Разящий

– Чего ты добиваешься своим поведением? – он почти никогда не распалялся, но те фразы, что говорил командующий, полагалось истерически орать, иначе они ранили больнее раскалённой кочерги. – Хочешь, чтоб о тебе все Дельфы говорили? Железка ржавая стоит для тебя больше, чем родной дом? С таким мелким сердчишком тебе ни за что не стать такой, как Алмазная принцесса.

– Может, потому что я – это я? – огрызнулась из-под литров яда, которые только что вылились на голову. – Мне казалось, мы уже прошли тот нежный возраст, когда все девочки мечтают стать, как Алмазная принцесса.

Однако, это правда, истина въедающаяся под ногти. Такой, как Мелисса, мне не стать.

Я – это я, и гордиться тут совершенно нечем.

Впрочем, обо мне действительно какое-то время болтают больше, чем об Алмазной. До тех пор, пока меня снова не вызывают в Кастильоне.

Тогда они замолкают, вспоминая золотое правило, что о мертвых либо хорошо, либо никак. А я думаю только о Владыке Тьмы, о том, что хочу узнать больше, чем написано в учебниках Академии, и о том, станет ли он рассказывать хоть что-то, прежде чем прибить меня на месте.

***

Заседание пришлось распустить досрочно. Министры с мрачными глазами копошились в бумажках, перешёптываясь о том, что новое поколение вконец потеряло стыд.

– Ну как, поболтали по-дружески? – генерал Тесс почти метала глазами молнии. – По-моему, если Совет продолжит церемониться со всякими отбросами, окончательно утратит всякий авторитет. Это кристально ясно, что с духом, который не подчиняется даже Воплощениям будет колоссальное количество неприятностей.

Ей, светлой, казалось, что Ирию вообще невозможно вытянуть на адекватный диалог. Владыка Тьмы сидел к ней в пол-оборота, делал длинные затяжки из трубки, увешанной меховыми кисточками, и ему от души хотелось врезать, чтобы хоть немного привести в чувства.

– Вы забываетесь, генерал, – мягко прервал Председатель, отвлекая её внимание, – есть вопросы, в которые Совет не должен вмешиваться, в том числе они касаются и выбора оружия мастером. Мы делаем это в качестве исключения, и не будем переходить границы. В руках слабого духа Ранга не опасен. А если вас беспокоит честь Совета, это уже другой вопрос. Остальное Ирии решать.

– Отнюдь, – Владыка Света плавно поднялся со своего места. – Этим мечом была убита моя предшественница, а значит, в клинке до сих пор находится её часть. И я тоже против того, что оружие попало в чужие руки. Тем более, источники говорят, что духов можно даже возвращать к жизни с помощью клинков, которыми они были убиты.

– Исключено, – мгновенно отрезал Владыка Хаоса. – Это повлечет непоправимую катастрофу.

– Разумеется. Я не собираюсь даже пытаться, но сам факт приводит в праведную ярость. Столь важная вещь попала в руки неизвестно к кому. Это касается не только тебя, Ирия, так что позаботься о том, чтобы проблема была решена подобающим образом. В конце концов, мы можем позволить себе не только уговоры.

Владыка Тьмы в ответ на это с невозмутимым видом стряхнул на бумагу пепел, поднялся молча и вышел из зала, даже не оборачиваясь.

– По-моему, он родственную душу себе нашёл, – весело фыркнула ему в спину генерал А-юн.

***

На этот раз я совершенно одна.

За меня некому извиняться, меня некому схватить за руку, поэтому я хватаю сама себя, и чуть заламываю пальцы. Десять раз перечитывала приглашение и все никак не могла понять: адресом был проставлен не Совет. Добираться в забытый всеми ветрами уголок Кастильоне пришлось пришлось непросто и долго, а когда я наконец оказалась на месте, застыла, словно парализованная. Это… что?

Вдоль деревьев вилась нехоженая тропинка, с одной стороны прижатая хлипкой деревянной изгородью. А за ней, дальше, уходил разлом, и там внизу не было ничего. Если бросить камень, он и на дно-то никогда не упадёт. Чёрная пропасть, из которой тянет могильным холодом.

Присутствие Владыки Тьмы я почувствовала почти физически, и только потом перевела растерянный взгляд туда, где он стоял, оперевшись на изгородь. Ирия курил трубку, и из неё вырывался чёрный дым, вуалью стелясь по воздуху. До меня только тогда и дошло, что это вообще ни разу не дым. Так вот, значит, какой у неё запах, у тьмы. Надо будет ещё раз занюхать меховой воротник как-нибудь исподволь.

Ирия тоже, ясное дело, почувствовал моё присутствие, и оттого стало как-то до дрожи неловко. Если я снова скажу «здрасьте», мы оба этого не переживём. Но он начал разговор первым, спасая нас от феерической неловкости.

– Меня раньше видела? – в лоб спросил, очень просто, без всяких церемоний.

– В учебниках Академии, – буркнула я в ответ и остановилась на расстоянии нескольких шагов, чтобы нельзя было коснуться, даже протянув руку.

– Не боишься?

– Боюсь. Будете убивать? – а если верить учебникам, ему для этого не понадобится даже и щелчка пальцев.

За секунду Ирия оказался рядом со мной, сжал запястья, и вот тогда напугал уже по-настоящему, тянущий комок в животе взорвался, разливаясь холодом до самых пальцев. Отступить назад невозможно стало.

– Я не собираюсь отнимать Рангу силой, но надеюсь, что ты выслушаешь то, что я хочу сказать тебе, – проблеск хитрых искорок в глазах. – И расскажешь то, что я хочу слышать. Что у нас тут? – Владыка Тьмы ловким движением выудил серую папку, наподобие тех, в которых у нас в Академии хранились личные дела. – Двадцать случаев неподчинения приказам? Ух ты, а у тебя богатый опыт! Что, не из тех, кто слушается команд?

– Скорее не из тех, кто жаждет расстаться с жизнью, – это очень щепетильная тема была, и спроси он тогда, на Совете, да ещё и в присутствии сестры, я бы ни за что не смогла ответить. Но здесь, вдали от сотен впивающихся глаз говорить было легче. – Вы же не знаете, как все это работает, так ведь? – он вопросительно вздёрнул бровь, молча подтверждая моё предположение. – Мелс у нас очень… сильная. Но её все равно надо беречь. Ну знаете, Алмазная принцесса, это вроде как символ, талисман, и если с ней что не так, то плакала репутация Дельф. Так что воины жизни не должны щадить, чтобы Мелс осталась невредимой. Их часто бросают на всякие убийственные точки только для подстраховки. А что, население все равно чересчур быстро растёт. Солдат много, Алмазная-то одна. И она отличается от других, от прежних. Знает, что ради неё духи мрут толпами. И ей надо как-то жить с этим. Впрочем, мы, кажется, отошли от темы, – я поняла, что ближе к концу меня начал очень отчётливо подводить голос, и если бы не впивалась пальцами в подгнившее дерево изгороди, было бы заметно, как дрожат.

– Нет-нет, мне кажется, мы как раз на верном пути, – он осторожен был так, как будто охотился и мечтал меня – к себе в лапы. – Продолжай, пожалуйста.

Мне уже не хотелось и не моглось продолжать, я, свесившись с изгороди, мрачным взглядом уставилась в бездну, и её щупальца гладили меня по спине колючим холодом. Ирия терпеливо вздохнул и решил, видимо, подобраться с другой стороны.

– Почему ты называешь её сестрой?

– Мелс – дитя незамутненнного Света, – и вопрос вроде как несложный, но мне бы все равно попросить пощады, а то вытряхивать душу на первом свидании – это даже как-то безжалостно. – Просто родились в один день, поэтому считается, что раз уж я дитя Тьмы, значит, вобрала в себя, весь тот мрак, что причитался сестрёнке. Мы вроде как связаны, и Мелисса пользуется этим, потому что ей очень нужна поддержка от кого-то близкого. Когда от тебя столько всего ждут, приходится прилагать усилия, чтобы не сломаться.

– Ну а сама-то ты чего хочешь?

А чего рядовой воин может хотеть? Не сдохнуть случайно от вражеской стрелы?

Владыка Тьмы изучающе голову на бок склонил, но лучше, пожалуйста, пусть он больше никогда и никому не задаёт этого вопроса.

Должно быть, сказалось напряжение последних дней или то, что я никогда и никому об этом не говорила раньше.

Губы невольно дрогнули, я сейчас должна была саркастически усмехнуться, но как-то пропустила момент, когда по щекам покатились слезы. Позорище.