Страница 4 из 5
«О нет, душа моя – не я…»
О нет, душа моя – не я,Душа моя – совсем иное,Не то листва, не то струя,Не то пронизанное мноюПространство, легкое, как сон,Где ни пространств и ни времен.Как липа, ветки наклоня,Так, как закат в свои объятья, –она вбирает всю меня,А я не в силах – рук не хватит.Мое блаженное бессилье,Когда в томлении по ней,Бессмертной – по душе своей –Себе отращиваю крылья…Не то листва, не то струя…Не то, не та – опять иная…И знает столько, сколько яЗа сотню жизней не узнаю.Ни знаний у меня, ни прав.Но как хотела б в ней пропасть яИ, все на свете потеряв,Найти единственное счастье:Тот аромат, тот звук, тот свет, –Нет, новое – не то – иное:Любовь, в которой больше нетРазличий между ней и мною.«Я со своей душою повстречалась…»
Я со своей душою повстречалась,Она была в зеленом, синем, беломИ мягко золотилась, и сияла, и пахла лесом.Ты скажешь, не имеет душаНи запаха, ни цвета?Неправда, все имеет!Но это все, как дым, неуловимо.Оно всплеснет и манит за себяКуда-то вдаль,Во что-то, что огромней ее самойИ запаха и цвета не имеет.Но нас лишь только цвет введет в бесцветностьНемую, именуемую «свет».Я со своей душою повстречаласьОна была в зеленом, синем, белом,И мягко золотилась и звучала,Как птичья песнь, как иволги призыв,Как соловьиный росплеск, как кукушка,Пронзившая единым звуком даль.Она меня звала, звала, звала…И так безмерно радовалась встрече!И только на мгновение грустила,Когда ее пыталась я назвать по имени.Она меняла имя.Меняла песнь, меняла запах, цвет,Меняла облик вдруг и ускользала.Дымком печальным, жалобною тенью,И ниоткуда вдруг меня звала,И если, вздрогнув, узнавала яИ говорила: «Ты!». – Она, ликуя,Вдруг представала в синем и зеленом,В лиловом, белом, и сосной вставала,И иволгой свистела надо мной.О, песня иволги в лесу сосновом!«Невнятность…»
Невнятность…То, чему не внемлетУм. – Не вмещенное в уме.Что топит образ, топит землюИ в тьму идет, и длится в тьме.Взор погашающее пламя,Тот свет, в котором так темно…То, что включает нас, а намиНе может быть заключеноВ черты. О, радость страстотерпца,Того, кто вычеркнут и стерт!Струной трепещущее сердце,Входящее в такой аккорд!..«Увековечено мгновенье…»
Увековечено мгновенье. –Прорыв к последней вышине.И скал взлетевших откровеньеЕсть откровенье обо мне.И если здесь одна стихияИ бездуховен гребень сей,И эти линии святые –Нагромождение камней,А не следы великой тайны,Не Духа реющего след;И все бездушно и случайно, –То и в сем теле Духа нет.Но если Карадаг изваянРезцом из сокровенной мглы,То каждая скала живая,А я – лицо и мысль скалы.«И нам вовеки не понять…»
И нам вовеки не понятьни высших замыслов, ни целей…И вновь приходит благодать,Как только мысли присмирели.И вновь приходит тишина,Как вздох глубокий, без причины,И зелень леса пронзенаОгнем зардевшейся рябины.Как будто мы вошли в костерИ в нем горим и не сгораем.И края нет – сплошной простор,И мы уже за нашим краем.Как бы завеса вдруг снята –Открылось самое святое:Не просто рядом красота –мы сами стали красотою.Такой в душе у нас прибойлюбви, такое бескорыстье!..И кто отделит нас с тобойОт этих чуть дрожащих листьев?И кто придумал, кто сказал,Что я не лист, не ствол, не птица?И потому бежит слеза,Что нам в себе не уместиться…«Побудь со мной в тот самый трудный час…»
Побудь со мной в тот самый трудный час,Когда сквозь мир просвечивает пламя,Когда с меня проникновенных глазНе сводит свет, прощающийся с нами.В тот самый час, когда малейший вздрогУже подобен Громову звуку,Когда весь мир на это сердце лег,Как яблоко в протянутую руку.Последний зов… последняя труба…И где-то на весах у МиродержцаВ такой тиши решается судьбаВсех лепестков и всех движений сердца!Весы дрожат… дрожат и – наконец,Сейчас!., сей час… Так вот он, час мой судный!Но кто же я – ответчик иль истец?И почему мне так блаженно трудно?Побудь со мной у этого Огня…