Страница 63 из 68
Виталик не приехал вечером, не приехал он и ночью. Я решила, что ужин затянулся, а оставить Львовича в одиночестве он так и не сумел. Ковалевский появился только с утра, позвонив мне на мобильный.
- Лесь, извини, замотался. – его голос звучал как-то по-другому и при этом жутко устало. – Я скоро заеду.
Я сказала, что буду ждать дома, после чего Виталик повесил трубку, не дав задать мне по телефону интересующие вопросы.
Я пожала плечами и отправилась в душ, потому что до этого момента стащить себя с кровати у меня так и не получилось. Ковалевский приехал примерно через час, и, открыв ему дверь, я сразу поняла – что-то не так. Парень выглядел уставшим и, если честно, меня терзали смутные сомнения, что он сегодня вообще спал. Однако помимо этого в его виде меня напрягало и что-то еще.
Я посмотрела в глаза, и почувствовала, как сердце стало гулко биться в груди.
- Лесь, нам надо поговорить. – прямо с порога начал парень.
Удар, еще удар… ритм сердца слышался мне всё четче.
- Конечно, - сказала я, показывая рукой в сторону холла. – проходи.
И Ковалевский прошел. Просто прошел мимо меня, как будто меня и не стояло в коридоре вовсе. В этот момент мне стало страшно, хотелось выбежать из квартиры на холодный воздух, лишь бы не находиться здесь и сейчас. Да вот только это всё равно бы ничего не изменило.
Я с силой зажмурилась, потом открыла глаза и поплелась в холл вслед за Виталиком.
Парень не сел, он неспешно перемещался по комнате, меряя ее шагами. Я же принять более устойчивое положение всё-таки решилась, и опустилась на мягкий диван, поджав под себя ноги. Следующие несколько минут мы провели в тишине. Ковалевский, видимо, подбирая нужные слова, а я в надежде, что мои худшие ожидания не оправдаются.
Наконец, Виталик нарушил молчание:
- Леся, - я замерла, чувствуя, как сжимается каждая клеточка моего тела. – сегодня мы видимся в последний раз.
В этот момент мой мир рухнул. Хрустальный замок, так долго и тяжело строившейся, разлетелся на миллиард крошечных осколков, каждый из которых сейчас острыми гранями впивался в меня изнутри. Я не могла просто так принять услышанное.
Стараясь не заплакать, я оторвала взгляд от обивки дивана и посмотрела на Ковалевского. Он стоял, опираясь боком об арку, соединявшую холл с коридором и, кажется, даже не испытывал дискомфорта за сказанное.
Окончательно меня убивая, Виталик продолжил:
- Извини за вчерашнее, это представление было нужно для попечительского совета. Я хотел, чтобы они остались полностью довольны.
В этот момент первая непрошенная слезинка коснулась моей щеки.
- Я тебе не верю. – чуть слышно произнесла я.
Параллельно с этим я посмотрела ему в глаза. Он даже не пытался их отвести! А еще, я очень хорошо запомнила этот взгляд. Забыть выражение этих карих глаз при нашей первой встрече я просто не могла. Он меня просто использовал!
Однако, мозг категорически отказывался воспринимать сказанное.
- Я хотела уехать вместе с тобой… - начала я, но Ковалевский резко меня перебил, не давая закончить мысль.
- Леся, хватит! Всё, спектакль окончен!
А я всё не теряла попыток…
- Ты меня любишь?
Парень молчал несколько секунд, изучая цветы, стоящие на подоконнике, после чего ответил:
- Нет.
- Посмотри мне в глаза и повтори! – практически срываясь на крик, сказала я.
Снова повисла тишина, после чего Виталик перевел взгляд на меня и медленно сказал:
- Я тебя не люблю и никогда не любил.
Больше выносить этой пытки я не могла:
- Убирайся отсюда.
Дважды повторять Ковалевскому не пришлось, не проронив не слова, он вышел из квартиры, а я, услышав звук хлопнувшей входной двери, разрыдалась.
Я не знаю, сколько времени проплакала, и в какой момент мой мозг всё-таки отключился. Я открыла глаза, обнаружив, что так и лежала калачиком на диване. Сев, я осмотрелась и увидела спящего рядышком Ромео, он открыл глаза, почувствовав шевеления с моей стороны, сел, потом сладко потянулся и перебрался ко мне на колени.
От такого порыва кошачьей нежности, я не выдержала и снова спрятала лицо в руках, глотая слезы предательства и обиды. Я до сих пор не верила в случившееся. Все эти ночи, поцелуи, слова – всё было обманом. Каждый раз, приезжая ко мне, Ковалевский делал это просто для того, чтобы разобраться с собственными проблемами.
На смену слезам пришла злость. Даже скорее ярость, я оглядела комнату, и мой взгляд упал на букет лиловых роз, стоявший на столе в высокой стеклянной вазе. Я резко вскочила с дивана и, не задумываясь, подбежала и, схватив вазу, со всей силы швырнула ее об пол. Бывший еще секунду назад целым сосуд, разлетелся на куски, а вода растекающаяся вокруг, намочила мои ноги.