Фронтир

Перед двумя драгунами очутились еще две кружки с пенной шапкой, и те опять жадно присосались к напитку. Но до конца насладиться выпивкой им не дали. Дверь распахнулась, и в харчевню ввалились их товарищи по патрулю, что припозднились в форте. Вели они себя необыкновенно шумно даже для людей, проведших долгое время в открытой степи.

– Чего там стряслось, что вы как куры квохчете?

– Да уж стряслось, пока вы тут прохлаждаетесь.

– Один из хуторян, Варакин, полицейского пришиб.

– Насмерть?

– Угу.

– Это который Варакин, уж не тот ли, что на Кафку батрачил? – встрепенулся харчевник.

– Он самый.

– Что же теперь будет-то?

– Известно что. Петля. Тут ведь пограничье, закон военного времени.

– Без разницы. За полицейского или законника и на Востоке петля.

Вскоре разговор свернул в иную сторону. В общем-то никому из солдат не была интересна судьба убийцы. Вот если бы тут были хуторяне, то дело иное. В этой суматохе никто не обратил внимания на хмурого мужчину, сидящего в углу обеденного зала над мясным рагу и внимательно прислушивающегося к разговорам в харчевне. Вот только его еще меньше, чем их, интересовала судьба Варакина.

Банде Агилара Валийца улыбнулась небывалая удача. Им удалось подгадать удобный момент и захватить кассу в королевском банке в городе Бертам. Сумма просто заоблачная, сорок две тысячи крон, столько наличности в местных банках никогда не было. Опасно держать всю наличность в сейфе, когда вокруг то и дело шастали разные банды, а ограбление банков не было чем-то из ряда вон.

Бандитов регулярно прореживали и законники, и армейцы, и охотники за головами, и такие же бандиты. Нет, тут никакой ошибки. Есть такая категория, которым плевать, как именно добывать деньги. Сегодня грабежом, завтра пристрелил какого лихого и передал труп в руки законника, который, кстати, вполне может иметь ордер на твою голову. Словом, сплошное веселье.

Так вот. Если драгуны боялись обвинений, то мужчине, с аппетитом поглощающему рагу, на это было плевать, тем более куш обещал быть очень солидным. Не может не оказаться там денег. Некуда было Агилару их скинуть. Да и какой человек в здравом рассудке станет прятать такую сумму неизвестно где. С собой у них были деньги. Как пить дать с собой. А эти двое могли и не знать о выпавшей удаче.

Нужно ехать, и чем раньше, тем лучше. Если туда направится дознаватель, то все, считай, опоздал. Одному, конечно, опасно. Но, судя по всему, главный боец из этих хуторян сейчас под замком, а там остались только домочадцы. И потом, всегда можно представиться законником, зря, что ли, бляху бережет. Решено. Пора выдвигаться.

Полдня он ехал довольно споро и, если судить по тому, что он запомнил с осени, преодолел около половины расстояния. Вот эта речка – а такая широкая на пути в форт только одна, остальные скорее ручьи – как раз и располагается примерно посредине.

Разумеется, ни о какой дороге не могло быть и речи. Он просто старался выдерживать определенное направление и выискивал запомнившиеся ориентиры. Если бы не снегопады, то он смог бы просто придерживаться оставленного Сергеем и Бедричем следа. Но тот уж давно завалило и занесло ветром, которые тут скорее за обыкновение, чем за редкость.

За это время Алексей уже успел сделать смену лошадей, и, судя по всему, сейчас операцию необходимо повторить. Не стоит слишком уж давить на животных. Смену лучше делать почаще, опытные люди говорят, что путник на заморенном животном, да еще и в зимнюю пору, очень сильно рискует, а уж в этих местах, где опасность исходит далеко не только от природы, и подавно.

Ну как, скажите, станешь уходить от погони – а возможность этого вполне реальна, – если твой конь едва ноги волочит? Нет, если ты великолепный стрелок и всех разом положишь, то дело твое. Вот только такие стрелки редкость большая, и даже им подобные встречи вовсе ни к чему. Оно ведь как, против лома нет приема – окромя другого лома. На всякого лучшего найдется кто-то еще лучше. Так что полезней не зарываться.

На этот раз перекинуть седло вышло куда как быстрее. Что ни говори, но практика – это великая сила. Конечно, будь здесь дети Бедрича, то скорее всего подняли бы его на смех, потому как действовал он все же неловко. Но в свете последних событий Алексей предпочел отправиться в путь один.

Даска, разумеется, отговаривала от этого путешествия. Ну чего срываться и куда-то бежать, вернутся мужики, подумаешь, задержка вышла. Говорила о том, что поездка эта лишняя, но, когда Алексей уперся, стала предлагать взять с собой Алеша или Радоса. Правда, особо не настаивала. Да и понятно отчего. Места дикие, необжитые, случись беда, на помощь надеяться не приходится. Поэтому Алексею с легкостью удалось отговориться от сопровождающих.

Не сказать, что сейчас он считал свое решение правильным. Все же остаться одному посреди заснеженной дикой степи то еще удовольствие. Да еще и это беспокойство, нарастающее с каждой минутой… Но решение принято, и, как бы ни было страшно, теперь только вперед.

Лошадь ни с того ни с сего всхрапнула и дернулась. Хорошо, Болотин хотя бы успел застегнуть подпругу, случись это раньше, и седло оказалось бы на снегу. Что бы это могло означать, Алексей понятия не имел, но все, что могло обеспокоить животное, не могло доставить удовольствия и ему. Нет, случись это на хуторе или будь у него спутники, то такой реакции, пожалуй, и не было бы, но сейчас он был один и за это время успел изрядно себя накрутить.

Толкаемый страхом, он сделал пару стремительных шагов к отстранившейся лошади и быстро извлек из чехла «дятлич». Чем этот карабин выгодно отличается от «мосинки», так это курком, который можно поставить на предохранительный взвод, а затем с легкостью взвести, не дергая лишний раз затвор. Сухой щелчок, едва слышно прозвучавший на морозе. Внимательный взгляд по сторонам. Может, зря он так всполошился?

Нет, не зря. Из-за уреза показался всадник. В отличие от Алексея одет куда более соответственно погоде. Вот что значит жить в этих краях и знать, что к чему. А не свалиться из ниоткуда с минимумом багажа знаний. На всаднике было длиннополое пальто на меху, которое прикрывало ноги, а также частично служило защитой для лошади. Несмотря на кожаную основу, имелся и большой двухъярусный парусиновый воротник. Подобную защиту замучается преодолевать любой дождь.

Алексей мог, конечно, одеться так же. Кафки сняли одежду с убитых, и те были экипированы подобным же образом, поэтому Болотин знал, что под пальто находится короткая меховая куртка, в крайнем случае она приторочена к седлу. Длиннополое одеяние хорошо для верховой езды, и пользуют его с середины осени до середины весны, но для повседневного ношения одежка крайне неудобная и тяжелая. Поэтому, как только дальняя дорога оставалась позади, всадники предпочитали нечто более практичное.

Даска предлагала ему взять пальто, благо одежда не испачкана кровью. Да и ту, что была на бандитах, женщины уже отстирали, а дырки от пуль аккуратно заштопали. Однако едва Алексей представил, что надевает на себя одежду убитых, как тут же отказался от этой мысли. Он предпочел остаться в своей куртке и парусиновом длиннополом плаще, дающем хоть какую-то защиту от ветра. Кстати, об этой ошибке он уже успел пожалеть.

Полдня, проведенные на морозе и ветру, выбили из него брезгливость напрочь. Плащ вроде бы должен был защитить от ветра, но на деле это было далеко не так. Парусина облегала ноги, уже обтянутые брюками, и в результате становилось только холоднее. Он уже всерьез опасался за свое здоровье, тем более до места еще половина пути. Поэтому нет ничего удивительного в том, что он уделил столько внимания одежде выехавшего на него всадника.

Мысли о несоответствии собственного гардероба погоде не помешали Алексею взять встречного на прицел. Как видно, у того лошадь была менее чуткой или более заморенной, потому что он остановился, явно озадаченный происходящим. Вот только что он был один, а теперь перед ним человек, мало того, целящийся в него из карабина, а значит, представляющий опасность.