Страница 19 из 38
— На этот раз, — весело крикнул он, — вам незачем думать о похмелье наутро. Ведь утр больше не будет!
Он лучезарно улыбался довольной, смеющейся публике. Он поднял глаза к небу, с мертвенным однообразием проделывавшему то же, что и каждый вечер, но поднял их лишь на краткий миг. Он доверял небу делать свое дело, как один профессионал доверяет другому.
— А теперь, — сказал он, прохаживаясь по сцене, — рискуя разрушить удивительную атмосферу гибели и опустошения этого вечера, я бы хотел поприветствовать некоторых наших гостей.
Он достал из кармана карточку.
— Есть здесь… — он поднял руку, чтобы успокоить аплодисменты. — Есть здесь гости из бридж-клуба Занселквазуры Фламмарион, прибывшие из-за Кварнского Небытия? Они здесь?
Сзади него раздались радостные возгласы, но он притворился, что не слышит их.
— Они здесь? — повторил он, чтобы заставить их кричать громче.
Ему это удалось, как всегда.
— Ах, вот они! Ну, смотрите, не мухлевать, это будет очень серьезный момент.
Зал встретил это хохотом.
— А есть у нас здесь… есть у нас… малые божества из Асгардского пантеона?
Справа от него раздался раскат грома. Над сценой сверкнула молния. Небольшая группа волосатых людей в шлемах, сидевших с самодовольным видом, приветственно подняла стаканы.
Бывшие, подумал он.
— Осторожнее с этим молотом, сэр, — сказал он.
Боги еще раз проделали трюк с молнией. Макс сухо улыбнулся в их сторону.
— И еще, — сказал он, — молодые консерваторы с Сириуса Б, вы здесь?
Свора элегантно одетых молодых псов прекратила кидать булочками друг в друга и стала швырять их в него. Они что-то неразборчиво тявкали и гавкали.
— Да, — сказал Макс, — но ведь вы сами виноваты, надеюсь, вы понимаете? И, наконец, — провозгласил Макс, успокаивая аудиторию и делая серьезное лицо, — сегодня у нас в гостях группа верующих, глубоко верующих, из церкви Второго пришествия Великого Пророка Зарквона.
Их было около двадцати, они сидели в самом конце зала, аскетично одетые, и нервно пили минеральную воду, держась особняком от общего веселья. Они обиженно заморгали, когда луч прожектора упал на них.
— Вот они, — сказал Макс, — спокойно сидят. Он сказал, что придет снова, и вы ждали его так долго! Надеемся, что он поспешит, друзья, потому что у него осталось всего восемь минут!
Последователи Зарквона сидели прямо, не обращая внимания на насмешки в свой адрес.
Макс сдержал публику.
— Нет, я серьезно, правда, никаких обид. Мы не должны смеяться над истинно верующими людьми, поэтому, пожалуйста, аплодисменты Великому пророку Зарквону.
Публика захлопала с уважением.
— …где бы он ни был!
Он послал поцелуй невозмутимым адептам и вернулся в центр сцены. Он схватил высокий табурет и уселся на него.
— А все же удивительно, — продолжал трещать он, — как много здесь сегодня народа, правда? Совершенно удивительно то, что многие из вас приходят сюда снова и снова, и это, по-моему, просто замечательно. Они приходят, чтобы увидеть конец всего, а затем вернуться в свои времена… и создавать семьи, строить новые совершенные общества, вести кровопролитные войны во имя того, что они считают справедливым. В самом деле, это вселяет веру в будущее… — тут он обвел рукой неистовствующий хаос вокруг, — которого, как мы с вами знаем, не будет.
Артур повернулся к Форду. Он никак не мог осмыслить факт существования этого места.
— Смотри, — сказал он, — вот если Вселенная сейчас исчезнет, мы разве не исчезнем вместе с ней?
Форд посмотрел на него взглядом человека, выпившего три пангалактических бульк-бластера, то есть, взглядом весьма расфокусированным.
— Нет, — ответил он. — И вообще, когда ты приходишь в это заведение, ты оказываешься в особом искривленном временном участке, защищенном силовым полем. Мне так кажется.
— А-а, — сказал Артур и уставился на тарелку с супом, которую он уговорил официанта принести ему вместо бифштекса.
— Смотри, — сказал Форд, — сейчас покажу.
Он схватил со стола салфетку и тщетно попытался что-то из нее соорудить.
— Смотри, — снова сказал он, — представь, что эта салфетка — временная Вселенная, так? А эта ложка — трансдукциональная форма в изгибе материи.
Ему потребовалось какое-то время, чтобы выговорить последнюю фразу, а Артуру было неловко прерывать его.
— Я ем этой ложкой, — сказал он.
— Ладно, — сказал Форд, — представь тогда, что вот эта ложка. — он нашел маленькую деревянную ложечку на блюде с приправами, — вот эта ложка… — но ему оказалось не по силам ухватить ее, — нет, пусть лучше эта вилка…
— Не трогай мою вилку! — прикрикнул Зафод.
— Ладно, — сказал Форд, — пускай. Пусть… пусть этот стакан будет временной Вселенной.
— Этот, который ты уронил на пол?
— Я его уронил?
— Да.
— Ну и ладно, — сказал Форд, — забудь. Я хочу сказать… я хочу сказать, ты знаешь хотя бы, как появилась Вселенная?
— Пожалуй, нет, — ответил Артур, уже жалея о том, что затеял этот разговор.
— Ладно, — сказал Форд, — представь себе ванну. Да? Круглую… Да? Большую круглую ванну. Из слоновой кости…
— Где ты возьмешь такую? — спросил Артур. — Вогоны уничтожили «Хэрродз».
— Это неважно.
— Да, ты уже сто раз об этом сказал.
— Да слушай ты.
— Хорошо.
— Ну, так вот, ванна. Представь себе, что она есть. Из слоновой кости. Конической формы.
— Конической? — удивился Артур. — Что это за…
— Цыц! — сказал Форд. — Она коническая! И ты наполняешь ее мелким белым песком, сечешь? Или сахаром. Мелким белым песком и/или сахаром. Чем хочешь. Это неважно. Сахар пойдет. И когда она будет полной, ты вытаскиваешь пробку. Слушаешь?
— Слушаю.
— Ты вытаскиваешь пробку и все воронкой уходит, уходит, уходит в дырку.
— Понятно.
— Да ничего тебе не понятно. Понимать пока что нечего. Я еще не сказал самого интересного. Сказать?
— Скажи.
— И скажу.
Форд задумался на минуту, стараясь вспомнить самое интересное.
— Самое интересное, — сказал он, наконец, — что ты снимаешь это на пленку.
— Очень интересно.
— Нет, это не интересно. Я вспомнил, где здесь самое интересное. Самое интересное то, что ты после этого прокручиваешь пленку… задом наперед!
— Задом наперед?
— Да. Прокрутить пленку задом наперед — это и есть самое интересное. При этом ты сидишь и смотришь, как все это выходит воронкой из дырки и заполняет ванну. Сечешь?
— То есть, примерно так и появилась Вселенная? — спросил Артур.
— Нет, — ответил Форд, — но это здорово успокаивает.
Он потянулся за стаканом.
— А где мой стакан? — спросил он.
— На полу.
— У-у.
Качнувшись на стуле, чтобы посмотреть, где его стакан, Форд ткнулся в маленького зеленого официанта, подошедшего к столику с телефоном в руке.
Форд извинился перед официантом, объяснив, что все произошло из-за того, что он жутко пьян.
Официант ответил, что извиняться не стоит, и он прекрасно все понимает.
Форд поблагодарил официанта за любезность, попытался дернуть его за чуб, но промахнулся и соскользнул под стол.
— Господин Зафод Библброкс? — спросил официант.
— Да, — откликнулся Зафод, отрываясь от третьего бифштекса.
— Вас просят к телефону.
— Чего?
— Вас к телефону, сэр.
— Меня? Здесь? Кто и откуда знает, что я здесь?
Один из его мозгов озадачился. Другой был занят едой и не желал от нее отвлекаться.
— Ничего, если я продолжу? — сказала та его голова, которая ела, и продолжила.
За ним гналось столько людей, что он уже потерял счет. Ему не стоило появляться в таком людном месте. Хотя, почему бы и нет, подумал он. Как ты узнаешь, что тебе хорошо, если никто не видит, как тебе хорошо?
— Может, кто-то здесь настучал на тебя Галактической полиции? — предположила Триллиан. — Все видели, как ты вошел.
— И ты хочешь сказать, что они хотят арестовать меня по телефону? — сказал Зафод. — Возможно, ты права. Я ведь очень опасен, когда речь идет обо мне самом.