Город без имени

Едва только пришла подобная мысль, как Малинин немедленно поднялся на ноги. Подняться удалось сразу, почти без напряга. Не зря медик трудился. Оказалось, рано радовался. Подняться то поднялся, а вот уверенно стоять на своих двоих ни как не получалось. Земля буквально ходила под ногами волнами, словно оказался на маленькой лодке среди разразившего в море урагана. Перед глазами витали красные круги, напрочь закрывая собой картинку.

Времени прошло с минуту, прежде чем Малинин почувствовал себя в своей тарелке. По крайне мере, зрение нормализовалось, и перестало штормить. Тут же огляделся по сторонам. В первую очередь, что вполне естественно, взглянул в сторону мертвецов. Откуда как не от туда, ждать опасности? Вроде все в порядке. Мертвецы все так же топтались на месте, тщетно пытаясь пробиться сквозь щит. Так что же тогда так взбесило врача? Новый взгляд, на этот раз в сторону волхвов.

И тут же рука сама собой потянулась к рукояти пистолета.

Волхвы были на месте. Они стояли, поддерживая некроманта. Ждали, пока до них донесут раненого. Несколько стражей, при помощи младших волхвов, учеников, скорее всего, перетаскивали в сторону магов человеческие тела, не подающие признаков жизни — это были тяжелораненые, которых не успели отвезти в больницу.

Стражи, те, что могли сражаться, стояли на ноги. В руках сверкала сталь. Другие приняли специальные позы, готовясь выкрикивать подвластные им боевые заклятия. Тоже самое, можно было заметить и среди инквизиторов, и среди магов. Инквизиторы все как один уже нашептывали заклятия. У многих, перед глазами висели огненные шары, и достаточно было одной команды, небрежного жеста, чтобы «светлячки» начали собирать жертв. Атмосфера оказалась до предела напряжена, и не возникало не малейших сомнений, что в любой момент, от первого неловкого жеста, может вспыхнуть драка. Даже не драка, а бойня. Что смогут обычные люди против волхвов? Магия, изначально доступная каждому, в обычных людях чрезвычайно слаба. Одно два простеньких заклятия, от которых маги отмахнуться и даже не заметят. А потом ответный удар, и вместо людей останется кровавая каша. Особенно будут зверствовать инквизиторы. У них весь арсенал состоит из заклинаний убийств. Специфика работы такая. Стражи тоже прекрасно понимали расстановку сил, не могли не понимать. Но ни кто из стражей, несмотря на такую расстановку сил, не собирался отступать. И у них была для этого весомая причина.

Причина заключалась в том, что задумали маги. Неслучайно, с древности появилась такая традиция, что всегда, на поле боя, лазарет размещают возле волхвов. И это было вызвано вовсе не тем, что волхвы творили ворожбу из глубоко тыла, куда неприятелю было не так-то просто добраться. Мера эта была вынужденной. В ту пору, Золотая Орда напала на Русь. Волхвов у русичей было очень мало. Лишь те, кто входили в совет, созданный еще Вещим Олегом, да редкие самородки из глубинки. На вооружении татар же было чрезвычайно много сильных и опытных шаманов. Благодаря им, и была завоевана значительная часть Европы. Немногочисленные русские волхвы не могли противостоять татарским шаманам на равных, поэтому им пришлось пойти на крайние меры — задействовать страшные заклинания, действующие лишь на жертвенной человеческой крови. Ведь, как известно, при смерти человека, особенно мученической, выделяется такое количество энергии, которой не обладает не один, даже самый могущественный маг. Главное успеть эту энергию получить, проведя сложный ритуал. Лишь используя эти крайние, кровавые меры, удалось отбить мощь монголо-татарской магии. Если бы волхвы и власти не решились использовать запретную магию крови, вполне возможно, что в тринадцатом веке, все русское государство оказалось захвачено монголо-татарами. С тех пор полевые госпитали размещали подле волхвов. Тяжелораненых, в случае необходимости, приносили в жертву. Необходимость могла выражаться в разном: либо для того, чтобы сплести заклятие, либо чтобы восстановить собственные магические силы. Вот и сейчас волхвы, похоже, решили пустить в ход тяжелую артиллерию, использовав опыт предков. Естественно, что стражи были против мученической смерти своих боевых товарищей и друзей.

Малинин полностью разделял негодование коллег. Пускай эта мера и необходима, но есть, же определенная черта, через которую нельзя преступать никому. Да к тому же, понимал, что и сам запросто мог оказаться на месте одной из будущих жертв, сместись фаербол на пару сантиметров влево. Традиции традициями, но и о людях думать надо. В конце концов, теоретическая магия не стояла на месте. В прессе постоянно мелькали статьи о новых разработках волхвов. Создавалось впечатление, что с помощью магии можно было добиться чего угодно. Хоть на луну полететь! И не использовались эти изобретения, лишь в силу того, что было запрещено использование магии, выше определенного предела. Так и пускай воспользуются этими знаниями. При жертвоприношении, в любом случае, этот предел будет превышен в несколько раз.

Он достал из-за пояса пистолет, взвел курок, оперся о надгробие, для сохранения равновесия, и взял на прицел ближайшего мага. Воевать, так воевать!

Стражи кипели праведным гневом и рвались в бой, лишь бы не допустить жертвоприношения. Но пока еще, они могли сдерживать свои эмоции. Но это только пока. Как только будет занесен жертвенный нож, хрупкую дамбу спокойствия обязательно прорвет. И прорыв этот выльется в короткую, но кровопролитную схватку.

Маги справились с охватившим их смятением. Не ожидали они подобных действий от стражей.

От группы волхвов отделился маг лет примерно пятидесяти пяти, худой словно щепка, с кривым носом. Никак парламентер.

Малинин выдохнул, и почувствовал, как спало напряжение. Все-таки будут договариваться, а не устанавливать свою власть посредством силы. От стражей, как того и следовало ожидать, вышел вовсе не старший по званию, а Седой. Куда же без него?! Вид он имел сосредоточенный, и лишь в глазах бушевал такой огонь, что оставалось лишь удивляться, почему еще не начала тлеть одежда на магах.

— И что все это значит, страж? — ничего не выражающим голосом обратился к Самойлову волхв.

— Тоже самое, я хотел бы спросить у тебя, волхв.

— Предпочитаю, когда ко мне обращаются маг!

— Да хоть хуяк, — не полез за словом в карман Седой, — не о том сейчас речь идет. — Маг просто остолбенел от такой дерзости. Губы его дрогнули и сжались в тонкую белую нить. Он собирался что-то высказать, но промолчал, понимая, что сейчас не время выяснять отношения.

— Так о чем же ты хочешь поговорить, в таком случае? — голос мага остался бесстрастным. Словно это и не он, секунду назад, едва не лопнул от гнева.

— А то ты не догадываешься? — притворно удивился Самойлов. — Я о том, что вы задумали совершить жертвоприношение. Или я не прав?

— С каких это пор, маги должны отчитываться перед стражами, пускай и состоящих в следственном отделе? — усмехнулся волхв. — Не много чести будет? Что ж, отвечу. Да, мы собрались совершить жертвоприношение. Дальше что?

— Мы, я имею в виду всех собравшихся здесь стражей, не позволим вам осуществить задуманное. Нельзя людей использовать как жертвенных овец.

— И на основании чего вы собираетесь нам помешать?

— На основании закона «об ограничении магии». Вы превысите максимально допустимый потолок, и мы, как люди дававшие присягу, обязаны вам в этом противодействовать.

— Статья семнадцатая, того же закона, говорит, что волхв, в случае крайней необходимости, в праве использовать магию любой силы, многократно превышая допустимый предел, — сухо процитировал волхв. — Один из пунктов вашего трудового договора говорит о том, что в чрезвычайных ситуациях, связанных с магическим фактором, ваши тела могут быть использованы для наших, магических нужд. Устав внутренней службы предписывает строго исполнять приказы старшего по званию. Тот же устав говорит, что, при чрезвычайных условиях, связанных с магией, вся власть переходит к старшему магу, и, все его указания, должны исполняться не менее четко, чем указания собственного начальника. Сейчас как раз сложилась такая ситуация. Если ты свяжешься со своим руководством, то получишь подтверждение, что и на официальном уровне, ей присвоен такой статус. Следственно, вы все должны неукоснительно выполнять мои приказы. Это раз. Напомню, что чрезвычайная ситуация вызванная магическими причинами, приравнивается к военному положению. Напомнить, что случается с теми, кто ослушивается прямого приказа? Вплоть до смертной казни. Чрезвычайная ситуация, сама собой предполагает, использование особых средств, для ее устранения. А значит, мы не нарушим закон, пусть даже и превысим разумный предел ограничений в сотни раз. Это два. И три, что касается ваших раненных товарищей. Да, в договоре написано, что мы должны использовать только тела. Но нам и не нужны души! В договоре нет и слова о том, что тело должно быть мертво. Сейчас мы можем, для исполнения задуманного, убить любого из вас, и ничего нам за это не будет. Даже награду дадут. Мы всего лишь хорошо выполняем свою работу. В силу всего вышесказанного, по-моему, весьма четко видно, что все наши действия основаны на законе. Еще претензии?