Страница 4 из 10
Алфредо продолжал успокоительно журчать, не замечая, что миссис Кларк уже перестала плакать и смотрит на него со смесью восхищения и надежды:
- То есть, вы хотите сказать, - ее голос срывался от волнения, - что теперь я увижу моего дорогого Самуэля?
- Он тоже умер?
- О, Боже, да. Тридцать лет назад. Ему было всего пятнадцать, моему мальчику.
Слезы снова навернулись ей на глаза. Решительно перекрывая новый поток, Альфонсо уверенно заявил:
- Ну, конечно. Не вижу никаких проблем, особенно если он похоронен в Лобо-дель-Валле.
- Да, да, он здесь, - торопливо закивала женщина.
- А на каком кладбище?
- Грин-рэвин.
Альфонсо задумчиво нахмурил лоб:
- Сейчас там довольно редко хоронят, только на семейных участках. Конечно, это старое кладбище не закрыли для свободного посещения, как наш Роузхилл, но боюсь, вам прямая дорога на Нью Семетери.
- У нас нет семейного участка, - слезы все-таки потекли ручьем. - Мы с мужем не так богаты. Что же мне делать? Я тридцать лет утешала себя мыслью, что встречусь с Самуэлем в раю, а теперь, значит, и в рай мне не попасть?
- Да, в эту нелепую выдумку люди верят уже больше двух тысяч лет. - Обхватив собственный подбородок пальцами, Алфредо задумчиво рассматривал миссис Кларк. - Надо разузнать, возможно, в колумбарии Грин-рэвин еще остались свободные места.
- Ох, - Эйбелин покачала головой. - Муж не позволит меня сжечь. Он принципиальный противник огненного погребения. И такой упрямый, если уж что решил...
Ну вот, новый поток слез.
- Действительно глупо. - Согласился Алфредо. - Сам не могу понять, что люди находят в этой церемонии закапывания. Наверное, просто не берут на себя труда задуматься обо всех этих личинках и жучках... об этом неприятном зуде во всем теле. И как бледные корни растений тянутся к вам за последними каплями жизненных соков...
Теперь миссис Кларк начала зеленеть.
- О, Боже, только не это, - обессиленно выдохнула она. - Пусть меня сожгут. Пусть сожгут! Я хочу к моему мальчику!
- Довольно плакать, Эйбелин. - Преодолев последние условности, Алфредо шагнул к плачущей женщине и положил ее голову себе на грудь. Его рука равномерно поглаживала голубую ткань у нее между лопаток. - Мы обязательно что-нибудь придумаем. Лина нам поможет.
Надо же, вот и обо мне вспомнили. Оба призрака смотрели на меня: Эйбелин с надеждой, Алфредо оценивающе.
- Насколько я успел заметить, вы ведь не из слабонервных, юная леди?
Я пожала плечами. Действительно, в моей душе сейчас не оставалось места ничему, кроме сочувствия и печали. И вообще, как можно бояться привидений, таких милых, испуганных и растерянных?
- Моя бабушка говорила: зачем трепать собственные нервы, когда вокруг полно чужих?
- Очень рассудительная женщина, - одобрил Алфредо. - Я с ней еще не знаком?
- К счастью, нет. Она жива и здорова.
- Прекрасно. У вас разборчивый почерк?
Странный поворот беседы, но я снова сделала вид, что принимаю все происходящее как само собой разумеющееся:
- Вполне. Что нужно написать?
- Записку для мистера Кларка. Где вы храните перо, бумагу и чернила, Эйбелин.
Та бросилась к секретеру и по привычке потянулась к его выдвижной полке. Как и следовало ожидать, ничего не получилось. Я подошла ближе и помогла ей. Письменные принадлежности обнаружились в верхнем ящике, стул стоял рядом у стены.
- Так что писать? - Повторила я.
- Что-то убедительное. Чтобы мистер Кларк поверил, что записка продиктована его женой, и что это не чья-то злая шутка. Что бы вы хотели передать своему мужу, Эйбелин?
- Ну... - ее мозг лихорадочно заработал, - пусть на ужин разогреет мясную запеканку, она в гусятнице в холодильнике...
- Тааак, - брови Алфредо полезли на лоб, но его голос не лишился и доли доброжелательной заинтересованности. - Что еще?
- Все его рубашки я перестирала и погладила, но на синей нужно пришить пуговицу на манжете...
- Вы пишете, Лина? - Спросил Алфредо.
- Да. Диктуйте дальше.
- И пусть отнесет Минни Джексон "Пятьдесят оттенков серого". Я брала книгу всего на три дня. Она в кладовке за банками с земляничным вареньем.
Я подняла голову и, не сдержавшись хмыкнула. А смущенная Эйбелин пояснила:
- Что поделать, если мистер Кларк признает только серьезную литературу. Приходится как-то выворачиваться.
- А что это за "Пятьдесят оттенков"? - Заинтересовался Алфредо.
- Да так, - я решила выручить миссис Кларк, - был бы вообще чистой ванилью, если бы не пара эротических сцен. Короче, совсем не маркиз да Сад и далеко не фон Захер-Мазох.
- Я бы почитал, - протянул Алфредо. - С чтением у нас совсем беда, разве что в городской читальне из-за плеча студентов. Ничего интересного, одним словом. Если бы в "Иллюзионе" не крутили бы время от времени фильмы с Мэй Уэст и АмоИнгрэм (6) я бы, наверное, с ума сошел от тоски.
- Значит, джентльмены действительно предпочитают блондинок? - Сквозь печаль и сочувствие у меня начало просачиваться ехидство.
- Я бы попросил, юная леди, - с видом оскорбленного достоинства выпрямился Алфредо. - Джентльмены предпочитают толстых блондинок. Вы все записали?
Я склонила голову над листком бумаги, перечитывая ровные строчки. Что здесь могло быть такого важного? Ни "я люблю тебя", ни "прости, дорогой".
- Тогда добавьте постскриптум: завтра в три часа пополудни приходи по адресу Бьютик-стрит, 35. Спросить Амнерис.
- Какую еще Амнерис? - Эйбелин возмущенно уставилась на Алфредо.
- Потомственная гадалка и предсказательница, - нимало не смутившись пояснил тот. И процитировал: - "Ваша связь с миром мертвых. А так же снятие порчи, сглаза и возврат мужа в семью". Лина, вы нам тоже понадобитесь.
- Завтра в три я не смогу. Завтра у меня первый учебный день.
Миссис Кларк только успела открыть рот, как была вынуждена его захлопнуть.
- Хорошо. Пишите: сегодня в девять вечера. Вы не боитесь темноты, Лина?
- Нисколько. - С тех пор как в моей душе поселилась Сэлели, количество моих страхов заметно поубавилось. - Только зачем я вам?
Алфредо тяжело вздохнул, похоже, он немного подустал от женских слез и вопросов.
- Затем, что Амнерис просто старая мошенница и жулябия. На самом деле она нас не видит и не слышит, только дурит клиентов. Вот ее мать и бабка были настоящими талантами.
- И чем же я тогда могу помочь? Ведь можно просто позвонить ей и сказать, что следует передать мистеру Кларку.
- Ох, он такой недоверчивый, - подала голос Эйбелин.
Не отвлекаясь на новые утешения, Алфредо пояснил:
- Ваша задача, Лина, уговорить Амнерис предоставить нам на время ее тело.
- Что-о-о?
- Вы знаете что-нибудь о вселении призрака в человека?
Еще бы я не знала:
- Это суеверие, Алфредо. Совершенно антинаучное и не имеющее под собой никаких оснований. На самом деле душа человека может соединиться с духом-маниту. Дух является проводником Силы, он приходит к человеку в виде животного или рыбы или птицы или змеи. Но человек должен принять дух добровольно. А все эти байки о проделках привидений - полная туфта.
Мужчина кивнул, словно только что заметил нечто очевидное:
- Ну, конечно. Вы же из койотов? Я так обрадовался нашему знакомству, что упустил из виду вашу внешность.
Вот интересно, как можно упустить из виду мою бронзовую кожу и длинные черные косы с вплетенными в них амулетами на кожаных ремешках?
- Значит, койоты все еще общаются с духами природы?
Конечно общаемся, иначе бы мы просто не выжили ни в пустыне, ни в опустевших лесах на склонах Скагита. Но поддерживать беседу на эту тему я не собиралась, да Альфонсо и не настаивал. Может быть, он и был при жизни бутлегером и гангстером, но после смерти держался настоящим кавальеро.
- Открою вам один секрет, - сообщил он. - Призраки могут входить в тело человека. И это совсем просто сделать... - я вспомнила наше с Эйбелин столкновение в дверях и невольно поморщилась. - Да, не очень приятно, причем для обеих сторон, но не наносит ни малейшего вреда здоровью. Вы придете, Лина?