Страница 4 из 24
Пустой город в тумане очень походил на Улей. Светофоры переключали цвета, как-будто сами для себя, по инерции или из-за страха, что остались одни. Первые автомобили и сонные пешеходы на самом выезде из города, сняли наваждение. За городом ветер быстро разорвал туман в клочья. Встающее из-за холмов солнце светило в зеркала заднего хода и добивало последние остатки тумана спрятавшегося в оврагах и низинах. Спустя два часа движение на дороге ожило и все утренние переживания забылись.
"Буханка" съехала на проселок и поскакала по неровному, заросшему щирицей, проселку. Несколько лет этот неприметный проселок не использовался, это точно. Колея у дороги была высокой, как будто по ней ездили только грузовики или трактора. Обрабатываемых полей Рэб не увидел, зато на глаза ему попались законсервированные нефтяные вышки. Причина глубокой колеи стала ясна, как и причина того, почему полями никто не пользуется.
Через пятнадцать километров закончился и проселок. Он уперся в последнюю вышку. Дальше была только степь, перерезанная оврагами. Интернет здесь почти не ловил. Рэб забрался на крышу "буханки", чтобы загрузить карту. До места назначения было еще столько же, сколько он проехал от дороги. Рэб постарался сохранить в зрительной памяти карту. Этот навык приобретенный им в Улье, остался в другой голове. В голове убитого Варном мутанта. Способности отца Анатолия ориентироваться на местности можно было назвать географическим кретинизмом. Холестериновые бляшки, которые разъедала кровь иммунных и мутантов, не позволяли питать достаточно мозг кислородом, чтобы сохранять в нем всю нужную информацию.
Цепкий полный привод тянул машину по влажным склонам лощин. Примитивная рессорная подвеска козлила на кочках, растряхивая содержимое салона вместе с Рэбом. Наконец, впереди замаячила полоса леса, окаймляющего реку. Рэб снизил скорость и по-черепашьи дополз до русла небольшой речки. Достал телефон и попробовал найти подходящие приметы с фотографий. На тех снимках, что прислал Евгений, выделялось дерево с засохшим от середины стволом. Насколько хватало взгляда, такого дерева Рэб не видел. Он решил проехать вдоль реки в одну сторону, а если не найдет дерева то в другую, ориентируясь по своим следам.
Рэб решил начать с западной стороны и не ошибся. Через пару километров он наткнулся на автомобильные следы. Отпечаток шин был похож на грубый протектор шин пикапа Евгения. Километров пять следы тянулись вдоль реки, а потом снова пошли от нее. Рэб поехал следом, но вскоре догадался, что нужно вернуться. Остановился в том месте, где след отворачивал от реки. Его подозрения подтвердились. Здесь были отпечатки сапог и замытые дождем следы, идущие вдоль берега.
Рэб двинулся по ним, нашел спуск к реке и растущую под обрывом старую иву, упавшую ветвями на землю. Верхушка ствола погибла из-за того, что не смогла удержать тяжелые ветви, лопнула посередине и засохла. Рэб встал так, чтобы фотография совпала с реальной картинкой. Правее, за кустами молодого ивняка, скрывалась лисья нора. Рэб пробился через плотные заросли и без труда нашел примятую землю, которой Евгений заткнул свой схрон. Раскопал его.
В рулоне из мешковины лежали пять карабинов. Рэб достал их и разглядел каждый. Парочка стволов явно повидала многое. На одном сбитое, как от ударов, цевье и множество царапин. Однако прицел был в приличном состоянии. Может быть, им и не пользовались, а прикрепили в качестве предпродажной подготовки, по желанию клиента. Второе было просто исцарапано, как от небрежного обращения. А вот такого объема, который заняли патроны для этих винтовок, Рэб не ожидал. По его представлению, пять тысяч патронов, это пара пакетов из супермаркета. На деле оказалось десять цинков и еще пригоршня патронов россыпью. Рэб утомился таскать все это хозяйство верх на кручу.
Теперь надо было хорошо запрятать опасный груз, чтобы во время проверки документов "гаишники" ничего не заподозрили. Рэб вскрыл пол, растолкал в ниши пачки патронов, вскрыв цинки. Всё, что не влезло, спрятал в специальном ящике, закрепленном между рамой под днищем. Его он сделал заранее, чтобы спрятать в нем карабины.
Вернулся домой Рэб до наступления темноты. Он смог спокойно выдохнуть только когда заехал во двор дома. Нервов в этот день было потрачено много. Два раза Рэба останавливали, чтобы проверить, что за переделку он устроил на своем автомобиле. Один гаишник, заядлый охотник даже заметил ящик под днищем, но к облегчению Рэба не полез проверять его. Задним числом Рэб понял, что на операцию надо было ехать на простой легковушке, а не на таком приметном автомобиле.
В тот же вечер Рэб отнес Евгению причитающуюся долю. Тот был как всегда, слегка навеселе. Деньги забрал с радостью.
- Вот видишь, у нас все по-честному. Надо будет еще чего-нибудь, обращайся.
Рэб поблагодарил его. Теперь все, что он задумал для подготовки отправки в Улей, было сделано. Оставалось самое сложное, ждать.
Дни потянулись еле-еле. Рэб записался в тренажерный зал. Посещал его три раза в неделю. Жирок постепенно уходил, придавая фигуре очертания похожие на те, что Улей дал ему за первый месяц. Время от времени уезжал за город пострелять из арбалетов. По мере использования бесшумного оружия, Рэб все сильнее чувствовал его и приноравливался к нему. Болты летели туда, куда ему было надо без всяких прицельных приспособлений. Рэб испытывал торжество духа, как будто стал на одну ступень выше во владении определенным искусством. Ему казалось, что он умеет управлять полетом болта, или же владеет арбалетом, как собственной рукой. На спор с самим собой, он попал в яблоко с пятидесяти шагов.
Рэбу казалось, что он уже полностью готов к тому, чтобы снова очутиться в смертельном мире Улья. Хотя он отдавал себе отчет в том, что может погибнуть в первые минуты от когтей и клыков мутантов, или словить пулю от рейдера, Улей воспринимался им как однозначно положительный мир. У Рэба возникали такие интересные мысли по поводу того, как он воспринимал Улей. Он считал, что лучше туда не попадать и готовился к тому, чтобы накануне загрузки кластера максимально очистить район от людей. Но для себя, пережившего целую жизнь и полную трансформацию сознания, он считал Улей единственным местом, где он полезен. Улей и сознание Рэба диффундировали друг в друга и создали такой неделимый продукт, как личность по имени Рэб.
Время подтерло остроту воспоминаний, но давящее чувство ожидания возвращения не ослабевало. Только за неделю до назначенного времени, в самом начале мая, когда природа проснулась, зазеленела газонами и запахла черемуховым цветом, в душе шелохнулась тревога. А может быть, ну его в задницу этот Улей? Вытравить его из себя и попробовать начать жизнь сначала? Так бывает, не только у Рэба, но и у почти любого человека, накануне события ожидаемого очень долго случаются сомнения. В процессе ожидания, оно само становится смыслом жизни и его окончание приводит к тому, что заканчивается привычный уклад.
Наступило тринадцатое мая. Рэб проснулся рано и почувствовал в конечностях легкий тремор. И был он вызван не только волнением возвращения в Улей, но и тем, что Рэб задумал, чтобы очистить кластер от людей. Случись ситуация, что Варн дал ему неправильные сведения, или вообще наврал, Рэб мог оказаться в тюрьме по статье терроризм. А задумал Рэб устроить химическую атаку, чтобы эвакуировать из этой части города, как можно больше людей. Он собирался спрятать в некоторым местах коробки с небольшим количеством заряда и "дымовухами" дымящими желтым дымом. В определенный момент, после того, как он собирался предупредить по телефону службы о готовящемся теракте, Рэб, для демонстрации серьезности намерений собирался, взорвать коробки. Желтый дым должен был изображать из себя соединения хлора, похожие на газ "иприт".
Был понедельник. Народу на набережной было немного. В основном все, кто работал в округе. Многих тянуло сюда в обеденный перерыв, перекусить на фоне реки гамбургером с колой или пиццей с кофе. Рэб, перед тем, как набрать номер служб, сделал несколько успокаивающих вдохов-выдохов.