Строгановы: история рода

Писатель Владимир Буковский заметил: «Нам стоит бросить только один-единственный взгляд на наше собственное время, чтобы тут же заметить его отрицательные стороны, способные поразить нас; но одновременно идёт и мощный, непрерывный процесс позитивного развития, помешать которому, по всей видимости, не сможет никакая катастрофа».

Приспосабливаясь к требованиям и условиям своего времени, Строгановы за шесть столетий внесли существенный и многообразный вклад в развитие русской империи. Они никогда не искали для себя какой-либо выгоды в игре политических сил, никогда не были придворными; таким образом им удалось избежать соперничества и зависти. Их ищущий, критический ум всегда был занят разработкой новых концепций, шла ли при этом речь о покорении и колонизации[1] Сибири или о широкой программе реформ. Они никогда не бывали самодовольными, самоуспокоенными или равнодушными, а всегда оставались готовыми к новым приключениям; их не пугало ни одно предприятие, каким бы рискованным оно ни казалось.

Редко бывает так, чтобы семью в течение столетий отличали настолько ярко выраженные осознанные семейные традиции и постоянство. Из поколения в поколение повторялись тот же ход мысли и та же лояльность к государству. Благодаря сдержанности, которую они взяли для себя за правило, и своему врождённому чувству ответственности, огромное богатство Строгановых никогда не соблазняло их ни на какие злоупотребления. У них не было собственности, которую они отняли бы у других; Строгановы сами создали своё богатство и считали себя скорее управляющими и хранителями своей собственности, которую они щедро раздаривали.

Привязанность и расположение друг к другу между отцом и сыном – а в семье редко оставалось больше одного сына – казались необыкновенно тесными и искренними. И только после смерти последнего прямого наследника в наполеоновскую эпоху на передний план выдвинулись женщины этой семьи.

Тот, кто ещё со средневековья был гражданином Новгорода, мог считаться гражданином мира. Это качество Строгановы пронесли через многие столетия. Они не были «озападнены» в том смысле, что стали бы отрицать свои русские корни и свою русскую сущность, но, сохраняя в себе любовь к родине и верность православию, они оставляли в своём сердце место и для Запада.

«История иррациональна и неупорядоченна; она изгибается и вьётся, как река. Кто утверждает, что история – это стоячая вода, и пытается навязать ей новое направление, прерывает её ход, и река перестаёт существовать, поскольку поток истории складывается из цепи общественных институтов, традиций и обычаев». (А. Солженицын)

Строгановы – живое подтверждение такой цепи. В течение шести столетий полдюжины представителей этой замечательной семьи внесли существенный вклад в то, чтобы эта цепь не прерывалась. Однако, как бы независимы они ни были, важно понять атмосферу их времени, которая до 1917 года неизбежно была связана с характером и намерениями господствующей монархии.

Большинство известных историков конца XVIII–XIX веков, такие как Н.М. Карамзин, Н.Г. Устрялов, С.М. Соловьёв, Л.Н. Майков и многие другие, были убеждены в том, что Строгановы не только начали покорение Сибири, но что это замечательное достижение того времени было их главной заслугой.

Карамзин и Соловьёв считались столпами русской историографии. В 20-м столетии эту точку зрения подтвердили С. Ф. Платонов, В. Нольде, С. В. Бахрушин, Введенский и другие. Они засвидетельствовали, что в архивах Строгановых содержится большое число документов и охранных грамот, которые были выданы семье царями и до сих пор были недоступны общественности. В начале XIX века Софья Владимировна Строганова разрешила историку Устрялову составить список семейных документов и царских указов, которых в архивах Строгановых было больше двадцати. Другие историки, такие как, например, П.И. Небольстин и С. А. Адрианов, не имели доступа к этим материалам, и поэтому в их описаниях покорения Сибири часто встречаются искажения.

До 1917 года только Н. Г. Устрялов и великий князь Николай Михайлович, автор биографии графа Строганова, получили доступ к архивам благодаря старому графу Сергею Григорьевичу (способствовал развитию русской системы образования), который знал и ценил обоих историков. В многочисленных указах цари заявляли о своей полной поддержке проекта семьи Строгановых о завоевании Сибири своими силами, на свой страх и риск, чтобы таким образом освоить для русской империи полконтинента. Царские указы были выдержаны в пространном, многоречивом стиле, наносились на пергамент каллиграфическим, витиеватым почерком, каждая страница была богато украшена орнаментом из птиц и цветов и обрамлена гербами царских городов. Они были обёрнуты в парчу с золотой шнуровкой, к кисточкам которой у каждого документа была прикреплена маленькая позолоченная опока с царской печатью из красного воска.

Киев и Россия

Поскольку в тех местах, которым в будущем предстояло стать Российской Империей, отсутствовали географические и политические границы, захватчики не встречали сопротивления.

Племена кочевников бродили по степи, отдавая себя во власть опасностей, подстерегавших их на юго-восточных равнинах. Каждый степной народ, осознававший время, в которое он жил, и свою роль в нём, существенно отличался от других. Только религия и национальное единство могли удержать воинствующие племена вместе, создавая тем самым основу для конструктивных попыток превратить разрозненные земли в единое целое.

Согласно легенде, город Новгород был основан третьим сыном Ноя Иафетом и обращён в христианство апостолом Андреем. Вначале здесь поселился варяжский князь Рюрик (Hroerekr). Его родственник Олег (Helgi) и младший сын Рюрика Игорь (Yngvarr), осадившие после его смерти Киев, отняли город у других главенствовавших тогда викингов. Игорь освободил все славянские племена и города от притеснения хазар, одного из евразийских тюркских племён, перешедших в иудейскую веру. Он объединил завоёванные земли под своим господством. Осада Игорем Византии в 907 году стала главной страницей древней русской истории. Жена Игоря Ольга обратилась в христианскую веру, но лишь её внук Владимир принял в Херсоне крещение и ввёл в своей стране христианство. Он выбрал православную религию из-за «захватывающей красоты её ритуала»[2].

Древний Киев был подвержен влиянию трёх определяющих факторов: славянскому чувству единения с природой, пустившему глубокие корни, византийской вере и западной культуре, поскольку он был тесно связан с Западной Европой благодаря торговле и родственным связям через браки с самыми значительными королевскими семьями. Три дочери Ярослава Мудрого, внучки Владимира, который был женат на шведской принцессе, были королевами Франции[3], Норвегии и Венгрии. Четыре их сына были женаты на византийских и немецких принцессах.

Киев стал могущественным христианским культурным центром. Он был надёжным бастионом против малоцивилизованных, всё сжигающих на своём пути степных народов и защищал Запад от их вторжения. Чувство своего величия и особого предназначения внушалось этому простому, но воинственному русскому народу православной церковью, которая научила его хранить верность патриарху, Спасителю нашему Иисусу Христу. Расцвет культового искусства не был для русской церкви только внешним, украшающим приложением к религии; это было «выражение духовной ревностности; красота души представала в осязаемой форме, что служило доказательством исключительного исторического смысла; это был особый признак ранней русской культуры»[4].

В 1240 году монголы сожгли Киев дотла. «Никто не может с уверенностью сказать, кто они, каковы их язык, происхождение или вероисповедание. Однако их называют „татарами"», – заметил летописец того времени. Вслед за ними надвигался страшный период времени, когда, по выражению Шпенглера, «уставшая история ложится спать. Человек снова становится растением, которое обессиленно и безучастно цепляется за землю…»

1

«Колонизация» означает расселение поселенцев в безлюдных районах и обеспечение их защиты.

2

Billington /. Cultural History of Russia.

3

Библия, принадлежавшая Анне Ярославне, «написанная на неизвестном священном языке», использовалась в Реймсе при коронации всех французских королей. Когда Пётр Великий посетил в XVIII веке Францию, он бегло читал по-церковнославянски, на котором и была написана Библия.

4

Князь Н. С. Трубецкой. Введение в историю древнерусской литературы.