Страница 1 из 7
Марк Григорьевич Меерович
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929) От города-сада к ведомственному рабочему поселку
Введение
Отечественная архитектурно-градостроительная мысль проделала в конце ХIХ – начале ХХ в. непростой путь от идеи города-сада до концепции индустриальных городов-новостроек – поселений нового типа, названных «социалистическими городами». В дореволюционный период идея города-сада, несмотря на некоторое сопротивление со стороны царского правительства, нашла свое практическое воплощение в работах российских архитекторов. Затем с приходом к власти большевиков она обрела второе дыхание благодаря присущему ей социально-реформаторскому содержанию. Но через некоторое время по не разъясненным до сих пор причинам на долгие годы оказалась официально запрещенной. Пришедшая ей на смену в середине 1920-х гг. концепция советского рабочего поселка заместилась в конце 1920-х гг. новой теоретической доктриной – доктриной соцгорода.
Советская архитектурно-градостроительная политика, неразрывно связанная с государственной жилищно-расселенческой политикой, – уникальный исторический феномен, содержание которого неотделимо от истории и культуры советского общества. Но, несмотря на его, казалось бы, серьезную изученность, причины многих уже описанных явлений так до конца и не раскрыты; они требуют исторической доработки. Кроме того, эмпирический материал, ставший доступным в последние десятилетия, выдвигает ряд новых ключевых вопросов, которые, как это ни удивительно, до сих пор также продолжают оставаться без ответов. В чем проявлялось воздействие идеологических постулатов марксистской доктрины на решения, принимавшиеся советской властью в области архитектуры и градостроительства? Как советская экономика и административно-территориальная система управления человеческими массами влияли на государственную жилищную и расселенческую политику? Какое содержание закладывалось плановыми органами в основу архитектурно-градостроительного содержания концепции ведомственного рабочего поселка? В чем доктрина советского рабочего поселка противостояла идее города-сада?
Для получения ответов на эти вопросы в монографии прорабатывались труды послереволюционного периода, освещавшие причины популярности отдельных градостроительных идей в условиях социальных преобразований того времени[1]; посвященные истории российской архитектуры и советского градостроительства 1920–1930-х гг.[2]; теоретическим основам советского градостроительства и творчеству мастеров советской архитектуры[3]; переселенческой (миграционной) политике советской власти[4]; вопросам размещения промышленности и неразрывно связанного с нею социалистического расселения[5]; устройству распределительной системы[6]; истории развития архитектурно-проектного дела[7]; особенностям архитектурно-планировочных решений конкретных социалистических поселений (поселений-садов, ведомственных рабочих поселков) и общим представлениям о теории, методологии и практике градостроительной политики рассматриваемого в монографии периода[8].
Некоторые, казалось бы, вполне понятные явления при знакомстве с новыми материалами, а иногда и при внимательном прочтении старых, давно известных сведений резко выпадали из представлявшейся очевидной закономерности их возникновения. Так, например, в ряде научных трудов, детально рассматривавших российскую архитектурно-градостроительную практику проектирования и возведения городов-садов рубежа XIX–XX вв., подчеркивалось их безусловное архитектурно-художественное сходство с говардовскими[9]. Однако до сих пор остается неразъясненным, почему (в каких содержательных аспектах) в послереволюционный период идея города-сада вошла в противоречие с формируемой советской властью концепцией социалистического рабочего поселка. В чем состояло принципиальное отличие говардовского города-сада от советского рабочего поселка-сада? Почему содержание говардовской идеи оказалось впоследствии полностью изъятым из советской системы архитектурных знаний[10] и свелось к озеленению, садово-парковому благоустройству и живописности планировки? Почему советская власть, осуществляя силами ведомств возведение рабочих поселков-садов рядом с реконструируемыми промышленными предприятиями, в то же самое время боролась с инициативами жилищной кооперации по строительству точно таких же поселков-садов рядом с существовавшими городами? Чем были вызваны действия государственных органов по целенаправленному законодательному противостоянию концепции города-сада, в конечном счете приведшие к запрету внесения частной застройки в разрабатывавшиеся проекты планировок населенных мест?
Выявление и обобщение того специфического содержания, которое приобрела концепция города-сада в советских условиях, особенно важны, потому что в советской историографии, как это ни удивительно, никогда не раскрывались социально-политические, социально-организационные, социально-управленческие, финансово-экономические основания говардовской концепции города-сада. Также никогда целостно не излагалось и содержание доктрины советского ведомственного рабочего поселка – законодательное, нормативное, трудомобилизационное.
Чуть более чем десятилетний период – с 1917 до конца 1920-х гг. – ключевой для развития советского градостроительства, так как в это время были заложены основы государственной архитектурно-градостроительной политики в отношении ведомственных рабочих поселков, неуклонно реализовывавшиеся затем фактически на протяжении всего предвоенного времени.
Основополагающей гипотезой, на которой покоится данное исследование, является утверждение о стратегии социального контроля посредством жилища, которая была положена советской властью в основу всей своей жилищно-расселенческой и архитектурно-градостроительной политики.
Специфика данной монографии заключается в том, что жилищно-расселенческая и архитектурно-градостроительная политика рассматриваются в ней с той стороны, с которой ранее они никогда не выступали предметом исследования, – как архитектурно-градостроительная форма трудомобилизационной организации населения. Исследование показывает, как под воздействием необходимости борьбы с неуправляемой миграцией, размывавшей трудовые коллективы градообразующих предприятий – основу опоры власти в человеческих массах, – именно предоставление крыши над головой было превращено в средство привязки людей к месту работы.
В исследовании показано, как власть принуждала архитекторов переходить от рассредоточенной особняковой застройки с живописной планировкой, присущей городу-саду, к многоэтажной секционной регулярной поквартальной структуре ведомственных рабочих поселков, возводившихся рядом с градообразующими предприятиями.
Прорабатывая источники, автор сознательно опирался не на материалы дискуссий, разворачивавшихся в печати (они в рассматриваемый период были нередкими) или в высших эшелонах советского партийно-государственного руководства (их в это время также было немало), не на вариации мнений и идейных разногласий (они полноценно отражены в доступных исторических источниках) и не на высказывания некоторых лидеров партии по отдельным вопросам государственной идеологии, а на… законодательство. Споры спорами, несогласия несогласиями, отдельные точки зрения – сами по себе, но законодательство в значительной мере являлось взаимоувязанным комплексом документов и было определяющим в руководстве практическими действиями. Безусловно, оно не было застывшим: его содержание трансформировалось, но всегда отражало официальную политику власти, принятую на данный момент, либо корректировалось вместе с ее изменениями. Именно оно, а не дискуссии (даже на самых высоких уровнях власти) регулировало любые практические решения и деятельность и в значительно меньшей степени было подвержено противоречиям, чем сиюминутные высказывания кого бы то ни было на разнообразных «дискуссионных площадках».
1
Бархин Г. Б. Современные рабочие жилища. Материалы для проектирования и плановых предположений по строительству жилищ. М.: Вопросы труда, 1925. 86 с.; Верезубов И. И. Благоустройство селений и кооперация. М.: Новая деревня, 1925. 80 с.; Виленц-Горовиц Е. В. Из области жилищного вопроса в Германии (законодательство, инспекция, строительство). М., Отдельный оттиск. Б. г. 20 с.; Глазырин В. А. Поселки-сады и поселки на путях сообщения. Л., 1928–1929. Вып. 1, 2. 71 с.; Диканский М. Г. Борьба за рабочее жилище. М.: Центральное управление печати ВСНХ СССР, 1925. 93 с.; Кожаный П. Рабочее жилище и быт. М.: ВЦСПС, 1924. 80 с.; Мачинский В. Д. Рабочий поселок. М.: ГУКХ НКВД, 1925. 136 с.; и др.
2
Алешин В. Э. Развитие представления о социалистическом поселении в градостроительстве Украины в 1920-х – начале 1930-х годов: дис… канд. арх. наук [Электронный ресурс]. Киев, 1985. Режим доступа: http://www.alyoshin.ru/Files/diss/al_diss_07.html#ktz (дата обращения 10.05.2010); Косенкова Ю. Л. Советский город 1940-х – первой половины 1950-х годов: От творческих поисков к практике строительства. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. 440 с.; Левошко С. С. К истории градостроительства России на Дальнем Востоке на рубеже XIX – ХХ вв. (тема «городов-садов») // Вестник ДВО РАН. 2004. № 2. С. 17–29; Хазанова В. Э. Советская архитектура первых лет Октября. 1917–1925 гг. М.: Наука, 1970. С. 44; Хмельницкий Д. С. Архитектура Сталина. Психология и стиль. М.: Прогресс-Традиция, 2006. 559 с.; Ружже В. Л. Градостроительные взгляды архитектора Л. Н. Бенуа // Архитектурное наследство. 1955. № 7. С. 67–86.
3
Бочаров Ю. П., Хан-Магомедов С. О. Николай Милютин. М.: Архитектура, 2007. 80 с.; Хан-Магомедов С. О. Архитектура советского авангарда: в 2 кн. Кн. 1: Проблемы формообразования. Мастера и течения. М.: Стройиздат, 1996. 709 с.; Хан-Магомедов С. О. Архитектура советского авангарда: в 2 кн. Кн. 2: Социальные проблемы. М.: Стройиздат, 2001. 712 с.; Хайт В. Л. Объективное и субъективное в истории архитектуры и в ее изучении: факт и интерпретация // Архитектура. 2001. № 2. С. 98–101; и др.
4
Бородкин Л. И., Максимов С. В. Крестьянские миграции в России / СССР в первой четверти XX в.: макроанализ структуры миграционных потоков // Отечественная история. 1993. № 5. С. 124–143; Красильников С. А. Серп и Молох. Крестьянская ссылка в Западной Сибири в 1930-е годы. М.: РОССПЭН, 2003. 288 с.; и др.
5
Владимиров В. В., Наймарк Н. И. Проблемы развития теории расселения в России. М.: Едиториал УРСС, 2002. 197 с. и др.
6
Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927–1941. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1999. 271 с. и др.
7
Говоренкова Т. М., Славин Д. А. Жилищно-арендная кооперация. Опыт Новой экономической политики и возможность применения его в современной России. М., 2002 [рукопись]. С. 45; Казусь И. А. Советская архитектура 1920-х гг.: организация проектирования. М.: Прогресс-Традиция, 2009. 464 с.; и др.
8
Баландин С. Н. Новосибирск. История градостроительства. 1893–1945. Новосибирск: Зап. – Сиб. кн. изд-во, 1978. 135 с.; Баландин С. Н., Смирнова Е. А. Города-сады в Сибири. Новосибирск: Известия высших учебных заведений. Строительство и архитектура (отдельный оттиск), 1985. 12 с.; Конышева Е. В. Градостроительство и архитектура Челябинска конца 1920-х – 1930-х гг. в контексте развития советского зодчества. Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2005. 256 с.; Орельская О. В. Архитектура г. Балахны 20–30-х гг. ХХ в. // Вестник Волгогр. гос. архит. – строит. ун-та. Сер. Стр-во и архит. 2013. Вып. 31 (50). Ч. 1: Города России. Проблемы проектирования и реализации. С. 291–299; Она же. Новые идеи в градостроительстве 1920–1930-х годов и первый практический опыт в строительстве соцгородов. На примере соцгорода Автозавода в Нижнем Новгороде // Градостроительство. 2009. № 4. С. 44–49; Селиванова А. Н. Творческие поиски в теории и практике советской архитектуры 1930-х годов: дис… канд. арх. наук. М., 2009. 252 с.; и др.
9
В частности, в трудах С. Баландина, Е. Борисовой, Т. Каждан, Е. Кириченко, С. Левошко, В. Ружже, Е. Смирновой и др.
10
Данный факт фиксировался (см.: Хазанова В. Э. Опыт изучения истории советской архитектуры. 1917–1932 гг.: автореф. дис… докт. иск. М., 1996), но причины его не были раскрыты.