Луна над Невридой

- А что нам скажет церковь? Ваше преосвященство, я вижу, вам не нравится наше обсуждение, - сказал Всеслав, пристально глядя на епископа.

- Светлейший князь все равно не станет меня слушать. И все же не гоже христианам проливать кровь друг друга, все вы князья родственники, а ведете себя, как иноземцы и злейшие враги. Чего вам не хватает, светлейший князь? Зачем вам чужие земли? Жили бы вы все князья в мире, как и положено семье, довольствовались тем, что имеете, и на нашей земле царили бы счастье и процветание, - спокойно, глядя в стол и теребя сверкающей камнями рукой огромный серебряный крест, ответил Никифор.

По иронии судьбы, мой отец, как и я, с уважением относился к христианству, ему нравилась образованность и смиренность представителей церкви, а также та умиротворяющая роль, которую брала на себя церковь. Конечно, он иногда подшучивал над поведением монахов и Никифора, но он так же признавал, что этот разодетый толстяк, иногда говорит очень правильные вещи, поступая зачастую намного мудрее сурового и вспыльчивого князя.

У Эстина слова очень толстого, роскошно одетого и сверкающего камнями епископа о скромности и довольствовании имеющимся, вызвали улыбку. Наступила пауза, все ждали слов князя. Всеслав молча обвел взглядом всех собравшихся и сурово посмотрел на Никифора.

- Ваше преосвященство, к сожалению, не я один веду себя не как примерный христианин, и мои далекие родственники в лице Ярославичей, унижают своих родных братьев, а со мной и подавно расправятся при первой же возможности. Ярославичи только и ждут того, что мы ослабнем, чтобы отхватить от нашего княжества кусок побольше. Они бросили нам вызов, начав притеснять наших купцов, все, что мы собираемся сделать - это лишь защитить полоцкие интересы. Это наши враги потеряли чувство реальности от гордыни и перестали довольствоваться имеющимся, Псков и Новгород должны ответить за свою наглость.

Всем своим видом Никифор показывал недовольство словами Всеслава, но промолчал.

И вдруг среди полной тишины, наступившей в тереме, послышались какие-то шорохи в сундуке, который стоял в углу терема. Обычно в этом сундуке хранилась посуда для пирушек князя, и странные шорохи всех озадачили. Но никто из присутствующих еще не успел что-либо предпринять, когда внезапно сундук открылся и из него выскочил воин с огромным странным луком в руках.

Всего за мгновение лучник прицелился и сделал три выстрела. Три стрелы воткнулись в стол, пригвоздив к столу рукава одежд Ратимира, Эстина и Епископа. А лучник увидев недоумение и испуг на лицах собравшихся, громко засмеялся и сказал:

- Я, как светлейший князь сегодня на совете, сковал вам руки!

Говорившего звали Вадим, именно о нем полоцкий князь спрашивал в начале совета. Мой отец знал о Вадиме немного. Он был знатного происхождения, потомком знати, правившей в Полоцке до призвания варягов на Русь. Вадим был известный гуляка и свои главные подвиги он совершал на любовном фронте, ходили слухи не только о молодых девушках, но и замужних женщинах, чем Вадим и прославился. Многие считали Вадима сумасшедшим, но когда-то в походе полоцкого войска на торков еще совсем молодой Вадим спас жизнь князю Всеславу, и с тех пор ему многое прощалось.

- Прости Господи, как это все понимать? - придя в себя и глядя на испорченную дорогую одежду, возмутился епископ.

- Да, как это понимать, ваше преосвященство? Значит, когда нужно навязать кому-то христианство, то тут для церкви все методы хороши, и по жестокости церкви равных нет. А когда ваша власть уже установилась и вы начинаете жить в роскоши и обирать людей, тут церковь сразу кричит о мире и стабильности. И вы еще осуждаете князя за попытку защищаться? - с усмешкой сказал Вадим.

- Подобные выходки - это уже чересчур! - сказал Эстин и, доставая стрелу из стола, посмотрел на растерявшегося князя Всеслава.

­- Разве, Эстин? Мне казалось, что такое появление как раз в стиле варягов. А не чересчур, что наемник, которому вообще наплевать на то, что будет с Полоцком, присутствует на совете? Не чересчур, что варяги всегда выступают за войну? Конечно, пограбите и развлечетесь сейчас, когда Ярославичи не могут ответить, затем сядете на свои корабли и только вас и видели. А войну со всей Русью нам потом вести, - сказал Вадим, ставя свой лук в угол.

- Тоже мне умник, ваша светлость, утихомирьте своего скомороха, иначе я уйду с этого совета! - сказал Эстин и демонстративно поднялся с места.

- Сиди уж, не нужно меня приветствовать стоя! - сказал Вадим и резким толчком ладони в плечо усадил Эстина на место. Трудно передать вид Эстина после произошедшего, глаза варяга налились кровью, он вскочил, как ошпаренный, и заорал:

- Ты покойник!

Но Вадим, значительно уступавший Эстину в росте и телосложении, не испугался, напротив, на его лице появилась улыбка, а в глазах как будто загорелась искра безумия.

- Хватит, немедленно прекратите! Вадим, мне уже надоели твои выходки, берегись, скоро моему терпению придет конец. А ты, Эстин, куда-то собрался? Здесь только я решаю, кто и когда уйдет! - закричал князь Всеслав, его жесткий голос эхом разнесся по терему, на лице полоцкого князя была ярость. Тон князя Всеслава и его озлобленный вид мигом успокоили Вадима и Эстина.

Полоцкому князю потребовалось еще пару минут, чтобы успокоиться, а затем Всеслав продолжил:

- Итак, подведем итоги совета. Варяги выступают за войну, церковь хочет мира, а рассудительный старший дружинник предлагает подождать лучших времен. Вот только Полоцк не может долго сохранять мир в одностороннем порядке, и, учитывая сложившуюся ситуацию, у нас осталось мало времени, - сказал Всеслав и дал сигнал купцам.

- Светлейший князь прав, уже сейчас из-за новгородцев мы терпим большие убытки, ситуация постоянно ухудшается, нужно что-то предпринять против Новгорода, пока все не закончилось катастрофой, - сказал представитель купечества.

Тут князь Всеслав вынес свой вердикт:

- На данный момент казна княжества позволяет нам начать войну, наши войска также находятся в отличном состоянии. Вначале мы нападем на город Псков, это послужит уроком всем, кто собирается бросить нам вызов. А если Ярославичи и дальше будут воевать с князем Ростиславом, то мы начнем войну с Новгородом. Ярославичи не смогут одновременно противостоять и нам и Тмутаракани, и мы вернем славу и уважение Полоцку. У кого есть возражения? - сухо и жестко произнес Всеслав. Но в тереме стояла тишина, никто не осмелился ничего сказать.

Тогда князь Всеслав сурово посмотрел на Вадима и добавил:

- Может тебе есть что возразить? Давай же, тебе ведь не понравились мнения присутствующих, ты уже развлек нас сегодня стрельбой, так позабавь нас еще.

- Надеюсь, светлейший князь, поддавшийся на уговоры торгашей, помнит о том, что с той силой, которой вы бросаете вызов, не справился и сам польский король в борьбе за город Берестье. А ведь у польского короля было гораздо больше денег и людей, чем у Полоцка. Но я подчиняюсь любой воле вашей светлости и буду верно служить вам, - при этих словах Вадима полоцкий князь лишь недовольно вздохнул и несколько успокоился, но тут Вадим продолжил:

- Мне вот только непонятно, зачем вашей светлости нужно было отстраивать Полоцк, Софийский собор, основывать новые города Кукенойс, Герцике и Менск, если скоро враг предаст все это огню. А так меня все более чем устраивает, пожалуй я даже сэкономлю, и не буду заготавливать дрова на зиму. Поскольку зимой я, думаю, отогреюсь у огромного костра, в который Ярославичи скоро превратят полоцкую землю, - глядя в пол, спокойно сказал Вадим.

Князя Всеслава снова затрясло от злости, подойдя к дверям терема, князь открыл их и закричал:

- Стража! Возьмите Вадима и швырните его в поруб! Ты, Вадим, у нас любишь сидеть заточенным в темноте, думаю, после сундука, поруб тебе должен понравиться! - со злобной усмешкой произнес Всеслав. В терем вошли дружинники, которые взяли Вадима под руки, на что Вадим лишь покорно поклонился князю.