, заботясь более о стройности и логичности выдвинутой теории, чем о ее непротиворечии фактам. Вдобавок, он проводил лишь качественный анализ, без использования количественных оценок и расчетов.
Личков, увлеченно работая над книгой, пренебрег некоторыми методологическими принципами, которые он блестяще утверждал в одной из своих первых крупных работ — "Границы познания"...". Вот один из примеров. Он описывает и отмечает на карте полушарий географическую зональность крупных движений земной коры. Карта называется "Эпирогенетические движения и районы земного шара"[68]. При этом он классифицирует районы по разным признакам. В одном случае — по палеогеографическим, подчеркивая их отношение к районам былых оледенений ("центрально-ледниковая зона", "зона периферического оледенения и переходная"). В другом случае отмечает приуроченность к широтным субтропической и экваториальной зонам. Впрочем, и тут не все ладится, так как в западном полушарии экваториальная зона смещена к южному тропику, а субтропическая зона северного по- 4 лушария надвинута на экватор; в восточном полушарии в зоне субтропиков оказались Прибайкалье и Забайкалье. На карте вовсе не учтено расположение крупнейших горных систем...
Или другой пример. Восстанавливая географическую ситуацию в древнейшие эпохи, Личков начинает с момента возникновения котловины Тихого океана вследствие отделения Луны от Земли [69]. Он не пытается усомниться в гипотезе отделения Луны или подчеркнуть ее недоказанность.
Б. Л. Личков. 1932 г.
Из этого совсем не следует, будто Личков развивал очень сомнительные идеи, пренебрегая их фактическим обоснованием. В ряде случаев, в научных спорах с Вернадским, Личков, по-видимому, стоял на более верных позициях. Так, Вернадский не соглашался признать возможность крупных горизонтальных перемещений материков. Личков обоснованно сомневался в гипотезе Вернадского об относительном постоянстве массы живого вещества в геологической истории и незначительных колебаниях биомассы вокруг средней величины. Личков возражал: подобные колебания могли иметь значительные масштабы и важное значение в истории жизни на Земле, а средняя величина могла сильно меняться[70]. Судя по всему, Личков был прав. Достаточно вспомнить, что лесные массивы появились на планете около 400 миллионолетий назад и позже охватили почти всю поверхность суши. Разве одно уж это не увеличило общую массу живого вещества?
Хотя по отдельным частным вопросам учение Вернадского о биосфере было уязвимо для критики, оно в делом имело огромное общенаучное значение, как великое эмпирическое обобщение. В своей теории (гипотезе) геоморфологической зональности Личков не достиг такой высокой степени достоверности. Вернадский выдвинул единственно возможную по глубине, соответствию фактам и логической непротиворечивости концепцию, а Личков — одну из нескольких равновозможных.
Справедливости ради надо заметить, что сам Личков оценивал эту свою работу достаточно объективно и не претендовал на роль основоположника нового научного течения. В то же время Вернадский, при его исключительной скромности самооценок, столь же объективно отмечал (в дневнике) большую научную значимость и перспективность своего учения о живом веществе и биосфере.
В конце ленинградского периода Личков обобщил свои труды, посвященные речным долинам и геосинклиналям в их связи с горными поясами. Он назвал эту работу "Реки и геосинклинали в истории земного шара" [71]. На нее дал положительный отзыв академик В. А. Обручев: "Работа Б. Л. Личкова представляет большой интерес по обилию новых мыслей и сопоставлений..." [72].
Возможно, подобную характеристику можно было бы с полным основанием дать и другим крупным трудам Личкова, созданным в ч этот период. Они насыщены новыми мыслями. Однако, несмотря на это, ученому не удалось осуществить синтез научных знаний о Земле, к которому он стремился. (Добавим, что этой цели поныне не добился никто.) Правда, Бориса Леонидовича не оставляло ощущение возможности такого синтеза, он даже улавливал как-то смутно новые идеи, с помощью которых этот синтез можно реализовать. Однако в судьбе его произошел резкий перелом, и подобные мечты и надежды отошли на задний план.
Волгострой. Инженерная геология
Лето 1934 г. Борис Леонидович провел на полевых работах в Средней Азии, занимаясь преимущественно геоморфологией и гидрогеологией. Однако с самого начала этого года он работает старшим геологом, уже не имея возможности выбирать интересующие его объекты полевых работ и темы основных исследований.
До этого времени он вел очень интенсивную организационную и научно-теоретическую деятельность, не всегда успевая излагать свои идеи в статьях. Обстоятельства принуждали его откладывать разработку некоторых проблем, не имеющих актуального значения. И когда наступила для него эта новая полоса, он испытал психологический шок, забыл некоторые свои мысли, представлявшиеся ему исключительно важными. Так, в конце 1933 г. он начал статью "К вопросу о роли водной наземной денудации в истории Земли" [73], но вынужден был прервать ее изложение, а когда через несколько месяцев вновь вернулся к ней, то никак не мог вспомнить наиболее оригинальные идеи, которые собирался обосновать. Статью он закончил, но неудовлетворенность ее содержанием осталась.
Очень вероятно, что именно тогда он начал обдумывать взаимосвязь целого комплекса природных явлений: воздымания гор и сопряженного с ним прогибания предгорных территорий, геосинклиналей, к которым приурочены долины крупных рек с разнообразным животным и растительным миром и отложениями, богатыми органическими веществами. В приполярной зоне горные массивы покрываются ледниками, что также увеличивает контрастность климатов и рельефа. Следовательно, эпохи, во время которых активизируются движения — вертикальные и горизонтальные — земной коры (по причине, скажем, изменения скорости вращения ’Земли при воздействии на планету космических сил), должны благоприятствовать увеличению разнообразия видов животных и растений, способствовать ускорению их эволюции; а в эпохи замедленной геодинамики, когда преобладает разрушение горных массивов, нивелируется рельеф и в этой связи уменьшается увлажненность материков, начинается массовое вымирание видов, уменьшение их разнообразия и снижение общей биомассы живого вещества планеты.