Игра в прятки

Кадровых же военных, которые могли бы что-то изменить, тут было очень мало, в основном все такие же добровольцы, как и тролль. Зато была куча самопровозглашённых вождей, которые пытались подмять под себя народ.

Сначала и те и другие пытались что-то делать, но уголовщина не хотела никому подчиняться, и тех, кто хотел установить тут хоть какой-то относительно нормальный порядок, да и вообще хоть какой-то порядок, очень быстро вырезали. А для по-настоящему сильного диктата, как я догадался, у тех, кто попал сюда, просто не было ни сил, ни сплочённости, ни элементарной жёсткости и кровожадности, чтобы залить кровью весь собравшийся здесь сброд, заставить его подчиняться себе и работать в одном общем направлении. Все, кто пытался выдвинуться и управлять, думали лишь о своей выгоде, или рвались к власти, или старались выжить.

Но для местных условий это были неправильные устремления. Поэтому здесь и образовалась столь странная анархия и практически полное безвластие, где порядок поддерживается лишь небольшими группами бойцов на относительно небольшой подконтрольной им территории.

Правда, потом все поняли, что если они ничего на материк не будут присылать, то и им никто ничего передавать не будет. Поэтому и появились такие вот охотничьи партии.

Тролль и команда были обычными искателями артефактов, как, впрочем, и многие другие здесь. Как, впрочем, и вся его бригада, которой он руководил. Они – поисковики. В их когорте был боевой костяк, который держал контролируемый ими участок небольшой территории на побережье вблизи одного из поселений. Там у них была постоянная база, или форт, как они его иногда называли, в сторону которого мы сейчас и продвигались.

Ну и ещё в их когорте было несколько охотничьих поисковых отрядов, которые шмыгали по лесам и искали то, что может заинтересовать магов из-за купола. Это как раз и были подчинённые Кохана.

Он же в своё время был рейнджером, так что и тут его навыки пригодились.

Количество рейнджеров всегда всем было известно. Это на тот случай, если кто-то постарается сказать, что он был в поиске во время какого-нибудь общего сбора.

Поисковики должны были выполнять свою работу в лесах и горах и приносить некую долю артефактов на обмен в общее хранилище когорты. Бойцы из охранения – свою. Их работа считалась несколько более лёгкой, но и у них были свои минусы.

Такие поисковые отряды, как наш, прочёсывали леса. Ну и в случае чего сражались как против кадавров или вражеских магов, так и против зверей или существ из других измерений, что встречаются им в пути.

Но было и ещё кое-что: они всегда должны были прикрывать спину от своих же «союзников», которым было проще перехватить возвращающуюся обратно группу, чем лезть в опасные леса. Таких крыс тут давили. Без разговора. Иногда вырезая целые поисковые бригады, промышляющие этим. Уголовники не хотели рисковать своей шкурой ради других. Но в большинстве их об этом никто не спрашивал. В нормальные когорты они попасть не могли в силу того отбора, что туда проводился. А тем, кто был согласен их принять, они нужны были лишь в качестве живого щита, который, если что, можно бросить за собой, ранив его и оставив на растерзание всяким монстрам, тем самым выиграв несколько минут для отхода или подготовки к нападению.

Правда, были и одиночки. Но это полные психи, по мнению остальных. Поисковикам это разрешается. Хотя, я так понимаю, и сам постараюсь прописаться в будущем именно среди таких. Этот статус даёт большую свободу действий, чего не понимают остальные. Но это позже.

К тому же каждый крупный отряд, в нашем случае это когорта, контролировал, так сказать, свою территорию, это был определённый участок границы побережья, который он должен был прикрывать от прорыва кадавров. Вражеские маги обычно там не появлялись. Но бывало, конечно, и такое. Ну и отряды устраивали ответные вылазки со своей стороны, пытаясь отбить свою же территорию.

Тут я вообще не понял, что и для чего делалось. Но кадавров то отгоняли куда-то вглубь материка, то снова отступали к побережью. Для чего нужны были эти манёвры, не имеющие какой-то определённой цели, я не понимал. По мне, так лучше закрепиться на каком-то определённом участке и держать именно его.

Вот и моя встреча с отрядом искателей произошла при такой попытке группы пройти через общую демилитаризованную зону, которую контролируют как кадавры, так и наши силы.

Как и в любой войне, тут не обходилось без массовых побоищ. Периодически случались и крупные или очень крупные битвы, и сражения, когда был особо большой прорыв. Тогда выступали все разом, закрывая образовавшуюся дыру в обороне собой и своими телами.

Конечно, первым держался тот отряд, чей участок был атакован. Но и все остальные должны были поспешить им на помощь. И тут без промедления обязаны были выступить все. Никто не смотрел, к какому отряду или банде ты относишься.

И в этом случае та бригада, которая не была на месте сражения хотя бы двумя третями своего состава, притом вся командная верхушка, которая была на базе к тому моменту, должна была присутствовать на месте сбора, полностью вырезалась своими же союзническими бригадами.

Одна или две когорты не всегда могли справиться, но если против тебя ополчатся все, то это была действительно страшная сила. Такой отряд не проживал и нескольких минут. Такие вот жёсткие правила. Трусов и крыс, кто отсиживается за чужими спинами, тут не любили. Очень не любили.

Это касалось даже условно мирных жителей. Они хоть и не несли охрану, но на общий сбор явиться должны были. Что чаще всего и делали самыми первыми, так как они по сравнению со всеми остальными были наименее всего защищены от прорыва. Семьи они переправляли в ближайший форт, а сами неслись в точку сбора.

Если же говорить о том отряде, с которым свела меня судьба, то к ним в бригаду, да и когорту, можно было попасть, только если тебя выбрал или сам тролль, или кто-то из других командиров, ну или за тебя поручился какой-то отдельный отряд, в неё входящий, своим полным составом. К этому отряду ты потом и будешь приписан.

А я-то всё удивлялся, что забыл майор на какой-то рядовой операции.

Вот так они и жили, и воевали непонятно за что.

Хотя почему не понятно? Вполне понятно. Это типичная война за ресурсы. По крайней мере, со стороны местных магов. Только вели они её совершенно чужими руками, таких вот людей, что окружали меня.

Но что нужно их и нашему противнику, мне пока не известно…

– Кто? – подобравшись ко мне сквозь кусты и невысокие деревца, тихо спросил Кохан.

– Судя по всему, эльфы, – ответил я. – Их зажали кадавры. Более сильные, чем те, что мы встретили тогда у пещеры.

Тролль кивнул и уточнил:

– Сколько их?

– Эльфов что-то около двадцати, кадавров – девять-десять.

– Что-то много, как тех, так и других, – пробормотал тролль и спросил: – Ещё что-то есть?

Я проверил показания анализатора.

– Нет, больше никого не чувствую.

– Хорошо.

И мы отползли обратно, спрятавшись за растущим густым подлеском и мелкими молодыми деревцами. Там затаилась и вся наша остальная группа.

– Примерно двадцатка эльфов и десять кадавров, – сказал тролль ожидающим новостей рейнджерам.

– Для разведки или поиска их больно много, – произнёс сержант Горк, глядя на майора. Он тоже был бывшим военным, как и его брат.

А вот старик с племянником – обычные ремесленники, которые волею случая оказались здесь. Хотя, если смотреть на шрам, которым располосовано лицо Керна, как-то в это не верится. Но ничего другого они мне не рассказывали. По крайней мере, пока.

Тот кивнул на его слова.

– Да и магических тварей там немало. Уже второй раз натыкаемся на них так глубоко в лесу, – проворчал Керн и, обращаясь к троллю, спросил: – Что будем делать, командир?

– Проверим, – спокойно пожал тот плечами, – они вроде наши союзники, но зря рисковать не будем.

Все покивали, правда, Керн посмотрел на майора и спросил: