Страница 35 из 39
От мыслей о Леше настроение снова опустилось ниже нуля, поэтому я решила спуститься на кухню за вином. То, что невеста будет немного помятой, меня абсолютно не волновало.
Я стояла спиной к дверям, когда сзади раздался голос Виталика:
- И мне оформи.
Я чуть не уронила бокал.
- Твою за ногу, Ковалевский! Тебе повезло, что я была без ножа.
- Появился повод для волнения?
- Он и не пропадал. И да, звонил папочка, передавал пламенный привет и обещал приехать в ближайшее время.
- Уж не успел ли ему доложить Павлик о нашей сегодняшней встрече? - задумчиво протянул Виталик, заставляя меня развернуться и поднять на него взгляд.
- Ты встречался с Аксёновым?
Парень кивнул, а я задала следующий вопрос.
- И как?
- Ты была права, взывать там не к чему.
- Всё такое же говно? - поинтересовалась я, протягивая другу стакан.
- Ага, просто еще раз подтвердил твои слова своим поведением.
- Кто бы сомневался.
- Есть еще один вариант, но об этом позже.
Ковалевский вновь как-то странно на меня посмотрел.
- Сдается мне, любезный друг, что ты мне чего-то не договариваешь.
- Возможно, и так. - сказал Виталик и подмигнул. - Пожалуй пойду расправляться с остатками дел. Как оказалось, даже избавиться от своей доли в компании бывает весьма проблематично.
Я отсалютовала ему бокалом и направилась в свою комнату. Оставаться наедине с таким количеством алкоголя было опасно.
Эпопея с работой продолжилась у Ковалевского даже в субботу. Он собирался вернуться домой еще до обеда, но уже трижды звонил, задерживаясь всё дольше и дольше.
Я уже отчаялась дождаться его к ужину и приступила к готовке, практически умирая от голода, когда мой мобильный начал играть ненавязчивую мелодию, сообщавшую о том, что кто-то хочет со мной поговорить.
Я взглянула на экран: Виталик.
- Я уж думала, сегодня тебя не ждать. - начала я, но Ковалевский быстро перебил.
- Ди, я буду через пол часа.
По его голосу я сразу поняла - что-то случилось. Он был слишком возбужденным, во что верилось вообще меньше всего, радостным.
- Что произошло?
- Не по телефону.
Я кивнула сама себе, а Ковалевский добавил:
- И поставь шампанское в холодильник. - после чего нажал отбой.
Дачный кооператив «Сосенка», что ж его так обрадовало?
От одного этого короткого разговора мне стало гораздо радостней. Я быстро натерла специями курицу, засунула ее в духовку и выполнила просьбу друга, поставив охлаждаться бутылочку игристого.
Заканчивая нарезать салат, я услышала звонок в дверь.
- Как будто сам не мог открыть. - пробубнила я, откладывая нож и вскакивая со стула.
Я быстро подбежала к двери и, отперев замок, распахнула ее.
А дальше последовала немая сцена, которую я смогла нарушить только через несколько секунд.
- Мы вас не ждали, а вы приперлись…
Сказала я, оглядывая стоящих в коридоре людей, меньше всего напоминавших Ковалевского или его ближайших родственников.
- Чем обязана? - спросила я у Андрея, стоявшего в окружении двух мужчин спортивного телосложения.
Интересно, а они были приставлены к нему, чтобы не сбежал сам мой доблестный охранник?
Я усмехнулась от этой мысли и поняла, что это было совсем нервное.
Долго стоять будем?
Видимо, прочитав мои мысли, Андрей нарушил тишину.
- Диан, собирайся.
- Курицу выключить можно? А то я тут ужинать собиралась. Но вас приглашать не буду, как я понимаю, теперь мы торопимся.
От переизбытка эмоций, я опять начинала нести бред со скоростью дохрена предложений в секунду.
- Курицу выключить можно. - согласился Андрей.
Я прошагала на кухню выключила духовку и реально пожалела, что не могу поужинать. Запах стоял обалденный, ну или я была настолько голодна.
И тут до меня дошло, что с минуты на минуту в квартире может появиться Ковалевский. От этой мысли стало страшно. Если за Андрея я была спокойна, да и в здравомыслие Виталика верила, то за двух других шкафов, которых я видела впервые в жизни, ручаться не могла.
- Я могу переодеться? Про вещи даже спрашивать не буду, но не гоже как-то с папенькой в спортивных штанах встречаться.
Андрей кивнул, видимо, за главного все-таки был он.
Я быстро унеслась в свою комнату. Звонить Ковалевскому было равносильно попытке самоубийства. Мой верный охранник стоял перед приоткрытой дверью спиной ко мне, великодушно не нарушая мое интимное пространство, зато слыша всё, что происходит в комнате.
Я достала из шкафа первые попавшиеся джинсы и сдернула с вешалки кремовую рубашку, параллельно нашарив в нижнем ящике блокнот с ручкой.
Стянув с себя майку и штаны, я понадеялась, что если вдруг Андрей решит развернуться, то его благородное отношение ко мне не позволит разглядывать чем я конкретно занимаюсь, стоя спиной к нему возле кровати.
Я быстро начиркала на листке бумаги:
«Пришлось внезапно уехать, папочка не дремлет. Надеюсь, у тебя всё получится! Ужин в духовке, шампанское в холодильнике.
Целую. Мамочка.»
После чего кинула блокнот на кровать, немного прикрыв его майкой и быстро напялила другую одежду, искренне надеясь, чтобы, спустившись, не обнаружить в прихожей труп Ковалевского.
- Можем ехать. - сказала я Андрею, который, так и не пошевелившись, стоял спиной ко мне.
А может, просто делал вид, что ничего не замечает.
Мужчина коротко кивнул, и мы спустились на первый ярус квартиры. Тела, крови или каких-то следов побоев здесь не обнаружилось, и я вздохнула с облегчением. Схватив сумочку и всунув ноги в лодочки, я поспешила вылететь из квартиры чуть ли не впереди охраны.
Окончательно перестать волноваться за судьбу Виталика сегодняшним вечером я смогла только оказавшись в машине. Мы встретили его ешку на выезде со двора. Шансов заметить меня на заднем сидении встречной машины у него не было практически никаких, хотя сейчас это было даже к лучшему.
Я достала из сумки телефон и наушники, после чего отшвырнула ее на центральное сиденье, разделявшее нас с Андреем.
Почувствовав, что он за мной наблюдает, я подняла на него взгляд:
- Спецназ обещаю не вызывать.
- Верю. - усмехнулся мужчина и отвернулся, как бы намекая, что ему всё равно, что я буду делать.
В умении разговаривать двух других моих сопровождающих я искренне сомневалась, но по-моему, они тоже были не против, поэтому я воткнула наушники и включила случайное воспроизведение, уставившись в окно.
Ждать, но бежать на звук.
Сжать сотни рук, рук.
Еще один круг календаря.
Знать, просто знать, а вдруг.
Просто знать, что ты есть.
И значит все не зря.
Вечерние московские пейзажи сменялись с большой скоростью. Дороги были практически пустыми, что было так нехарактерно для столицы. Яркие мерцающие огоньки переместили мои мысли к Лаврентьеву. Стало так горько и грустно.
Я понимала, что это был конец.
Нестерпимо захотелось послать всё к чертям, набрать его номер и обо всем рассказать. Произнести, наконец, эти три слова, в которых я так боялась признаться даже самой себе.
Только кому теперь это было надо?!
Пальцы сами открыли галерею и без труда выбрали нужную фотографию.
Взмывая вверх искрами.
Мы будем гореть кто бы, что бы.
Любви нашей искренней.
Не пожелал за глаза. (***)
Я не заметила как на глаза сами собой навернулись слезы. Я провела указательным пальцем по лицу Леши, светившемуся на экране, вспоминая его черты. Так нестерпимо захотелось к нему прикоснуться.
Удалить?
Я практически коснулась положительного ответа, но в последний момент в страхе отдернула руку, испугавшись, что вместе с фотографией из моей памяти сотрутся все воспоминания о нем, а из сердца - чувства.
Я выдернула наушники из ушей и швырнула телефон на сиденье, не в силах больше выдерживать эту пытку. И стала просто молча смотреть в окно, пытаясь взять себя в руки.