Эрина

Вот тут и настал поистине звездный час генерал-майора Кулеши.

- Разрешите, - сделал он шаг вперед, подходя ближе к креслу Литтенхайма.

- Генерал-майор, - кивнул тот с ледяной улыбкой, - оправдаться желаете.

Кулеша молча проглотил эти слова, и начал докладывать.

- После боя за поезда, - произнес он, - я решил, что раз альбионцы потеряли достаточно много истребителей, то в их обороне образуется изрядная прореха. Вот и решил рискнуть. Кинул туда сразу истребительную эскадрилью. И не прогадал! Тогда мне еще не было известно о бостонском транспорте, потому я не придал значение тому, что обнаружили мои разведчики. А нашли они, господин генерал-фельдмаршал, - не удержался от театральности Кулеша, - ни что иное, как взлетно-посадочные полосы. В процессе постройки, так сказать. И они должны получиться очень длинными. Самым тяжелым бомбардировщикам, какими располагает Альбион, не нужны подобные. Только бостонские "Летающие крепости" нуждаются в полосах такой длины. И строили их всего в нескольких километрах от линии фронта. Строили весьма кучно, как будто собирают кулак.

- Я, конечно, не великий стратег воздушного боя, - пожал плечами Литтенхайм, - но даже я отлично понимаю, что это обычная тактика. На основании данных вашей разведки вы делаете вывод, что бостонский грузовой корабль привез самолеты. Весьма сомнительный, надо сказать.

- Отнюдь, - поддержал истребителя генерал-лейтенант Штернберг. - Я лично ознакомился с данными разведки, и могу вполне уверенно заявить, альбионцы готовят небывалую по масштабу воздушную операцию. Полосы по моим расчетам могут вместить не менее тысячи тяжелых бомбардировщиков класса "Летающая крепость". И полосы строятся настолько кучно, что аэропланы будут стоять, что называется, крыло к крылу. Они сосредоточены на очень узком участке фронта.

- Тысяча бомбардировщиков "Летающая крепость", - этот вывод заставил фельдмаршала задуматься, - на узком участке фронта. И чем это может нам грозить? - Он более-менее понимал чем, но хотел услышать подтверждение или опровержение от Штернберга.

- Расположение на узком участке, - ответил генерал-лейтенант, - говорит о том, что противник собирается с этого аэродрома только взлетать. Запаса хода стратегических бомбардировщиков хватит для того, чтобы садиться уже в глубоком тылу. О том же говорит тот факт, что на аэродроме при повторных фотосъемках не были обнаружены ни склады для бомб, ни зарядные генераторы силовых установок. Отсюда можно сделать вывод, что враг собирается нанести нам быстрый и могучий удар, от которого мы может уже и не оправиться.

- Вы не преувеличиваете? - поинтересовался Литтенхайм, хотя сомнений в его голосе не было.

- Даже если каждый самолет альбионцев несет на себе порядка одной тонны бомбового вооружения, - объяснил Штернберг, - нам на головы обрушится тысяча тонн. Этого достаточно, чтобы сровнять с землей, например, столицу нашей империи. И пыли не оставив от дворца кайзера.

Последний эпитет был, конечно, художественным преувеличением, но он подействовал на генерал-фельдмаршала.

- Мы всегда готовы к отражению воздушной атаки, - произнес он, - но я прикажу всем пребывать в полной боевой готовности. Однако главной нашей защитой будете вы, генерал-лейтенант.

- Эта задача почти полностью возложена на генерал-майора Кулешу, - заявил Штернберг. Командующий истребительной авиацией гвардейски щелкнул каблуками

- Вот и оправдайте доверие, - махнул ему Литтенхайм. - Готовьте ваши аэропланы, нечего торчать на советах.

- Есть, - ответил Кулеша и строевым шагом, тяня носок, как на параде, покинул фельдмаршальский форт.

- Прошу прощения, господин генерал-фельдмаршал, - подойдя к Литтенхайму так близко, что слышать его мог только он, произнес Штернберг, - но зря вы так с Кулешей обошлись. Он толковый командир, и без него мне было бы очень сложно управляться со всей авиацией. Пусть ее и куда меньше, чем было на линии Студенецкого, но я ведь бомбардировщик, в истребительной авиации разбираюсь слабо. На Пангее мне помогал генерал-майор фон Кернер, но он погиб в бою с демонами. Теперь во всем, что касается истребителей я полностью полагаюсь на Кулешу.

- Пусть вымещает свою злость на альбионцах, - только и ответил генерал-фельдмаршал, раздраженно махнул рукой. - У нас слишком много дел, чтобы тратить время еще и на обидчивых летчиков.

Штернберг только тяжело вздохнул - и отступил к остальным генералам, собравшимся в фельдмаршальском форте.

Приказ о полной боевой готовности никого не застал врасплох. Он означал, что смены зенитчиков укорачиваются вдвое, чтобы пулеметчики и артиллеристы все время были свежи. А вот летчики истребительной авиации теперь практически жили в самолетах. Приходилось ночевать в кабинах, пока тянулись часы ночной вахты. Все это время силовые установки самолетов были подключены к зарядным генераторам, чтобы взлететь с полными батареями в любой момент.

Что ни день Кулеша инструктировал истребителей. Поднимать аэропланы в небо не разрешал приказ. Поэтому пилоты свободное от дежурств время посвящали теории воздушного боя в возможных условиях. И можно было увидеть престранную картину. Летчики медленно ходили друг за другом, держа в руках модели истребителей, отрабатывая воздушные маневры и тактику воздушного боя. Иногда к ним присоединялись и техники. Они изображали альбионские бомбардировщики, летящие плотным строем, для этого ведь вовсе не требовалось какой-либо сноровки. Иди себе да иди с игрушечным бомбардировщиком в руках, а когда кто-то из пилотов совершит удачный заход, и тот, кто играет прикрывающего альбионца не сумеет выполнить поставленную перед ним задачу, выходи из боя, заваливая модель на сторону и вниз. В общем, со стороны зрелище в высшей мере безумное, конечно, для человека незнакомого с летным делом.

Генерал-майор Кулеша не знал, что почти тем же заняты и пилоты Альбиона. Все готовились к грядущей в самом скором времени невиданной бомбардировочной операции. Штерны - принимать удар и уничтожать врага. Альбионцы - прикрывать такую громадную орду тяжелых самолетов. И еще неизвестно, чья задача сложней. Но что можно сказать точно, от результата этой воздушной битвы будет, скорее всего, зависеть вся кампания на Эрине. И демоны тут совсем не союзники Доппельштерну, слишком плохо у них с авиацией, да и со средствами борьбы с ней не лучше.

Все ждали только дня начала операции. Дня, в который решится все, по крайней мере, так считали, наверное, все летчики на Эрине.

Пришел же "тот самый день", как его называли альбионские летчики, конечно же, неожиданно для всех.

Аэродром подняли на два часа раньше обычного. Трубы из динамиков пели сигнал "весьма спешно" раз разом, как будто кто-то еще мог спать воистину мертвым сном и не слышать его. Пилоты и техники спешили к своим самолетам. Искрили под ногами заправочные шнуры - наступи на них кто, получил бы такой удар током, что вряд ли смог оправиться от него. Но никто не обращал на них внимания, привычно переступая, и стараясь держаться подальше от толстых искрящих проводов.

- Слетки закончились, парень, - хлопнул по плечу своего ведомого капитан Беднарж. - Теперь пришло время заняться делом.

Уорент-офицер Кржиж только в кивнул в ответ. Слов у него не нашлось.

Оба летчика прыгнули в свои машины, выкрикнули почти ритуальное "от винта" - и, прислушавшись к шуму моторов, дернули рычаги штурвалов на себя. Самолеты взлетали один за другим. Парами, как и положено истребителям, уже в воздухе перестраиваясь в эскадрильи.

- А вот и наши бомбардировщики, - произнес Беднарж.

Это было невероятное зрелище. Громадные самолеты, каждый из которых был в несколько раз больше любого истребителя. Что легкого "Персея", предназначенного больше для разведки, что "Гладиатора", на котором летал капитан Беднарж, или "Метеора" его ведомого Кржижа. Бомбардировщики "Летающая крепость" закрывали все небо, бросая тень на землю. На аэродроме как будто насупила ночь, не смотря на то, что солнце взошло не так уж давно. Техники, оставшиеся на земле, почти все замерли, подняв головы, и следили за полетом армады бомбардировщиков.