Страница 46 из 98
Вот в таком виде во времена правления монгольской династии существовала общественная благотворительность. И надо сказать, что представители этой династии прославились в веках своим милосердием и постоянным стремлением смягчить страдания обездоленных.
В 1260 году по городам и весям Китая был оглашен императорский указ, по которому все образованные люди, достигшие преклонного возраста, сироты, а также больные и не имевшие пристанища, словом, все те, кто по каким-либо причинам не имел возможности обеспечить свое пропитание, объявлялись «людьми небес» (как у нас бы сказали, «божьими людьми»). По указу всех несчастных, увечных и больных запрещалось укорять за то, что они оказались в столь жалком состоянии, что не могут себя прокормить, а напротив, повелевалось всячески им помогать.
В китайских летописях приводится длиннейший список пожертвований хана в пользу бедных, там указываются даты раздач зерна во всех провинциях империи, а также его количество. Сопоставив все приведенные в хрониках цифры, можно сделать вывод, что Марко Поло, упомянув про тридцать тысяч человек, являвшихся ежедневно к императорскому дворцу за подаянием, поскромничал и немного уменьшил цифру вспомоществований.
От зоркого глаза старательного наблюдателя не ускользала ни одна, даже самая незначительная деталь повседневной жизни Китая. Три вещи несказанно удивили его и привели в истинный восторг: рисовая водка, горючие камни и маленькая тележка с парусом.
«Знайте же, — писал Марко Поло, — что большинство жителей Катая[198] пьет особое вино, о котором я вам сейчас расскажу. Они приготовляют его из риса с добавлением различных пряностей, и получается вино такое доброе, что лучше любых других, ибо оно очень вкусное, светлое, прозрачное и приятное на вид. И вино это опьяняет гораздо быстрее и сильнее прочих, ибо его пьют очень горячим».
В сущности, то, что Марко Поло называет вином, является рисовой водкой, полученной в результате брожения зерна, и этим традиционным напитком китайцы склонны злоупотреблять и в наше время.
«По всей провинции Катай, — продолжал путешественник-венецианец, — находят особые черные камни. Добывают их из гор, как железную руду, и они горят, как дрова! Да нет, они даже лучше дров, так как горят дольше, ибо если вы разожжете очаг на ночь и положите туда такой камень, то и утром у вас еще будет гореть огонь. И камни эти столь хороши, что население употребляет только их, хотя дров здесь предостаточно. Но люди не хотят ими пользоваться, так как камни дешевле и горят лучше, да и жару дают больше».
Судя по тому, что рассказывает о загадочном топливе Марко Поло, можно было бы подумать, что речь идет о каком-то веществе, которое употребляют только в Китае, в этой удивительной стране, где на каждом шагу путешественника поджидают всякие загадки и сюрпризы. Но разумеется, это не так, ибо «камни, которые горят, как дрова», на самом деле не что иное, как уголь, обыкновенный бурый уголь, употреблявшийся на протяжении более двух тысяч лет в Китае как самое удобное для отопления дома топливо.
Настоящим открытием для достойного венецианца явилось существование в Китае обычной тачки, к которой какой-то хитроумный умелец приделал парус. Однажды Марко Поло повстречал на дороге человека, толкавшего впереди себя небольшую тележку из бамбука, с одним колесом впереди и с двумя длинными ручками. Тележка была нагружена доверху, но катилась очень быстро, так что ее хозяин едва поспевал за ней, а все благодаря тому, что мастер прибег к хитрой уловке, установив впереди, над колесом, мачту с парусом. Ветер надувал парус и нес вперед все это интересное устройство. Марко Поло восхитился умом того, кто все это выдумал, и назвал сие изобретение изумительным. Вы, читатель, легко догадаетесь, что речь шла об обычной тачке, изобретение которой ошибочно приписывают Паскалю[199], хотя сие устройство было известно во Франции еще в XIV веке. Конечно, венецианский купец XIII века мог ничего не знать о таком способе транспортировки грузов, так как был родом из города, где единственным средством передвижения была гондола.
От всех прочих тачек на свете китайская и по сей день отличается тем, что подданные Поднебесной империи снабжают ее парусом для того, чтобы увеличить грузоподъемность и скорость.
Можно было бы еще долго цитировать Марко Поло, так как ничто не ускользало от внимательного взора венецианца, но надо и честь знать. Пора заканчивать повествование об одном из самых замечательных странствий в истории человечества.
Покинув Ханбалык, Марко Поло отправился сначала в Синганфу[200], где правил один из сыновей Хубилая, а затем проследовал дальше, в Тибет. И вот через двадцать три дня он достиг огромной равнины Акбалек[201], по которой можно было добраться до города Чэнду, столицы провинции Сычуань. Но Тибет в те времена представлял собой пустыню, так как незадолго до того был захвачен и разорен монголами.
Покинув Тибет, Марко Поло отправился в провинцию Гаинду[202], расположенную по границе с Тибетом;[203] потом перебрался в провинцию Каражан;[204] потом посетил провинцию Сардандан[205], где жители именовали себя «кинчи», что означает «золотозубые», ибо у них существовал обычай покрывать зубы тончайшими пластинками золота[206].
Затем Марко Поло посетил «царство Мьен»[207], где находился большой базар, куда стекались торговцы, желавшие обменять либо золото на бумажные деньги, либо — наоборот. Покинув эту провинцию, совсем недавно подпавшую под власть Хубилая в результате кровопролитной войны, Марко Поло добрался до Бангалы, как тогда именовали Бенгалию, еще не захваченную тогда великим ханом, после чего посетил провинцию Кангигу[208], королевство Аннам, которое он называет Анью, провинции Толоман[209], Кунгун[210], Качанфу[211].
Пора было возвращаться к хану Хубилаю, и Марко Поло повернул назад. Сначала он ехал по знакомой дороге, а затем свернул в сторону и посетил провинцию Шаньдун, где пришел в изумление при виде полноводной реки Хуанхэ, именуемой еще Желтой рекой.
Через некоторое время Марко Поло вновь отправился с поручением от хана на юг Китая. Около трех лет он пробыл губернатором в городе Ючжоу[212].
Посвятив многие страницы своей книги описаниям китайских провинций и рассказу о неудачном походе Хубилая против японцев, Марко Поло перешел к описанию Индии. Он повествует о своем путешествии в страну Сьямба[213], на большой остров Яву, на острова Сандур и Кондур[214], на остров Сукат (вероятно, Борнео[215]), в королевство Молайур, которое он называет Молиуром, располагавшееся на западном побережье Малаккского полуострова, в шесть царств на острове Суматра, который он называет Малой Явой.
Довольно подробно знаменитый венецианец описывает острова Некуран и Гавениспола, в наши дни носящие название Никобарских, остров Андагуанез, упоминаемый им как Ангаманяй[216], и наконец — Цейлон.
198
Катай
199
Паскаль
200
Синганфу
201
У Марко Поло речь идет о земле Акбалак Манги, или Акбалык-Манзи, которую отождествляют с областью Ханьчжун, названной по ее главному городу, расположенному в верховьях левого притока Янцзы, реки Ханьшуй; современное название города — Наньчжэн.
202
Гаинду
203
Есть основания полагать, что это была страна симонов.
204
Каражан
205
Сардандан
206
Марко Поло замечает, что это относилось только к мужчинам.
207
Царство Мьен
208
Кангигу
209
Толоман
210
Кунгун
211
Качанфу
212
У Марко Поло говорится о городе Янгуи, современном Янчжоу, на Великом канале, к югу от озера Гаоюху.
213
Сьямба
214
Кондур
215
Борнео
216
Андагуанез