Черная Полоса

Картина, представившаяся ему по входу в насосную станцию, заставила его ужаснуться. В свете фонаря установленного на обломке плиты недалеко от входа он увидел Угрюмого нависающего над Татьяной и маленькую Женечку пытавшуюся защитить свою воспитательницу и отброшенную безжалостной рукой в сторону.

За долю секунды до принятия решения, в голове Игоря пронеслась вся вереница неприязни, накопленная им к Угрюмому и, пополнив увиденным чашу ненависти выплеснулась наружу. К общей массе ненависти добавилась даже капелька стыда за то, что его обида за воспитательницу и девчушку превысила обиду за свою маму. А слова Женечки о том, чтобы он показал этой сволочи его место в жизни стали сигналом к действию.

Игорь подскочил к Угрюмому и крепко ухватив его за одежду, буквально поднял в воздух, оторвав от Татьяны и с размаху швырнул о стену. Все его раны, болезненно ныли, но именно в этот миг Игорь перестал о них задумываться. Когда-нибудь он их обязательно залижет, но не сейчас. Сейчас необходимо поставить точку в этой истории. Жирную, надежную точку.

И все же, как и с Монголом, он снова облажался. Везде и во всем нужна холодная голова, а его подвели гнев и желание отомстить.

Ударившись о стену, Угрюмый не получил значительных повреждений, в то время как сам Игорь почувствовал моментальный упадок сил. Все-таки ранение в ногу двухдневной давности, сегодняшние истязания и предыдущий бой с Монголом здорово подкосили его физику.

Насколько все могло оказаться проще, возьми он с собой нож, обороненный им где-то возле Монгола. Еще проще, если бы при обыске Монгола на предмет ключей от мотоцикла, он позаимствовал еще и пистолет. В самом крайнем случае, можно было воспользоваться обломком кирпича, которого в помещении бывшей насосной станции находилось в изобилии. Но нет, вместо всего этого эмоции заставили его выбрать самый длинный и тернистый путь.

Благо Угрюмый решил включить мужика. Вместо того чтобы достать пистолет и просто пристрелить Игоря, он решил доказать, что первое его поражение на карьере было совсем случайным. Поднявшись с места своего падения и отряхнувшись, он сжал кулаки и перешел в наступление.

Не было пистолетов, не было ножей, не было керосиновой лампы. Теперь уже кулаки двух бойцов замелькали на фоне почерневших стен насосной станции в свете электрического фонаря. Впрочем, кулаки тоже мелькали недолго. Памятуя свой первый бой с Угрюмым Игорь практически сразу перевел его в борьбу.

Два тела сцепились между собой и единым клубком перекатывались по периметру помещения. Цивилизованность ушла из этого помещения, и на смену ей пришел древний животный инстинкт. Бойцы рычали, шипели, отхаркивали кровь и с неистовством били друг друга, чем попало и почем попало. В ход шли руки, ноги, локти, колени, голова, зубы. Они попеременно оказывались то сверху, то снизу. Секунду назад один из них явно превалировал и вот он уже задыхается от нехватки кислорода.

В отличие от Монгола, Угрюмый оказался равным соперником Игорю, но сейчас это играло не самую лучшую роль. Более слабый противник может проиграть, потому что он более слаб. Более сильный противник может проиграть, если он будет чрезмерно самоуверен. Равные противники сначала измотают себя до крайности, а потом будут рассчитывать на счастливый случай - не столько на собственное мастерство, сколько на оплошность противника.

Игорь изматывался быстрее. Если в начале поединка он еще держался на злости и адреналине, то сейчас и эта подпитка иссякала. Он словно аккумулятор нуждался в подзарядке, но Угрюмый не давал ему дотянуться до розетки. Нигде не было слышно гонга, который развел бы бойцов по разным углам для получения необходимого отдыха и подсказки тренера. Угрюмый уже долгое время занимал положение сверху и методично осыпал Игоря ударами, приближая его к поражению. Так продолжалось до тех пор, пока об его голову не раскололся надвое кусок старой доски.

***

К Татьяне не сразу пришло понимание, что следующий человек, вошедший за ними в старые развалины, был друг, а не враг. И даже когда они стали драться друг с другом, то и тогда она не поверила в свое спасение. Это драка за нее - думала она. Она словно какой кубок достанется победителю. И только когда до нее дошли слова Женечки о дяде Игоре, который что-то кому-то должен показать, все начало становиться на свои места - пришедший был Игорем и сейчас он защищает ее, а точнее их двоих.

Когда мужчины "играют в свои игры", женщины должны стоять в сторонке. Именно так и поступила Татьяна. Она не вмешивалась в драку сама и не позволила вмешаться вошедшему еще чуть позже Даниле. Все что она делала - это следила за Игорем и удивлялась, как маленькая девочка так быстро его узнала.

У нее самой была очень хорошая память на лица и, несмотря на то, что она видела Игоря лишь единожды, черты его лица прочно удерживались в ее голове. Сейчас же Игорь был не похож сам на себя: под его глазом красовался фонарь размерами превышающий ее собственный; толщиной губ он мог посоперничать со светской львицей, прошедшей пластическую корректировку; весь перемазан кровью с ног и до головы.

Поединок длился долго. Непомерно долго. Его время тем больше начало удлинятся, чем больше Татьяна понимала, что их заступник начинает проигрывать. Настало время выйти со стороны и внести свою лепту в общее дело.

Татьяна осмотрелась по сторонам. Можно попробовать ударить бандита куском кирпича, но для этого придется подойти к борющимся слишком близко. Татьяна уже видела, как этот незнакомец отбросил в сторону девочку легким движением руки. Не хотелось бы повторить этот полет! Она конечно уже давно не девочка, а вполне взрослый человек, да только у этого взрослого человека весовая категория не намного больше, чем у ребенка. Что уж тут поделать! В детдоме не разжиреешь, да и конституция тела мамина - худышка.

Осмотревшись повнимательней, Татьяна увидела в дальнем углу ворох досок. Наверное, именно из этого стройматериала местные поселенцы устроили себе ложа. Вытянув из этого вороха первую попавшуюся доску, Татьяна стала с ней наизготовку.

Ждать пришлось недолго. Игорь уже в конец обессилел и бандит, взгромоздившись на нем верхом, начал еще больше изменять запомнившееся Татьяне лицо. Тогда-то Татьяна и ударила что есть сил.

Она и сама не думала, что сможет совершить подобное действо: для начала просто ударить человека и при этом вложить в этот удар силу, которой у нее никогда не было. Осуществить подобное ей помог сам незнакомец. Его наглость, его грубость, его желание обладать ею силой, причиненная им боль Женечке и Игорю. Все это в совокупности спровоцировало ответные действия.

Все бы ничего, да доска, взятая ей из кучи, оказалась гниловата. Татьяна рассчитывала нанести еще один удар, а ее оружие рассыпалось на части. Стараясь не терять времени, Татьяна подбежала к куче еще за одной доской. На этот раз она не хотела совершить прежней ошибки и выбрать "вооружение" покрепче, но свет фонаря плохо освещал этот угол, и видимость оказалась неважной. Забраковав первые два варианта, Татьяна все-таки остановилась на третьем и не столько от того, что она показалась ей крепче, сколько пришло понимание - пора возвращаться к гуще событий.

***

В который раз Игорь получал своевременную помощь? Он уже не знал. Он уже давно сбился со счета, но если для чего-то сейчас и не было времени, так это подсчитывать дебет с кредитом. Это все потом - по свободности, а сейчас пора заканчивать с насущным.

Воспользовавшись временной дезориентацией Угрюмого, Игорь поменялся с ним местами и, нанеся несколько сокрушительных ударов в лицо, ухватил своего противника за горло и принялся его душить. Угрюмый пытался отвести скрестившиеся на его горле пальцы, но Игорь вцепился мертвой хваткой и не позволял этого сделать. Он сейчас полностью абстрагировался от внешнего мира. Что творится впереди него, сзади, сбоку? Видят ли его дети, Татьяна! Запомнят ли они его таким - хладнокровно убивающим человека. Неважно. Все неважно, пока Угрюмый жив. Этот человек, также как и Монгол, не должен ходить по земле и дышать ее свежим воздухом. Не должен угрожать женщинам и детям. Не должен насиловать и убивать. И остановит его он - сегодня, здесь, сейчас.