Страница 43 из 55
Она сделала глубокий вдох, потом выдохнула и спросила:
- Что ты думаешь делать?
- А у меня есть варианты кроме того, что сидеть ровно и не рыпаться?
Лиза посмотрела на меня с таким выражением, как будто у нее был вариант, но он мне точно не понравится.
- Я могла бы поговорить с отцом… - начала подруга, но я не дала ей закончить мысль.
- Это даже не обсуждается. Если с чего-то он вдруг даже вздумает в это ввязаться, я никогда не прощу себе возможных проблем твоей семьи из-за моей глупости.
- Я не говорю о том, чтобы лезть напрямую, или ты считаешь, что у папы не достаточно мозгов?
Я потупила взгляд. Так я, конечно, не считала, но о даже теоретическом ущербе, который я могла нанести семье Михайловских думать не хотелось.
Я потерла руками глаза и с отчаянием сказала:
- Я даже не понимаю на какой черт понадобилась Белову с Аксёновым в придачу.
Лиза развела руками:
- Я не буду ничего делать до среды. Если ты не поймешь ничего до этого времени, мне придется поговорить с папой.
Одной мимикой она как бы спросила меня, есть ли еще вопросы, а когда я разочарованно качнула головой, то удовлетворенно кивнула, считая вопрос решенным. Спорить с ней сейчас было абсолютно бесполезным, как, в принципе, и всегда.
Да и возможности обсудить что-либо наедине нам больше не представилось. Через несколько минут вернулись ребята, я сделала веселое лицо и пошла помогать выгружать из машин напитки и продукты.
Притворяться и делать вид, что мне хорошо, не пришлось абсолютно. В этой компании, в тем моменты, когда удавалось выкинуть из головы преследовавшие меня мысли, я действительно чувствовала себя счастливым человеком.
В конце вечера мы с Глебом, как это часто бывало раньше, остались самыми стойкими. В холле, где проходило наше застолье, было достаточно душно, и мы вышли на свежий воздух. Я села на краю бассейна и опустила ноги в воду. Глеб поставил между нами два стакана и приземлился рядом.
Вокруг было практически бесшумно, только где-то далеко вдали доносились обрывки музыки из местного ночного заведения, а со стороны леса изредка слышалось колыхание сосен от тихого теплого ветра. Вода в бассейне была кристально чистой, а на фоне вечерней прохлады ощущалась еще и невероятно теплой. Я болтала ногами, наслаждаясь выдавшимся прекрасным и беззаботным днем свободы.
Глеб взял стакан, и я потянулась за своим.
- Ну, за тебя! – чуть слышно коснувшись моего бокала провозгласил друг.
Я улыбнулась и сделала глоток.
- Спасибо вам за всё это.
Основский отмахнулся:
- Пустяки, рад, что тебе понравилось.
Я чувствовала, что он задержал на мне свой взгляд.
- Ты изменилась. – наконец, констатировал друг.
- Угу, постарела. – попытка отшутиться получилась какой-то жалкой.
Мы молчали, глядя на водную гладь, а спустя какое-то время парень сказал.
- В среду мне звонил Виталик. Спрашивал про тебя.
Я почувствовала, как что-то в груди сжалось.
- Зачем? – смогла выдавить из себя я.
- Ты это спрашиваешь у меня? – посмотрел на меня друг и после небольшой паузы продолжил. – Лесь, я знаю, что между вами произошло. Но я не совсем идиот, да и Лиза временами не похожа на надежное хранилище секретов. Но, извини, я не верю, что всё это действительно правда.
Я нахмурила брови, не понимая, что хочет сказать Глеб.
- Я не знаю как тебе это объяснить. – видимо, парень понимал, что его рассказ сейчас выглядит не слишком разборчивым. – Что бы ты про него не думала, он мой брат, и я знаю его не первый день. Он бы не поступил так с тобой никогда.
- Но ведь поступил же? – я не смогла спрятать обиду.
- Об этом и речь. Я не знаю, что у него произошло, но практически уверен, что его так сделать заставили. Разве ты не знаешь в каких кругах он вертится?
- Глеб, - сказала я медленно. – как ты считаешь, мне сейчас должно стать от этого легче?
Парень молчал. Я вновь взяла стакан и сделала еще один глоток, после чего спросила:
- Что он хотел?
- Ничего, - пожав плечами ответил Основский. – Просто хотел узнать как ты.
Я кивнула.
Больше к разговору о Ковалевском мы не возвращались.