Страница 74 из 76
- Но что мне делать? - хрипло, с надеждой и отчаянием крикнул вдогонку Робинсон.
- Застрелиться! - обернулся вице-директор. - Но вы жалкий и ничтожный трусишка. Такие кончают таблетками снотворного. Вот и пошлите за ними свою одалиску в ближайшую аптеку, а еще лучше, - издевался Майк, - сбегайте сами и обязательно голышом. С этого момента ни одно ваше приказание выполняться не будет - вы сумасшедший и невменяемый. Секретаршу забираю девочка должна быть в безопасности от ваших поползновений. Генеральным директором пока временно становлюсь я. Не думал, что это случится так скоро, но ничего не поделаешь - видно, судьба, - он развел руками. - О своем решении сообщу через час журналистам на пресс-конференции по телевидению. Чао! - Майк хлопнул дверью...
Если верить газетам, события с концерном "Феникс" не имели прецедента. Такого бума страна не переживала со дня провозглашения. Пресса, радио и телевидение только и сообщали, что о "разоблачении века" - махинациях и коррупции в химической промышленности. Тиражи газет подскочили неимоверно. За право перепечатки и использования своих публикаций редакция "Времени" гребла миллионы. Радио вещало круглые сутки, не отставало и телевидение. Срочно собрался кабинет министров. На газетных и журнальных полосах воспроизводились леденящие кровь фотографии детей-уродцев; их матери употребляли лекарства, производимые "Фениксом", отравленные реки, смертельно опасные продукты. Всплыла история с использованием новых препаратов на заключенных. У магазинов, где продавали продукцию концерна, собирались толпы, бойкотировали товары, разбивали витрины. Снимки пышных банкетов дельцов пересекали семизначные цифры взяток за получение подрядов на государственные заказы. Два министра подали в отставку. Оппозиция торжествовала. Поговаривали - издатель "Времени" выдвинул свою кандидатуру в сенат. Демонстранты заполнили площади и улицы города. Крепко досталось и полиции, она потворствовала распространению наркотиков, кои производились все теми же "химиками". Ходили слухи - в полиции заменят руководящий состав. В здании "Феникса" до пятого этажа выбили стекла в окнах и разгромили несколько филиалов. В город прибыли войска...
Мартин и Грег смотрели телевизор. Шла пресс-конференция. За круглым столом восседал вице-директор концерна "Феникс" Майк Дженоротти. Лишь сейчас Фрэнк вспомнил его настоящее имя. Худенькое и маленькое лицо Майка раскраснелось, темные глаза хитровато щурились. Бывший гангстер пытался не скупиться на резкие выражения и оскорбительные эпитеты. Исходя гневом, клеймил позором наложившего на себя руки - отравился снотворным - бывшего генерального директора Дональда Робинсона. Получалось, будто это он, Майк, недавно назначенный вице-директором, вскрыл вопиющие преступления и принудил Робинсона обратиться со своеобразной исповедью к оппозиционной печати. Одновременно давались клятвенные заверения, что-де новый совет директоров во главе с новым генеральным - не вызывало сомнения, на этом посту Майк подразумевает себя - в корне перестроит деятельность и полностью очистится от скверны. Именно для этого он, Дженоротти, обнаружив неслыханные безобразия, дал официальный и законный ход следствию. Делались и намеки, что нервы снайпера - на слабость коих ссылалась полиция совершенно ни при чем: выстрел прозвучал, чтобы спровоцировать взрыв самолета по прямому указанию Робинсона, который боялся разоблачения.
- Ну и артист, - промолвил Грег, поворачиваясь к Мартину, - до чего изворотлив, каналья. Надо же ухитриться так повернуть себе на пользу события, превратить трагедию в личный триумф. Носит же таких земля? А общество не только терпит, но и величает. Ничего не скажешь, ловок, шельма.
- Именно так, - подтвердил Мартин. - В этом ужас и несчастье нашего общества. Стоило ли вам мутить воду, чтобы негодяя сменил негодяй еще более извращенный, а следовательно, и более опасный. Вы же знали - ровным счетом ничего не добьетесь, в чем и убедились. Все передается из одних грязных и кровавых рук в другие, подчас более грязные и кровавые. Да и вам теперь несдобровать. Майк не Дик, едва утихнет, а что утихнет, сомнения нет, начнет докапываться, искать ту апельсиновую корку, на которой поскользнулся его предшественник. Рано или поздно разнюхает, кто стал причиной скандала, и тогда конец. Уж слишком многим вам обязан. Нет, Фрэнк, этого он вам не простит. Такие не любят быть в долгу, да и знаете вы чересчур много, а в нашем мире это равноценно смертельной болезни умрешь обязательно, дело лишь времени.
- Ну и пес с ними! - угрюмо проворчал Грег. - Ни о чем не жалею, рад, что разворошил это осиное гнездо. Мне терять нечего, как говорил светлой памяти Миша Уваров, все, что дорого, потерял навсегда.
- А вдова мистера Кребса и ее внук?
- Их и вас, Мартин, я обеспечу, проживете до конца дней если и не роскошно, то хотя бы не в нищете. Вы им погибнуть не дадите. Как прав был профессор, говоря, что скоро честных людей станут заносить в Красную книгу - он вас имел в виду, и, не спорьте, ваша жизнь тому доказательство.
- Да ладно уж. А вы сами?
- Моя песенка, дорогой Мартин, спета. Как они очухаются, увидят главная опасность миновала, возьмутся за меня, и я последую за Диком Майк не потерпит человека, который, хоть и не совсем желая того, трижды ему помог - вместо благодарности получу пулю в затылок или нож в спину. На худой конец погибну под колесами автомобиля иди в автокатастрофе. Видите, какой широкий ассортимент. Да и жить мне, скажу откровенно, теперь не хочется. - Он горько усмехнулся. - Вы помните, Мартин, как перед нашим отъездом в Африку доктор предложил тост за год черной собаки. Бедный Макс надеялся, что этот год принесет нам удачу, а он обернулся страшным несчастьем.
В дверь постучали.
- О! - Грег вскинул брови. - Уже пришли по мою душу? Оперативно, - он вынул из кармана пистолет и положил на стол, прикрыв газетой. - Вы не впутывайтесь. Отойдите в сторонку.
- Еще чего, - фыркнул возмущенно негр, тоже достал пистолет и спрятал за спину.
Постучали снова.
- Войдите! - крикнул Грег.