Страница 12 из 21
В холодном полумраке бетонного гаража, освещенного тусклым светом люминесцентных ламп, я прислоняюсь к стене и обхватываю голову руками. О чем я думала? Глаза полны непрошеных слез. Почему я плачу? Я опускаюсь на землю, злясь на себя за такую абсурдную реакцию, обхватываю руками колени и стараюсь сжаться в крошечный комочек. Может, если я сама стану меньше, бессмысленная боль тоже уменьшится. Уткнув голову в колени, я плачу, не сдерживая слез. Плачу от потери чего-то, чего у меня не было. Как глупо. Глупо горевать о том, чего не было, — о несбывшихся надеждах, разбитых мечтах, обманутых ожиданиях.
Мне никогда не приходилось сталкиваться с отказом. Ну… если не считать того, что меня никогда не брали играть в баскетбол или в волейбол. Но это понятно. Бежать и одновременно ударять мячом о пол или передавать его кому-нибудь у меня плохо получается. На спортплощадке я обуза для любой команды.
В романтическом плане я ничего не хотела. Я привыкла, что я слишком бледная, неухоженная, худая, неуклюжая — список моих недостатков можно продолжать бесконечно. Поэтому я всегда отшивала возможных поклонников. Вот хоть того парня в группе по химии. Они все были мне неинтересны, за исключением одного лишь Кристиана, черт бы его побрал, Грея. Наверное, мне следовало быть добрее к таким, как Пол Клейтон и Хосе Родригес, хотя я уверена, никто из них не плакал втихомолку в подземном гараже. Может, мне просто нужно выплакаться.
«Прекрати, немедленно прекрати! — словно кричит на меня мое подсознание, уперев руки в боки и топая от негодования ногой. — Садись в машину, езжай домой и садись заниматься. Забудь о нем… Немедленно! И хватит уже распускать нюни».
Я делаю глубокий вдох и поднимаюсь на ноги. Соберись, Стил. Я иду к машине, вытирая на ходу слезы. Хватит думать о нем. Надо извлечь уроки на будущее и сосредоточиться на подготовке к экзаменам.
Кейт сидит с ноутбуком за обеденным столом. При виде меня радостная улыбка сходит с ее лица.
— Ана, в чем дело?
Ну вот… Только ее расспросов мне сейчас и не хватает. Я трясу головой — совсем как она, когда хочет, чтобы от нее отстали, — но Кейт остается слепа и глуха.
— Ты плакала. — Как будто и так не видно. — Что этот подонок с тобой сделал? — рычит она, и лицо у нее просто страшное.
— Ничего, Кейт. — В том-то все и дело. От этой мысли я криво улыбаюсь.
— Тогда почему ты плакала? Ты никогда не плачешь. — Кейт встает, обнимает меня за плечи, ее зеленые глаза полны тревоги. Надо что-то сказать, чтобы она оставила меня в покое.
— Меня чуть не сбил велосипедист. — Это первое, что приходит мне в голову, но Кейт сразу же забывает про Грея.
— О господи, Ана! Ты ушиблась? — Она отодвигает меня от себя и начинает осматривать.
— Нет, Кристиан меня спас, — шепчу я. — Я испугалась.
— Еще бы! А как кофе? Ты же его не любишь?
— Я пила чай. Мы мило поболтали, даже не о чем рассказывать. Не знаю, зачем он меня пригласил.
— Ты ему нравишься, Ана. — Кейт опускает руки.
— Уже не нравлюсь. Мы больше не увидимся. — Я умудрилась произнести это ровным тоном.
— Да?
Черт! Она заинтригована. Я иду в кухню, чтобы Кейт не видела моего лица.
— Такие, как я, ему не пара, — говорю я так сухо, как только могу.
— В каком смысле?
— Да ладно, как будто сама не знаешь. — Я поворачиваюсь и вижу, что Кейт стоит в дверях.
— Нет, не знаю.
— Кейт, он… — Я пожимаю плечами.
— Ана, ну сколько можно тебе говорить? Ты совсем как ребенок! — перебивает она. Вот, опять за свое.
— Кейт, оставь, прошу. Мне надо заниматься, — обрываю я.
Она хмурится.
— Хочешь посмотреть статью? Я дописала. А Хосе сделал потрясающие снимки.
Хочу ли я еще раз посмотреть на великолепного Кристиана, держись-от-меня-подальше, Грея?
— Конечно, хочу. — Каким-то чудом я ухитряюсь изобразить на лице улыбку и иду к столу. Грей оценивающе смотрит на меня с черно-белой фотографии на экране ноутбука. Похоже, я его не устраиваю.
Притворившись, будто читаю, я встречаю пристальный взгляд его серых глаз и пытаюсь догадаться, почему же он не тот, кто мне нужен — как он сам мне сказал. И тут вдруг объяснение становится совершенно очевидным. Он невероятно красив. Мы два разных полюса, существа из разных миров. Я как Икар, который поднялся слишком близко к солнцу, а в итоге упал и разбился. В словах Грея есть смысл. Он мне не подходит. Именно это он и имел в виду, и теперь мне легче принять его отказ… почти.
— Отлично, Кейт, — удается произнести мне. — Пойду заниматься.
Пока не буду о нем думать, уговариваю я себя и, открыв тетрадь, принимаюсь за чтение.
Только в постели, стараясь уснуть, я позволяю себе вернуться мыслями в мое странное утро. Вспоминаю его слова: «Девушки у меня нет и быть не может» — и злюсь на себя, что не восприняла это к сведению до того, как оказалась в его объятиях. Он ведь предупредил, что девушка ему не нужна.
Переворачиваюсь на другой бок. В голову лезут разные мысли: может, он хранит невинность? Я закрываю глаза и начинаю погружаться в дрему. Может, он бережет себя. «Но не для тебя», — в последний раз насмехается надо мной мое сонное подсознание, перед тем как вырваться на волю в снах.
Мне снятся серые глаза, кофейные листочки на молочной пене, и я снова бегу по темным комнатам, озаряемым жуткими вспышками молний, и не знаю, от кого я бегу или к кому…
Я кладу ручку. Все. Сдан последний экзамен. По лицу расплывается улыбка Чеширского кота. Наверное, я улыбаюсь в первый раз за всю неделю. Сегодня пятница, и на этот день у нас намечена грандиозная вечеринка. Возможно, я даже напьюсь. Впервые за всю свою жизнь.
Я оглядываюсь через зал на Кейт; за пять минут до конца она еще что-то яростно пишет. Все, учеба закончена. Больше никогда мне не придется сидеть на экзамене. Мысленно я исполняю грациозные перевороты «колесом» через голову… Впрочем, это единственный способ, которым я умею ходить «колесом». Кейт кончает писать и откладывает ручку. Она встречается со мной взглядом, и на лице ее я вижу все ту же улыбку Чеширского кота.
Мы возвращаемся домой на ее «Мерседесе», и у нас нет никакого желания обсуждать только что закончившийся экзамен. Кейт больше волнует, что она наденет сегодня вечером в бар, а я роюсь в сумочке в поисках ключей.
— Ана, тут тебе посылка. — Кейт стоит на ступеньках перед входной дверью, держа в руках коробку, завернутую в коричневую бумагу. Странно, я в последнее время ничего с «Амазона» не заказывала. Кейт отдает мне посылку и берет ключи, чтобы открыть входную дверь. Посылка адресована мисс Анастейше Стил. На ней нет ни обратного адреса, ни имени отправителя. Наверное, от мамы или от Рэя.
— От родителей…
— Открывай скорей! — Кейт в приподнятом настроении направляется в кухню за бутылкой шампанского, припасенной для этого дня.
Я открываю посылку и вижу обтянутую кожей коробку, в которой лежат три одинаковых, новых с виду книги в старом матерчатом переплете и кусочек плотного белого картона. На одной стороне каллиграфическим почерком выведено:
Почему ты не сказала, что мне надо опасаться мужчин?
Почему не предостерегла меня?
Богатые дамы знают, чего им остерегаться, потому что читают романы, в которых говорится о таких проделках…[2]
Я узнаю цитату из «Тэсс». Удивительное совпадение: на экзамене я три часа подряд писала эссе о романах Томаса Гарди. А может, и не совпадение… может, это сделано нарочно. Я внимательно осматриваю книги: три тома «Тэсс из рода д'Эрбервиллей». На титульном листе старинным шрифтом напечатано:
Лондон. Джек Р. Осгуд, Макилвейн и Ко, 1891
Вот это да! Самое первое издание. Наверное, оно стоит безумных денег, и я сразу понимаю, кто его прислал.
Кейт стоит у меня за спиной и смотрит на книги. Потом берет карточку.
— Первое издание, — шепчу я.
— Невероятно! — Кейт смотрит на меня широко раскрытыми от удивления глазами. — Грей?