Страница 59 из 60
Вместе с Хосе были еще два деревенских паренька. Один из них притащил длинную палку. На одном ее конце торчали в разные стороны большие острые гвозди, на другом — острый клин. Кто-то принес веревку и небольшой кинжал, хорошо заточенный с обеих сторон.
К болоту шли по узкой тропке не разговаривая. Вдруг Хосе остановился около высокого куста и потихоньку подозвал ребят.
— Видите? — спросил Хосе.
Над водой медленно двигались глазастые головы крокодилов. Иногда крокодилы раскрывали пасть, и острые зубы были хорошо видны даже издали.
— А вдруг большие крокодилы нападут на нас? — испугался Рафаэль.
— Не успеют! Мы поймаем одного и удерем, — сказал Хосе и сделал своим деревенский друзьям какой-то знак.
Ребята разошлись в разные стороны, и вскоре один из них тихонько свистнул. Хосе отдал Пепе веревку и, взяв палку наперевес, осторожно пошел туда, откуда слышался свист. Ребята — за ним.
Они увидели небольшого крокодила, который вылез из воды и, закрыв глаза, грелся на солнце. Выставив перед собой палку, Хосе стал по-кошачьи подкрадываться к крокодилу, стараясь отрезать ему путь к воде. Ребята замерли, боясь шелохнуться.
Когда до крокодила оставалось всего несколько шагов, он резко повернулся и пополз к воде. Но Хосе преградил ему дорогу. Крокодил разинул пасть. Рафаэль даже закрыл глаза от страха. Но Хосе не растерялся. Он с силой затолкнул в пасть крокодила палку с гвоздями — гвозди впились, как гарпуны. Другой конец палки с острым кликом Хосе загнал в землю. Теперь крокодил не мог убежать.
— Скорее веревку! — крикнул Хосе.
Пепе бросил веревку. Прибежали деревенские друзья Хосе. Они навалились на крокодила и, завернув ему лапы за спину, связали их веревкой.
Подняв крокодила, ребята помчались к деревне.
О пойманном крокодиле долго говорили в школе…
Со временем городские ребята многому научились. Они умели рубить сахарный тростник, сажать маис, ловить птиц и зверей.
Дружба с деревенскими ребятами особенно окрепла, когда на Кубе провозгласили поход против неграмотности.
«Каждый, кто умеет читать и писать, — говорилось в обращении правительства к народу, — должен обучить одного неграмотного».
К этому времени Пепе и его друзья еще не умели хорошо писать и читать, но Пепе предложил начать обучение деревенских ребят.
— Мы кое-что уже знаем. Нам учитель расскажет, а мы перескажем деревенским ребятам.
— Правильно, — поддержал старосту Марио. — Сейчас все обучают неграмотных. Фидель даже медаль специальную придумал. Называется она «Эроэс здукассион» («Герой воспитания»).
— Но тебе-то эту медаль не дадут, — крикнул кто-то из учеников, — можешь не волноваться!
— Она мне не нужна, — ответил Марио. — Я волнуюсь не за себя, а за деревенских ребят.
Спор решил учитель. Он поддержал Пепе, и с тех пор все ученики стали привозить в деревню буквари, тетради и обучать деревенских ребят грамоте.
Взрыв в порту
Дни бежали. Они были похожи друг на друга, но каждый был по-своему новым и интересным.
Домой Пепе, как и все ребята, уходил в субботу. Он радостно встречался с матерью. Эрманито и сестренкой. Отец часто был занят по воскресным дням, поэтому увидеть его не всегда удавалось. Но в последнее воскресенье он был дома. Отец посадил Пепе около себя, попросил у матери чашку кофе и, отпив от нее немножко, спросил:
— Ну, рассказывай, какие у тебя новости!
— Я уже умею писать свою фамилию, — радостно сообщил Пепе.
— Покажи!
Пепе взял бумагу и старательно вывел: «Валадес». Отец долго рассматривал листок, потом показал матери.
— Видишь, сынок у нас образованный, — похвалил отец. — А вот нам учиться не давали. Били нас хозяева да работать заставляли. Им даже нравилось, что мы не умели читать и писать. Неученый человек все равно что слепой котенок — обо все спотыкается, а понять ничего не может.
— Знаешь что, папа! — сказал Пепе. — Хочешь, я каждое воскресенье буду учить тебя грамоте. Ты заведешь тетрадку и будешь туда записывать все, что я расскажу. Мы так деревенских ребят обучаем.
Отец обнял сына:
— Выдумщик ты у меня!
Пепе вынул из ранца букварь:
— Давай начнем сейчас!
— Не время, сынок! Вот как только всем врагам голову скрутим, тогда я и начну учиться. Целый день будешь меня учить, а я в тетрадку записывать.
Отец допил кофе и встал из-за стола. Пепе подал ему автомат, который всегда стоял в углу около двери. Отец попрощался со всеми и ушел. Пепе ни о чем не спрашивал. Он знал, что отец пошел в порт на дежурство. День и ночь бородачи охраняли порт, куда скоро должен был прибыть пароход с оружием. Оружие нужно сейчас народу, чтобы защищать свою землю.
Кубе угрожали враги, — учитель часто говорил об этом. Врагов было много внутри страны и еще больше за ее пределами. Враги ненавидели бородачей, которые свергли диктатора Батисту и теперь изгнали из своей страны иностранные компании.
Ребята хорошо знали, как действовали враги из США. Учитель всегда начинал урок с рассказов о политических новостях.
— Вы слышали вчера пулеметные очереди? — спрашивал учитель.
— Слышали!
— Это стрелял самолет без опознавательных знаков. Вчера были убиты три человека и двенадцать ранены. Почтим память погибших вставанием.
На следующий день учитель рассказывал о новых преступлениях врагов кубинского народа.
— Вы, наверное, не знаете, ребята, что на востоке Кубы разразилась беда. Враги подожгли посевы сахарного тростника. Огонь охватил тысячи гектаров. Сухой тростник горит, как порох.
Ребята от гнева сжимали кулаки.
— Когда же мы достанем наш карабин? — спрашивал друзей Негрито.
— Если враги высадятся, тогда и достанем, — отвечал Пепе.
— Отчизна в опасности, — говорил учитель. — Мужчины и женщины берут сейчас в руки винтовки, чтобы отстоять революцию, если враг попробует вторгнуться на Кубу. Но в эти тревожные дни ваше место, ребята, здесь, в классе. Вы должны учиться как можно лучше, чтобы быть полезными родине.
Ребята относились к учебе, как к святому долгу. Наверное, поэтому в классе не было нарушителей. Меры наказания, о которых так много спорили ребята, оказались ненужными.
После сообщения о политических новостях учитель обычно переходил к объяснению правил грамматики. Но однажды сделать он этого не смог. За окном прогремел взрыв.
Это был не просто взрыв гранаты или даже бомбы, к которым гаванцы уже привыкли. Это был гигантский взрыв, как извержение вулкана, от которого содрогнулась земля. Взрывной волной выбило стекла.
Ребята повскакали из-за парт и прижались к стене. Учитель подбежал к окну.
— Мерзавцы! — гневно сказал учитель. Они взорвали пароход с оружием.
«Пароход!» — повторил про себя Пепе и молнией вылетел из класса.
Пепе бежал в порт. Ноги не чувствовали земли. «Только бы скорее!»
Чем ближе к порту, тем труднее передвигаться. С разных сторон бегут люди, несутся, оглушая сиреной, пожарные машины и кареты «скорой помощи».
Еще дым не рассеялся, когда Пепе прибежал к причалу. Слышались стоны и крики.
Взявшись за руки, бородачи осаждали толпу.
— Дальше нельзя! кричал какой-то начальник.
— Дяденька! Дяденька! — слезно молил Пепе. — Вы же знаете меня… Я иду к отцу!..
— Отстань, парень! — рявкнул на Пепе бородач. — Какой отец? Не знаю я твоего отца!
— Мой отец Франциско.
— Пусти мальчишку! — вмешался кто-то. — Пусть поищет отца.
Пепе рванулся на причал, где стояли санитарные машины. Некоторые были уже полны раненых и убитых. Пепе вглядывался в лица бородачей, которых несли на носилках к машинам. Один раз ему показалось, что на носилках лежит отец: борода вверх, лицо бледное. Пепе подбежал. Это был не он.
Кто-то стоял и подсчитывал раненых и убитых. Пепе услышал: «Двести десять». Правда, до сознания мальчика это не доходило. Он искал отца.
«Может быть, отца вообще не было сегодня в порту? — думал Пепе. — А может, его увезли на одной из первых машин, когда меня еще не было на причале?»