Город без имени

— И что?

— Все бы свелось к тому же самому, чем кончилось у нас. Только с противоположным результатом. Он бы тебя, просто на просто, убил своим шариком.

— Я бы не стал его провоцировать.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, — усмехнулся Седой, — ты не конфликтный человек. Вы бы действительно могли бы просто поговорить, и, быть может, ты смог бы его убедить извиниться. Но со временем, на твоем месте, может оказаться любой страж. Теперь же он будет бояться старших товарищей. Поймет, что мы полны сюрпризов! И в следующий раз хорошо подумает, прежде чем нарываться, понадеявшись на свой талант.

— Он бы не стал никого, убивать! Его за это осудят и посадят.

— Да ты что? Правда, что ли? — ядовито улыбнулся Седой. — А со мной он, значит, просто так игрался, да? Дим, не смеши ты меня. Прекрасно знаешь, что столь талантливого мага ни кто и не когда не посадят. По крайней мере, за драку. Найдут, как отмазать. Скажут, что действовал в состоянии аффекта, или, из соображений самообороны. Это не столь важно. Главное, что он, в любом случае, останется на свободе! Он слишком ценен.

Как это было не прискорбно признавать, но Самойлов был прав. Талантливых магов действительно с каждым годом рождается все меньше, и для многих из них, самых нужных и одаренных, не существует многих законов. Таких людей холят и лелеют, держа на особом положении.

— Выпьем?

А что еще делать? Выпили.

Смирнова подняли с пола. Хныкать он перестала. Попросив платочек, сидел и вытирал с лица кровь, стараясь, при этом, не дотрагиваться до сломанного носа. Его изрядно пошатывало, причем, скорее всего не от выпитого, а от сотрясения мозга, которое он наверняка заработал. Парень старался не смотреть не только на своего обидчика, но и на прочих стражей. Ему было обидно и стыдно.

Денису же было откровенно на всех наплевать. И на избитого им парня, и на злобные взгляды, которыми его награждали некоторые коллеги. Он считал, что все сделал правильно, и с чувством выполненного долга, попивал водку. Едва ли не светился от счастья. Исполнил свою мечту, поставил стажера на место. Сделал это несколько странным способом, хотя сам, похоже, считал его единственно верным.

Минут через десять подъехали врачи. Осмотрели пострадавшего стража, наложили обезболивающие чары, и, под локотки увели с собой.

Атмосфера вновь стала спокойной. Остававшиеся в «Бардачке» стражи, вернулись к выпивке и к неспешным разговорам.

Малинин же, как и собирался, напился в хлам.

Глава 8. Откровения и догадки 

Утро началось с того, что Дмитрию в нос ткнулось что-то мокрое. Потом еще раз. Страж еще не оправился от ночных кошмаров, в которых в гости приезжала теща. Да и голова ощутимо болела. Поэтому с первой попытки открыть глаза вышла промашка. Пришлось лежать и очень долго вспоминать весь процесс, как заставить веки подняться.

Снова что-то мокрое ткнулось в щеку и, как показалось стражу, принюхалось. Учитывая, что ночью в кошмарах теща являлась не одна, а в сопровождении двух чертей, Малинину стало страшно. У чертей, чей оттенок кожи, почему-то имел зеленоватый оттенок, были большие пятаки, вместо носа, так что наверняка если бы они стали принюхиваться, то издавали бы точно такой же звуки.

Стражу захотелось, во что бы то ни стало, убедиться, что это не черти, и уж тем более не теща, пришли за ним. Полностью сосредоточившись, Дмитрий собрал все остатки воли, и заставил глаза открыться. С изрядным скрипом ресницы изволили чуть распахнуться, позволил любоваться миром сквозь узкую щелку. Первое наблюдение — наступило утро. В комнате было достаточно светло, и этот, свет пребольно ударил в глаза. Страж поморщился, В следующий момент он увидел своего противника, обладателя мокрого носа, и от неожиданности закричал. Нечто пушистое, бело-серое сидело на груди стража и пристально, не мигая, смотрело карими глазами. От вскрика стража чудовище немедленно подпрыгнуло вверх, оттолкнувшись, как показалось, всеми четырьмя лапами сразу. Дмитрий облегченно откинулся на подушке. Действительно, у страха глаза велики. Это же надо так было перепугаться от вида самого обычного кота!

От собственного вскрика у Дмитрия разболелась голова. Не стоило вчера так налегать на спиртное, а тем более, смешивать.

Малинин вновь открыл глаза. Кот убегать не стал. Сейчас он сидел и настороженно смотрел на человека. Красивый кот. Плоскомордый, ни как перс. Очень необычной раскраски — белого и серого цветов. Причем раскрашен был столь гармонично, будто это не природа наградила его таким цветам, а кто-то специально старался, делал измерения и эскизы, как можно лучше сделать рисунок на морде животного.

Протянув руку страж, погладил густую, мягкую шерсть. Кот мякнул, и не больно, укусил человека за палец, намекая — не суйся. Дмитрию было и без того настолько плохо, что на кошачий выпад он даже внимания не обратил. Подтащил кота поближе и начал его гладить.

Может быть, не зря говорят, что кошки могут лечить разные болезни? А вдруг этому коту по силам избавить от похмелья?! Животному такое обращение с собой решительно не нравилось, и он постарался высвободиться из человеческих рук. Потрепыхавшись, и поняв, что выбраться не удастся, кот смирился и позволил человеку продолжить поглаживания. Даже немного мурлыкать начал.

Страж прекрасно понимал, что он не дома. Комната была совсем не знакомой, да и домашних животных у них отродясь не бывало. Но, вот хоть убейте, не мог вспомнить, где он, и как вообще сюда попал! Прекрасно помнил вчерашнюю пьянку, по крайней мере, большую ее часть. Помнил, как Седой набил морду Смирнову, разговор с шефом тоже в мозгу отпечатался. Но никак не мог вспомнить, чья это квартира.

Что-то грохнуло. Дмитрий перевел взгляд с потолка, и увидел, что источником шума послужила дверь. Распахнули ее, не иначе, как ногой. Отсюда и шум. В дверях стоял Самойлов, в одних семейных трусах, украшенных маленькими якорями. В руке он сжимал обнаженную шпагу. Вид он имел самый изможденный и несчастный. Вообще казалось, что его упертость вот-вот сдастся под напором гравитации, и тело стража рухнет на пол.

— Ты чего орешь? — хрипло спросил Самойлов.

— Вот, животного твоего испугался, — смущенно пояснил страж.

— А, это ничего, я от него тоже первое время шарахался, — Денис почесал пузо. — Знакомься, кота зовут Маркиз. Он умный и добрый, но порой претворяется сущей бестолочью. Короче, я спать, а ты уж больше, пожалуйста, без причины не ори. А то я уж было решил, что у меня голова вот-вот лопнет.

Кот ни как не отреагировал на появление своего хозяина. Седой же сразу заметил, что домашнее животное его игнорирует.

— Это он на меня злиться, что поздно пришел, — пояснил Денис. — Ну и что пьяным снова явился. Теперь еще пару дней обижаться будет. Как бы в тапочки, из чувства мести, не нассал, — озабочено сказал Седой. Чувствовалось, что его действительно это не на шутку обеспокоило. — У меня с женой таких скандалов не было, которые мне, этот кот закатывает!

Неуверенно развернувшись, Денис вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Малинин рассеяно поглаживал кота, а сам продолжал тихонько смеяться над Седым. Вот уж действительно, необычный человек! В высшей степени странный! И кот, весь в хозяина, с придурью.

Бросив взгляд на часы, страж едва вновь не начал кричать. Но, памятуя о болезненном для организма результате предыдущего вскрика, смог сдержаться и только крепко выругался сквозь зубы. Было уже пятнадцать минут десятого! Через сорок пять минут была назначена встреча с Максимом, женихом Воронцовой. А он даже еще не одет, не говоря уж о том, что не мог вспомнить, в какой части города находится.

Легкий завтрак, на скорую руку состряпанный из бутерброда с большой чашкой горького кофе. Водные процедуры, состоящие из плескания водичкой в лицо. И страж ринулся на работу.

Остаток вчерашнего вечера начал фрагментарно восстанавливаться в памяти. Точно помнил, что вели с Седым разговоры за жизнь, и про женщин. Находились точки соприкосновения, но временами, по отдельным вопросам, спорили едва ли не до хрипоты. За столик подсели другие стражи, и веселье пошло по второму кругу. Все, уже изрядно понабравшись, успели позабыть, что причина для попойки отнюдь не радостная. Разошлись лишь потому, что заведение уже закрылось. Дмитрий вспомнил, как чуть не подрался с Седым. Причина была банальна — страж таки не смог примириться с расправой над стажером. До пьяной драки, слава богу, дело так и не дошло. А когда уже ехали в экипаже, так вообще чуть не побратались. У кучера едва челюсть не отпала, когда он увидел, что два взрослых, солидных, но сильно поддавших человека, достают шпагу, чтобы пустить кровь. Шпагу достать так и не удалось, подходяще торчащего гвоздя в экипаже тоже обнаружено не было, поэтому стражи не стали братьями по крови.