Страница 29 из 258
– Слушай, а я вот подумал… А зачем было перегружать эти… фейерверки с военных кораблей на наши малютки? Не всё ли равно, кто их скинет в нужную минуту? Или это просто символизм действия, вроде суеверного жеста? С поверхности ведь что флотский крейсер, что «шарманщик» – так между собой террастроители называли патрульные станции – что модуль поддержки… Никакой разницы, потому что не различить. А учитывая, что всё торжество начнётся днём, так вообще ни черта не увидеть! Только вот эти салюты. Ты, Март, когда-нибудь видел фейерверк-негатив? Красиво! Голубое небо, ветерок, и вдруг появляется облачко, которое меняет цвет и формы…
– Правильный вопрос, насчёт разницы… – процедил Мартин, по телу которого прошла дрожь, как только он кое-что прочёл на экране. – Но только разница есть. Никто, кроме нас, не сбросит эти контейнеры, потому что корабли флота будут держать периметр…
– Что-что? Как ты сказал?
– Выводи модуль, отцепляйся от «Аллегана», тебе уже с башни сигналят… – не отвечая на вопрос, Мартин поторопил пилота со стартом.
Над полётным коридором выступала кабина дежурного оператора причальной службы. Он держал над головой обе руки, с выставленными вверх большими пальцами.
– Странно… Это, кажется, не наш оператор! – удивился Рой, включая внешний коммуникатор связи с «Аллеганом». – Башня, ответьте «Хулигану»! Эй, кто там на башне? Хамаль? Чо Линь?
– Не угадаешь, – сказал Мартин. – Это действительно не наш оператор. Два больших пальца вверх – жест, принятый во флоте. Так с авиаматки выпускают истребители.
– Да я тоже вот подумал, к чему вдруг операторам менять привычки? Хамаль сидит, как истукан, и только в конце, перед самым стартом, пожимает одной рукой другую и так трясёт ими, что каждый раз страшно за его предплечья. Чо Линь вычерчивает пальцем круги перед собой. Я заметил – при старте по часовой стрелке, на финише – наоборот, против часовой. Ни разу не перепутал. А этот… Что делают на Башне военные?
– Вот у него и спроси…
Но оператор сам вышел на связь, полностью подтверждая версию Мартина.
– «Хулиган», вас слышу. На Башне лейтенант Оул, двенадцатая Дальняя эскадра ВКС, – он отвечал так, будто рапортовал начальству. – Ваши операторы на сегодня освобождены от работы. Коридор чист. Можете стартовать.
– Во дают! – Рой продолжал удивляться. – Решили сэкономить пару сотен кредитов премии для операторов, заменив их военными? Кстати, Март, а откуда ты знаешь про жесты на авиаматках? Ты вроде во флоте не служил…
– Не служил. Во флоте. Околачивался при каких-то штабах, чинил компьютеры держимордам в погонах. А про жесты и всё остальное легко узнать в Глобальной сети. В сети ведь не только по порносайтам можно бегать, но и ума-разума набираться.
– Это камень в мой огород? Кто тебе сказал, что я…
– Твой компьютер, Рой.
– Чёрт, откуда ты знаешь? У меня после каждого сеанса – обнуление записей.
– Ага. И пара десятков вирусов, которые мне же потом приходилось отлавливать…
– Ну, Март, ну ты и…
– Проехали. Я сам иногда там бываю. Только сестрёнке своей не говори, ладно? Давай лучше выруливай, не видишь, у лейтенанта скоро руки отвалятся.
– Ну отвалятся, так отвалятся, кто ж его просил?
Но модуль уже мягко качнуло гравитационной волной причала. Через минуту его вынесло в открытый космос, оттолкнув от ТОСТа. А на место «Хулигана» встал «Кроха», готовясь к старту.
– Успешного вылета, «Хулиган»! – напутствовал лейтенант.
– Э-э-э… Да! – Рой даже не нашёлся, что ответить.
Потому что в привычках операторов было желать чего угодно. Набор их шуток, иногда сомнительных, был неиссякаем. В конце концов, не каждому дадут эту работу – провожать корабли.
Хамаль, бывший диджей, каждый раз выдумывал какие-то афоризмы на тему «от работы и верблюд погибнет». И ни разу, сколько его помнили, не повторился в своих шутках. У Чо Линя напутствия выходили постоянно какими-то странными, маргинальными. Он легко мог пожелать «если будете падать с орбиты, не забудьте полюбоваться горой Дартес. Как прекрасна она в лучах восходящей звезды…» И всё такое прочее. Вначале Рой готов был убить Чо Линя за такие пожелания, но потом привык настолько к этим лирическим пугалкам, что и помыслить себе не мог, чтоб кто-то провожал его вот таким наставлением… «Удачного полёта!» – надо же! А за каким чёртом он здесь? Ежихе понятно, что полёт может и должен быть только удачным!
– Март, они все такие зануды, эти армейцы?
– О, да! Ещё какие! Вдобавок, юмор у них особый. Не обхохочешься, так обязательно наплачешься…
– Ты о чём? И вообще, хватит говорить загадками! Рассказывай, чем твои шпионские игры закончились.
– Ну, если ты так настаиваешь… Без проблем. Только давай слетаем к Ларуссу. Понимаешь?
– Понимаю. К Ларуссу, так к Ларуссу.
У естественного спутника Меггидо, за обратной его стороной, находилась небольшая аномальная зона, в которой исчезала связь и с «Аллеганом» и с другими кораблями, если только они не находились в этой же зоне. Орбитальщики назвали её «лужей уединения». Здесь можно было разговаривать о чём угодно, не боясь, что разговор будет перехвачен. Рой заложил отчаянный вираж, отчего система гравитационной компенсации взвыла. Ведь модуль поддержки – не истребитель флота и даже не полицейский скутер, чтобы выделывать такие пируэты. Будто тягловая лошадь, которую заставили показать класс в баллотаде, «Хулиган», отталкиваясь движками от пространства, завершил траекторию точной остановкой в «луже уединения».
– Выкладывай, что у тебя! – пилот развернул навигаторское кресло, поворачиваясь лицом к Мартину.
– Это не фейерверки, Рой… – Мартин задумчиво постукивал пальцем по экрану монитора.
– Вот, чёрт… А я-то уже и обрадовался! И что же это такое в контейнерах?
– Орбитальные бомбы. Мощность ядерного заряда – примерно семнадцать мегатонн. У них даже имена есть…
– Март? Да ты в своём уме? Они были запрещены особым решением Глобального Совета лет сто назад! Их давно уже утилизировали, все до единой! Откуда ты это взял? Какие имена? Какие мегатонны?
– Тебе на который вопрос отвечать? На левой подвеске – «Санта», на правой – «Клаус»… Я же говорил, у военных особый юмор. Смотри сюда! – Мартин снова коснулся экрана. – Это полный список вооружения, которое было утилизировано. Видишь этот код? А теперь можешь запустить «инспектора» и сравнить.
Для оценки состояния наружной обшивки, надстроек и двигателей модуль был оснащён компактным дистанционно-управляемым аппаратом с камерами и тепловизором. С помощью такого аппарата пилот всегда мог получить изображение корабля снаружи. Рой даже не колебался, запуская «инспектора». Подобная информация не могла быть воспринята на веру даже при полном доверии к своему оператору.
Через пару секунд возникла картинка. «Инспектор» активировал камеру, и Рой, манипулируя мини-джойстиком, направил объектив камеры на контейнеры, считывая код и сразу же сверяя его с кодом, выведенным Мартином на экран компьютера.
– Вроде совпадает… – угрюмо резюмировал пилот, возвращая «инспектора» в техническую нишу.
– Угу, – кивнул Мартин. – Совпадает. Всё совпадает.
– Откуда у тебя такой список? Тоже из Глобальной сети?
– Нет, Рой. Из архива штаба ВКС. Видишь, гриф строжайшей секретности? Один знакомый хакер был кое-чего должен, вот и поделился в счёт долга. Это ещё три года назад… Тогда я думал – не пригодится, хотя пришлось взять, потому что не люблю за должниками гоняться, да и парень неплохой был, почему не пойти навстречу? А вот, пригодилось…
– Мартин, ты хоть понимаешь, что это означает? Это же саботаж! Настоящая диверсия, устроенная конкурентами! Кто-то превратил наши модули в орбитальные бомбардировщики! И как только придёт сигнал, мы должны будем скинуть контейнеры, но вместо фейерверков… Семнадцать мегатонн? Это чрезвычайно много!
– Два раза по семнадцать, Рой. И помножить на общее количество контейнеров на всех модулях. Это очень много. Но только это не саботаж.