Адмирал идет ко дну

Второй тоже сунул руку в карман и достал свое удостоверение с фото и эмблемой полиции Суффолка. Симпатичный парень, очень даже ничего, только сегодня Эми была настроена недружелюбно. Открыв дверь, она мотнула головой, приглашая войти.

– Вы – барменша? – уточнил Коул.

Эми смерила это ходячее недоразумение презрительным взглядом.

– Я – управляющий баром.

– Столик у окна сгодится.

– Временно, – добавил Честертон. – Нам понадобится отдельный кабинет для расследования. Тут найдется подходящая комната?

Коул бросил на подчиненного красноречивый взгляд: какое еще расследование банального суицида? Лишь присутствие Эми остановило его от возражений. Ни к чему ей знать, что он уже принял решение. Пожалуй, придется и в самом деле создать базу – для отвода глаз.

– Ну у нас есть Мостик, – предложила Эми. – Фитц обустроил свой офис на галерее; наверное, там будет лучше всего.

– Спасибо, – вежливо ответил Честертон.

– Выпивку предлагать необязательно, а вот кофе не помешал бы, – заметил Коул, решивший, что он слишком долго молчит.

– Аппарат выключен, – объяснила Эми. Можно, конечно, поставить чайник и дать им растворимый, но Эми была не в настроении оказывать гостеприимство.

– Вроде пахнет жареным беконом?

– Завтрак нужно бронировать с вечера.

– Ну сделайте исключение для лучших людей Суффолка!

– Мы предоставляем питание нашим гостям, а не случайным посетителям.

– О-о! Это удар ниже пояса! – воскликнул Коул. Они уже сели за стол. – Попробуем смягчить ваше сердце. Присаживайтесь, милочка!

– Так, давайте проясним один момент, – Эми не двинулась с места. – Если хотите, называйте меня мисс Уолпол, все остальное звучит высокомерно и оскорбительно.

– Как скажете, – ответил он. – Сразу видно леди-менеджера.

Эми приняла это за знак согласия и придвинула стул.

– Итак, вы – та самая мисс Уолпол, что сообщила о случившемся на пляже прошлой ночью?

– Да. Я нашла его, сразу же вернулась сюда и позвонила в полицию.

Тот, что помоложе, констебль Честертон, вытащил блокнот и принялся записывать.

– В какое время это произошло, мисс Уолпол? – Голос у него был мягкий, теплый, проникал до самых глубин – совсем как завтрак, который Эми не удосужилась им подать.

– Около полуночи, ближе к часу. Я закрыла бар и шла домой.

– Минуточку! – вмешался Коул, перехватывая инициативу. – Начнем с самого начала. Я так понимаю, вы весь вечер провели в пабе?

– Да.

– Было тихо?

– Скорее наоборот – битком набито.

– В понедельник вечером? В такую мерзкую погоду?

– К нам приехали тележурналисты снимать документальный фильм, вот местные и решили урвать свои пять минут – точнее, пять секунд – славы, так что заявилась чуть ли не вся деревня, даже те, кто прежде сюда не захаживал.

– И мистер Фитцсиммонс был?

– Его никто так не зовет, – уточнила Эми. – Только Фитцем или Адмиралом.

– Он служил на флоте?

– Точно не могу сказать. Ходил в море – это наверняка, когда-то у него даже была своя шхуна. Фитц постоянно травил байки, но у меня сложилось ощущение, что раз от раза они становятся все красочнее. Прошлой ночью он тоже разошелся перед журналистами – рассказывал о затерянных сокровищах в Вест-Индии или где-то там.

– Значит, он не выглядел подавленным?

– Скорее наоборот – он был в своей стихии, покупал всем выпивку и развлекал народ. Им нельзя не восхищаться – работал на публику как настоящий профи, щекотал нервы.

– Каким образом?

– Упоминал о «сокровищах, спрятанных совсем близко», предупреждал, что назавтра всех ждут потрясающие разоблачения… – Эми вздохнула. – То есть сегодня.

– Что он хотел этим сказать?

– Понятия не имею. А до этого к нему на Мостик – так мы называем его апартаменты – валом шли посетители. Он и со мной хотел поговорить, но только сегодня.

– И вы не знаете, о чем именно?

Эми покачала головой.

– Могу лишь предполагать, а это вам неинтересно.

– Мы вовсе не против, мисс Уолпол, – отозвался Честертон. – Наверняка вы знали покойного лучше, чем кто-либо.

Эми бросила на него быстрый взгляд. Глаза цвета морской волны ясным майским утром были не менее выразительны, чем голос, хотя он вряд ли отдавал себе отчет в их притягательности. Пожалуй, тут ее не нужно уговаривать, различные предположения – для него или о нем – возникают непроизвольно…

– Я подумала, что Адмирал собирается продавать паб. У нас сильно упала выручка за зиму – до этой недели.

– Обычное дело, к сожалению, – констатировал Честертон.

– Значит, все-таки переживал? – вмешался Коул.

– Нисколько, – возразила Эми. – У него явно имелись четкие планы, новый проект. Он был таким, знаете, борцом по жизни.

– Ключевое слово – «был», – ухмыльнулся Коул.

– Вы сами просили высказать свое мнение. Видимо, вы уже твердо решили, что он покончил с собой, а лично я в этом не уверена. В конце концов, я знала его целых три года.

Коул заморгал и выпрямился.

– У вас есть доказательства?

– Да, кое-что. Тем вечером я выбралась на пляж подышать свежим воздухом. Журналисты ушли на трехчасовой перерыв, и паб тут же опустел. Так вот, на берегу я встретила Адмирала – он возился со своей лодкой, кажется, проверял чехол.

– Вы разговаривали?

– Конечно. Я спросила, чем он занят. Он сказал, что в последнее время участились кражи. Я заметила, что у него было много посетителей, и поинтересовалась, не общался ли он с Беном Милном, телевизионщиком, а он с иронией ответил, что удовольствие запланировано на завтра.

– С иронией?

– Он назвал Милна молодым нахалом – и был прав. Затем добавил, что хочет обстоятельно поговорить со мной, но это подождет до завтра, так как он планирует напиться в хлам.

Коул поднял палец.

– Ага! Вы считаете, что он упился до смерти?

– Ни в коем случае. Мне и раньше приходилось видеть его пьяным, на следующий день он всегда как огурчик. Я хочу сказать, что у него были четкие планы на сегодня, а вовсе не суицидальное настроение.

– Факты доказывают обратное, – возразил Коул. – На лодке нашли предсмертную записку.

– Я знаю, – спокойно ответила Эми. – Это я ее нашла и отдала полицейскому, который прибыл на вызов.

– И?

– И я не верю, что ее написал Фитц.

– Ой, да ладно! Это же решающее доказательство. Вы еще скажите, что он был неграмотным!

– Он не умел работать на компьютере. На конверте значилось: «Заинтересованным лицам», а Фитц вообще понятия не имел, как пользоваться принтером. Вы видели записку?

– Она в машине, мы получили ее утром, – ответил Честертон. – И записка, и конверт набраны на компьютере.

Босс наградил его свирепым взглядом.

– Ерунда! – сказал Коул. – Любой дурак может научиться.

– И распечатывать страницы? Адмирал дураком не был, но на такое не способен.

– Написано яснее некуда, – настаивал Коул и быстро процитировал записку: – Он больше не может, «Последнее ура» прогремело, лучше уйти на подъеме, простите все, кого смерть заденет… Спорить тут не о чем.

– Если это действительно он написал. А если нет, то ваше так называемое решающее доказательство – мыльный пузырь.

– Посмотрим, мисс Уолпол. Нам нужно поговорить с людьми, которые побывали вчера на Мостике. Кто-нибудь из них рассказывал, чего хотел покойный?

– Все как один молчали. Наверное, он попросил их не распространяться.

– Не волнуйтесь, мы их разговорим – это наша работа. Составьте, пожалуйста, список.

– Ну я видела не всех – была слишком занята с клиентами.

– Запишите любого, кого вспомните. – Коул поднял глаза. – Это что такое?

Сверху донесся шум.

– А, наши гости. Мы сдаем комнаты.

На лестничной площадке появился Бен Милн.

– Как там мой завтрак?

– Я спрошу Мериэл. Вам полный набор?

– И большую кружку черного кофе.

– Сделаем. – Эми повернулась к полицейским. – Это тележурналист, Бен Милн. Прошу прощения, я на минутку. – И она поспешила в сторону кухни.