Сети соблазна

Сегодня вечером начнется новая жизнь.

Эта мысль успокоила ее. И Мэдлин погрузилась в сон.

Миссис Мортон устроила карточную игру и шарады, развесила цветные фонарики на деревьях вокруг террасы и лужаек и велела кухарке приготовить такие горы угощений и столько чаш с пуншем, что Кортни будут, без сомнения, посрамлены. Все гости приехали на вечер в самом приподнятом расположении духа. Вдовствующая графиня Эмберли и сэр Седрик Харвей улыбались со снисходительным видом, леди Бэкворт выглядела дружелюбно, хотя и попросила, чтобы в гостиной ее усадили как можно дальше от открытых окон. Бедному лорду Бэкворту пришлось отказаться от приглашения из-за слабого здоровья.

Мистер Кэррингтон громко заявил мистеру Мортону, что им придется вынести еще один вечер того, что леди называют светскими развлечениями, и мистер Мортон фыркнул в знак согласия, в то время как корсет мистера Кортни заскрипел от смеха. Миссис Кэррингтон укоризненно посмотрела на мужа и уверила всех, кто мог ее слышать, что он шутит.

Сэр Перегрин заставил покраснеть мисс Легацию, выразив восхищение ее новым чепцом, хотя он и не был новым, как призналась миссис Кортни.

Все приветствовали мистера Генри Кларка и его старшего брата – человека с наружностью еще более приятной. Он был обладателем такой шевелюры из золотисто-каштановых кудрей и такой прекрасной фигуры, которые были просто созданы для того, чтобы за них сражались все молодые леди.

Конечно, он был здесь не единственным. Капитан Хэндз, темноволосый, с лихо закрученными усами, казался весьма примечательным джентльменом, а лейтенант Коули обладал располагающим лицом. При этом не существовало никаких там миссис Хэндз или миссис Коули.

Анна Кэррингтон и Джин Кэмерон сидели голова к голове и без конца перешептывались и посмеивались с понимающим видом. А у леди Мэдлин блестели глаза, она сияла, как это было всегда, насколько все помнили.

Леди Эмберли была настолько благосклонна, что появилась вместе с графом. Прошло четыре года с тех пор, как она стала титулованной особой, но так и не научилась важничать. Мистер Уотсон сидел подле своей молодой жены, а та краснела и беседовала с Хетти. В жену свою мистер Уотсон, этот тихий поэт-фермер, был откровенно влюблен.

А мистер Парнелл выглядел таким же спокойным джентльменом, каким был несколько лет тому назад, когда впервые приехал в Эмберли со своей сестрой перед ее свадьбой. И таким же красивым.

В общем, подумала миссис Мортон, она может чувствовать себя совершенно удовлетворенной после всей проделанной работы и всех пережитых треволнений.

Ее прием будет иметь успех.

– Какие кудри! – прошептала Анна на ухо Джин. – Вам не хочется намотать их на палец?

Обе подавили смешок.

– Он очень хорош собой, – сказала Джин, бросая быстрый взгляд на мистера Гордона Кларка. – А вы уже изменили мистеру Чэмберсу, Анна?

– Фи! – отозвалась та. – Он даже не сделал мне предложения, пока мы гуляли. Он только сказал, что сочтет за честь зайти ко мне следующей весной, когда мы будем в Лондоне. Я не доставлю ему удовольствие и не стану все это время сидеть в одиночестве.

– Значит, не желаете жить с разбитым сердцем, да? – спросила Джин.

Анна хихикнула.

– Мое сердце разбилось, когда прошлым летом Доминик сказал мне, чтобы я перестала рассказывать всем и каждому, будто собираюсь за него замуж. Видите ли, я делала это с тех пор, как мне исполнилось десять лет. А он после этого неприлично быстро обручился с Эллен. Однако благородного героя из него не получилось, ведь Эллен уже была в положении, понимаете, и к тому же стало совершенно очевидно, что Доминик по уши влюблен в нее. Уверяю вас, это сильно охладило мой пыл.

– Вы говорите о лорде Идене? – спросила Джин. – Он очень хорош собой.

– Не напоминайте, – отозвалась Анна. – Я никогда больше не встречала такого красивого мужчину. Но у сэра Гордона Кларка есть шанс. Эти ямочки на его щеках довольно привлекательны. Сердце мое трепещет, и то же произойдет с моими ресницами, если я не призову их к порядку. Я надеюсь, что Мэдлин не станет охотиться за ним, потому что если она захочет, то победа достанется ей.

Джин улыбнулась. На другом конце комнаты Мэдлин воодушевленно беседовала с капитаном Хэндзом.

– А вот вам и ответ, наверное, – сказала она.

Анна окинула капитана внимательным взглядом с ног до головы.

– Немного широковат в плечах и груди, – заявила она. – И потом, мне никогда не нравились усы, а вам, Джин? Мне кажется, они щекочут.

Опять послышались приглушенные смешки.

– Не самого джентльмена, – сказала Анна, – но леди, которая его целует. Вас когда-нибудь целовали, Джин? Уверяю вас, это самая восхитительная вещь на свете. Я позво-лила мистеру Чэмберсу поцеловать меня, хотя и сожалею теперь об этом. Он сделал это не так хорошо, как мистер Синдон в прошлом году. Вы уже позволили мистеру Пар-неллу поцеловать вас?

– Джеймсу? – переспросила Джин, от неожиданности перестав посмеиваться. – Господи, конечно, нет! С какой стати я стану целоваться с Джеймсом? С чего бы ему хотеть этого?

Анна посмотрела на подругу с неподдельным интересом.

– Я думала, он ваш поклонник. Разве не так все считают? И разве не поэтому вы здесь?

Джин вспыхнула.

– Джеймс мой поклонник? Ну конечно же, нет. Он старый – ему тридцать лет или около того. Столько же, сколько Дункану. Он для меня как брат.

– Ах, – сказала Анна, – жаль, что я не знала об этом раньше. Потому что Джеймс – второй по красоте мужчина, которого я знаю, и он мне ужасно понравился, когда был здесь в прошлый раз. Но я подумала, что он ваш, и решила не вмешиваться.

На этот раз девушки засмеялись так громко, что миссис Кэррингтон многозначительно посмотрела на Анну.

– Значит, нам придется найти вам поклонника, – продолжала Анна. – Только не сэра Гордона, потому что я первая притязаю на него. И не капитана Хэндза, потому что в данный момент он не видит никого, кроме Мэдлин. И усы его обязательно будут вас щекотать. Боюсь, что придется остановиться на лейтенанте Коули. Самое доброе, что можно сказать о нем, – у него приятная внешность. Конечно, есть еще Ховард Кортни… Если вас привлекает идея стать женой фермера…

– Наверное, это была бы очень приятная жизнь, – проговорила Джин задумчиво. – Во всяком случае, в этой части света.

Анна посмотрела на подругу и забыла о своем решении.

– О, вот и чудно! – засмеялась она. – Мы выдадим вас за Ховарда и оставим в наших краях на всю жизнь.

– Тсс! – Джин, вспыхнув, приложила палец к губам. Вскоре девушек разлучили – они должны были вместе с остальной молодежью принять участие в шарадах. Сэр Перегрин выбрал Джин в свою команду, а Джеймс Парнелл взял Анну к себе.

– Но сэр Перри обязательно выиграет, – громко запротестовала Анна, – потому что они с Мэдлин самые лучшие игроки в шарады.

Однако девушка смирилась, потому что ее выбрал мистер Парнелл и потому что сэр Гордон Кларк также оказался в их команде. Когда сэр Перегрин назвал имя Ховарда Кортни, она подмигнула Джин.

В этот вечер Анна не получила поцелуя, к ее великому огорчению, хотя и сэр Гордон, и лейтенант просидели с ней весь вечер, а сэр Гордон даже выходил с ней в сад. К сожалению, его брат и невестка решили присоединиться к ним. А сад казался таким романтичным, что Анна чуть не расплакалась.

А вот Джин и Мэдлин в тот вечер целовались.

Когда шарады закончились, Джин вышла на террасу с Джеймсом, графом и графиней. И, взглянув на Джеймса, она увидела, что он действительно красив и в общем-то не так уж стар. Но предположение Анны, что это ее поклонник, вызвало у нее улыбку. Когда Джеймс улыбнулся ей в ответ, она чуть было не рассказала ему об этой шутке, но его сестра и зять стояли рядом, и подобная тема разговора могла показаться им неделикатной.

– Мне все эти люди нравятся, – сказала вместо этого Джин. – Я замечательно провожу время, Джеймс. А вы?

Он улыбнулся, глядя ей в глаза как любящий брат, и накрыл ее руку своей.