Сети соблазна

Джеймс не знал, достаточно ли этих оснований для поездки. Но к тому времени, когда он уехал, ему уже не нужны были никакие основания. Он поехал, потому что должен был поехать. Выбора у него не было.

Вдовствующая леди Эмберли откинулась на спинку дивана, прислонилась к ней головой, закрыла глаза и вздохнула.

– Мне действительно не следует находиться здесь. Мне следовало бы уйти вместе со всеми гостями. Эдак я сделаюсь притчей во языцех, Седрик. Наедине с джентльменом в его доме в одиннадцать часов ночи.

– Вам нужно немного расслабиться, – предложил он. – В последнее время у вас усталый вид.

– М-м, – промурлыкала она. – Признаюсь, приятно тихонько посидеть вдвоем с вами. Вы действуете на меня успокаивающе.

Он сел рядом и взял ее за руку.

– Мне кажется, что вы скорее всего слишком погрузились в проблемы Мэдлин. Вы слишком переживаете, Луиза.

– Она так отчаянно несчастна, – возразила графиня, – хотя, конечно, этого не в состоянии понять тот, кто ее не знает. Она погружена в светскую жизнь, как это всегда бывало у нее во время сезонов, и у нее, как всегда, целый двор. И она хорошо выглядит, хотя немного похудела. Я не знаю, что с ней станется, Седрик. Расторжение брака! Такие вещи всегда случались с другими, но не с членами моей семьи.

– Ей двадцать семь лет, – осторожно начал Седрик. – Как ни жестоко это звучит, но это ее трудности, дорогая. Ей и улаживать их. Разумеется, с вашей любовью и поддержкой, но вам не следует взваливать себе на плечи ее бремя.

– Честно говоря, – сказала графиня, поворачивая голову и улыбаясь, – именно это она мне говорила уже не один раз. Но мы – Рейни. Мы всегда держимся вместе. Эдмунд собирается приехать из Йоркшира, как только ему удастся убедить Александру, что она подвергнет риску своего еще не рожденного младенца, если пустится в дорогу вместе с ним. А Доминик намеревается отвезти Мэдлин в Уилтшир и устроить там для нее дом, в котором она могла бы жить на положении вдовы. А Мэдлин борется со всеми нами и вовсю наслаждается сезоном. Ах ты Господи!

Сэр Седрик наклонился и поцеловал графиню весьма обстоятельно.

– Оставьте на время ваши заботы, – попросил он. – Займитесь мной.

– М-м, – проговорила она, коснувшись рукой его щеки. – А разве я пренебрегаю вами, Седрик?

– Пренебрегаете.

– Я не нарочно. Вы точно скала, и не будь вас здесь, я вся рассыпалась бы.

– Я хочу быть чем-то большим, чем скала, – возразил он.

– Тогда поцелуйте меня, – попросила Луиза. – Я, знаете ли, уже начинаю зависеть от ваших поцелуев.

Он охотно выполнил ее просьбу.

– Ах, – проговорила она, кладя голову ему на плечо и целуя его под подбородком, – какой вы славный, Седрик.

– Оставайтесь здесь на ночь, – предложил он.

– Седрик! – Графиня повернула голову и посмотрела на него. – Что вы говорите?

– Оставайтесь здесь, – повторил он, – будем любить друг друга. С каждым днем, Луиза, вы нужны мне все больше и больше. И я сумею отвлечь вас от всего, что вас так утомляет.

– Да уж, – отозвалась она, отодвигаясь от него, – вы, конечно, сумели бы. Ах, дорогой Седрик, с прошлого лета я сильно продвинулась вперед. Перспектива представляется мне весьма заманчивой. У меня просто мурашки по телу бегут. Но разумеется, нам не следует так поступать. Господи, что за мысль! Вообразите себе – я крадучись возвращаюсь домой под утро в мятом платье и растрепанная!

– Оставайтесь здесь до утра, – повторил Седрик. – Позавтракаем вместе.

– И поеду домой среди белого дня в вечернем платье, – подхватила Луиза улыбаясь. – Нет, Седрик, какой у вас причудливый нрав! Моя идея лучше. Я выйду за вас замуж. Вы еще не раздумали?

Харвей снова потянулся к ее руке.

– Вы знаете, что об этом нечего и спрашивать, – сказал он. – Но все-таки давайте сделаем все как полагается, верно? – Он встал, помог встать и ей. Потом взял ее за руки. – Луиза Рейни, окажите мне честь, будьте моей женой.

– Луиза Харвей, – произнесла она с улыбкой. – У леди Луизы Харвей не будет прилагательного «вдовствующая». Мне это нравится. Да, мне это очень нравится. И вы мне очень нравитесь, друг мой. Мы ведь и потом останемся друзьями, не так ли?

– Я считаю, что можно в одно и то же время быть друзьями и любовниками.

– Любовниками? Ах, мне все больше и больше нравится звучание этого слова. Я хочу быть вашей любовницей, Седрик, невзирая на мой солидный возраст. Да, я выйду за вас, дорогой, как только вы все устроите с венчанием. Поцелуйте меня, чтобы скрепить нашу сделку.

Седрик поцеловал ее.

– М-м, – проговорила она немного погодя, – что вы там говорили насчет того, чтобы я осталась на ночь?

– Я немедленно провожу вас до дома, – возразил он, отстраняя ее. – Я не хочу рисковать, вызывая сплетни о моей нареченной. И вам не следовало оставаться здесь после того, как все гости ушли.

Графиня улыбнулась.

Мэдлин расположилась в гостиной матери, по одну руку от нее сидел кузен Уолтер, по другую – Дженнифер Симпсон. Мэдлин и Дженнифер смеялись над замечанием Уолтера о каком-то странном пари, заключенном у него в клубе.

– Но в таком случае, – сказала она, похлопав кузена по руке, – все пари, которые заключаются джентльменами в их клубах, очень странные, судя по тому, что я слышала. Вы всегда навеселе, когда бываете там, Уолтер?

Тот запротестовал.

Их окружали члены семьи и друзья вдовствующей графини и сэра Седрика. Они собрались, чтобы отпраздновать неофициальную помолвку, удивившую всех.

Ничего особенно удивительного здесь нет, думала Мэдлин. Мама и сэр Седрик были близкими друзьями, и из них получилась красивая пара, даже несмотря на то что в маминых волосах кое-где появилась седина, а сэр Седрик совсем седой. Возможно, сама продолжительность их дружбы сделала помолвку такой неожиданной. Ведь все давно перестали ждать, что они когда-нибудь поженятся.

Но они вступят в брак, как только будут сделаны оглашения. И сразу же после свадебной церемонии новобрачные уедут на континент, где будут путешествовать всю зиму. А может быть, и все следующее лето, сказал сэр Седрик, сплетя свои пальцы с мамиными и улыбаясь ей так, что сердце у Мэдлин вздрогнуло.

Она радовалась за них. После первого потрясения она пришла в восторг. Они были друзьями и при этом очень любили друг друга. Их брак имеет все шансы на успех. Дружба, как поняла Мэдлин, должна неотъемлемо присутствовать в любом супружестве, чтобы оно было удачным. Эдмунд и Александра – друзья, равно как Домми и Эллен. Они же с Джеймсом никогда не были друзьями.

Она беспокойно встала и подошла к другой группе гостей.

– Ваш муж, леди Бэкворт, конечно же, приедет на свадьбу из Йоркшира, – сказал кто-то из друзей ее матери.

Мэдлин улыбнулась.

– Он очень занят, – ответила она. – А путешествие такое утомительное.

– Но свадьбы – достойный предлог, чтобы соединиться с такой очаровательной женой, – сказал кто-то еще и подмигнул. – И не говорите мне, сударыня, что он не ищет предлогов.

Мэдлин весело улыбнулась и пошла дальше.

– Я буду иметь честь вести матушку по проходу и выдать ее мужу, – говорил Эдмунд. – Не каждому сыну удается такое, не правда ли?

– А вы разве не будете вне себя от радости, что наконец-то переложите заботы о ней на кого-то другого? – спросил дядя Уильям с широкой ухмылкой.

– Уильям! – воскликнула тетя Виола. – Что за мысль! Не обращайте на него внимания, Эдмунд. Он просто шутит. И ваша сестра, Уильям, тоже.

Эдмунд рассмеялся.

– Ну, – сказал он, – я с уверенностью вложу ее руку в руку сэра Седрика. И не могу пожелать для нее ничего лучшего. Тетя Виола подхватила Мэдлин под локоть.

– А что вы собираетесь делать, милочка, когда ваша матушка уедет? – спросила она. – Мы с Уильямом будем очень рады, если вы поживете у нас какое-то время.

– Ах, благодарю вас, – ответила Мэдлин с улыбкой. – Но я скоро займусь устройством своего будущего. Знаете, это такое волнующее занятие – начинать новую жизнь. – И она высвободила руку и пошла дальше.