Страница 23 из 98
Я рассказал об этом случае, которому сам был свидетелем, кабинетным натуралистам, желающим видеть в плененном слоне существо запуганное и глупое…
Нельзя сказать, что здесь мы имели дело лишь с ловкой дрессировкой. Конечно, слона научили держать удочку и выдергивать ее из реки в тот момент, когда поплавок скрывается под водой. Но как же могли ему внушить, что рыба не будет ловиться на удочку без наживки?.. С помощью какой дрессировки обучили его размышлять, умолять маленького Джеймса, чтобы он привел его рыболовецкий инструмент в надлежащий вид?.. И наконец — полнейшее отчаяние для наших натуралистов! — кто же подучил его адресоваться к нам, более того, на мою шутку ответить другой шуткой?.. Все это порождает цепочку совершенно необычных мыслей.
Это уже не просто рудиментарный природный инстинкт; это познавательные способности, это зачатки сознательного мышления; это ум, развитый воспитанием и тренировкой.
А ум человека, каким путем развивается он?»
…Рассказывать о многочисленных и плодотворных путешествиях Жаколио, насыщенных наблюдениями и исследованиями, можно бесконечно. Ведь неутомимый труженик, постоянно выполняя свои юридические обязанности, написал добрых пятнадцать томов!
Сначала о кастах[101]. Главных четыре: брахманы (жрецы); кшатрии, или раджи, образующие верхушку армии; вайшьи (земледельцы, скотоводы, ремесленники, торговцы); наконец, шудры, рабы и наемные работники, и парии, вместе с шудрами составляющие девять десятых населения.
Все касты, вполне понятно, подразделяются на «подкасты», состоящие из бессчетного множества вариаций.
Брахманы воздерживаются от употребления в пищу всего живого и питаются только овощами и фруктами в соответствии со своей верой в перевоплощение душ.
Каста кшатриев больше не существует в прежнем виде, и те, кто еще претендует на принадлежность к ней, не пользуются признанными привилегиями, за исключением редких случаев, когда под владычеством англичан удается еще сохранить какие-то лоскутки власти.
Более низкая каста вайшьев подразделяется на две главные ветви: коммути, или торговцы, лодочники, банкиры, и четти, продавцы мелкого товара. Каждое из этих подразделений в свою очередь членится на множество «подкаст»[102].
Самая многочисленная каста — шудры[103], и, несомненно, у нее самая сложная и разветвленная структура. Любое ремесло, сколь бы мелким и незначительным ни было оно, представляет собой касту, не имеющую ничего общего с прочими кастами; и эта мания зашла так далеко, что и проведя несколько лет в Индии, Жаколио не смог составить полный список всех каст только на юге страны. Он прекратил подсчет на двухстах пятидесяти!
Европейцы, со своей стороны, образовали пятьдесят новых каст, среди которых есть и совершенно неожиданные и причудливые. Не говоря уж о касте добашши, или начальников слуг, о касте кучеров, или виндикара, о касте велакукара, или зажигающих лампы, о садовниках, или татутара, о кастах конюхов, уборщиков нечистот и пр.
Из всего этого проистекает, что для обслуживания в Индии необходимо как минимум от пятнадцати до двадцати слуг, каждый из которых выполняет одну строго определенную функцию, предписанную его «специализацией». К счастью, заработки их не превосходят скромную цифру, которая колеблется между пятью и двенадцатью франками. Даже обслуживая европейских хозяев, они приносят с собой все индийские предрассудки, закоренелое пристрастие к классификации и церемониалу. Очень часто возникают между ними странные распри по поводу первенства. Например, кто должен первым проходить через дверь, кто имеет право сидеть на краю веранды, возле помещения хозяев и т. п.
Эта бесчисленная каста шудр, которая одна составляет добрых шесть десятых всего населения Индии, включает всех ремесленников и слуг, подобно тому как вайшьи включают всех купцов и продавцов. Но, даже принадлежа по своему происхождению к одной из четырех каст, установленных брахманами, индусы из новых каст столь же отчужденны по отношению друг к другу, как и прежние брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры были между собой; и, как в прежние времена, никто не может выйти из касты, в которой он рожден, никто не может приобрести иную профессию, чем у отца.
Среди класса ремесленников наиболее почитаемы земледельцы, которые, в зависимости от рода занятий, входят составной частью в два десятка каст.
Затем следуют панчала, или представители пяти ремесел: мастера золотых и серебряных дел, литейщики, кузнецы, плотники, гончары и производители кирпича, которые, в свою очередь, подразделяются еще более чем на тридцать различных каст.
В верхней части их находятся ткачи, давильщики масла, винокуры, рыболовы, занятые прачечным ремеслом, производители пальмового сахара, парикмахеры и великое множество мелких ремесленников, которые образуют, по крайней мере, полторы сотни специальных каст.
А кроме того, существует немало самых удивительных каст, как, например, каллеру, или воров, «которые пользуются привилегией присваивать имущество других», без чего данное занятие считалось бы бесчестным, или намбури, каста молодых девушек, которые умирают девственницами, чтобы выйти замуж после своей смерти; или же каста макулу, то есть матерей, взявших обязательство ампутировать первую фалангу указательного пальца левой руки, как только выдадут замуж старшую из дочерей, и т. д. и т. п.
Но и это не все; дело не ограничивается таким дроблением до бесконечности. Индусы нашли еще способ разделить каждую касту на две ветви: первую — валан-гаи-мугаттар и вторую — валан-ваи-мугаттар, то есть на приверженцев правой руки и приверженцев левой руки.
Эти различия проистекают из того факта, что в пределах определенной касты одни пользуются правой рукой для гигиенической очистки своего организма, другие же приспособили левую. И поскольку рука, совершающая гигиеническое омовение, рассматривается как нечистая, то отсюда следует, что сторонники правой и левой рук в одной касте не имеют никаких контактов между собой и смотрят друг на друга с отвращением, обмениваясь взаимными ругательствами, самыми оскорбительными, какие только можно адресовать индусу:
— Эти люди едят рукой, запачканной в экскрементах!
Каждая рука мало-помалу начинает присваивать себе исключительные привилегии; поскольку же эти привилегии точно не определены и не узаконены, то открывается простор для вечных споров и столкновений, которые, касаясь наиболее фривольных тем, приводят иной раз в возбуждение целые районы.
Следующая история может дать об этом достаточное представление:
«В 1865 году, — пишет Жаколио, — апелляционный суд в Пондишере, где я тогда заседал, рассматривал очень любопытное дело.
Однажды в городе прошел слух, что селение Янаон на побережье Ориссы превратилось в настоящий театр военных действий. Индусы с французской территории и их соплеменники из английской колонии схватились врукопашную и оставили на поле брани два десятка убитых с обеих сторон. Суд возбудил дело и послал на место происшествия одного из своих советников.
Вот что приключилось. На праздничном гулянье, которое состоялось на границе двух территорий, один чакили — представитель касты сапожников ветви левой руки появился в венке из желтых цветов на волосах. И тотчас же другой чакили из противоположной ветви взбунтовался, заявляя, что венки такого цвета могут носить только чакили правой руки. Сапожник-левша стал возражать, между спорщиками очень скоро завязалась драка, и тотчас же в нее вступили другие. Все приверженцы левой и правой рук, и не только из касты чакили, но и из всех прочих низких классов, присутствовавшие на празднике, устроили настоящую свалку. В смешной этой стычке приняли участие несколько тысяч человек. Чтобы их разнять, потребовался батальон английских войск, предоставленный в распоряжение французских властей».
101
Хотя автор и употребляет термин «каста», на самом деле он имеет в виду разделение индийского общества по сословиям (варнам); разделение это очень древнее: оно отмечено еще в древнем Иране, откуда вместе с ариями было привнесено в Индию и сохранялось в практически неизменном виде около трех тысячелетий, хотя и не в форме абсолютно непреступаемого закона.
102
Термин «каста» введен в XVI веке португальцами; буквально он означает «род», «семья», «племя». В индийских источниках ему соответствует термин «джати». Автор, как и большинство европейцев-неспециалистов, смешивает два понятия, характерные для дифференциации индийского общества: «варна» и «джати». Сословное разделение общества было достаточно жестким на протяжении нескольких тысячелетий индийской истории, тогда как кастовое разграничение оказалось куда более подвижным. Далеко не всегда каста обозначала строго очерченную и обособленную группу. «Каста — результат тысячелетнего развития и взаимодействия различных расовых и других групп в единой системе культуры» (
Бэшем
103
Шудры