Страница 15 из 21
Разумеется, действия дипломатов и консульских работников в обстановке неминуемого разрыва дипотношений требовали большого мужества от руководителя загранпредставительства – от посла Николая Николаевича Шебеко. Именно он должен был взять на себя (и взял!) всю ответственность за судьбы своих сослуживцев и российских подданных.
В Вене Н.Н. Шебеко удалось прослужить всего один год, но даже за этот короткий период он показал себя хорошим организатором. Сказалось, очевидно, его военное прошлое. Шебеко в 1879 г. поступил в Пажеский корпус экстерном, а по его окончании в августе 1884 г. произведен корнетом в Кавалергардский полк. В 1886 г. командирован в лейб-гвардии Московский полк для изучения правил одиночного обучения и ношения разных предметов солдатского снаряжения и обмундирования (современный спецназ), в 1888 г. назначен заведующим военно-практической телеграфной станцией. В 1889 г. получил звание поручика, а в 1894 г. произведен в штабс-ротмистры и командирован за границу ординарцем при генерал-адъютанте князе А.К. Имеретинском.
Выйдя в апреле 1895 г. в отставку, Николай Николаевич поступил на службу в Министерство иностранных дел сверхштатным чиновником Департамента внутренних сношений МИД. В последующем работал на разных должностях в российских посольствах в Австро-Венгрии, Дании и Франции. Имелся опыт работы и в представительных учреждениях – в 1906–1909 гг. он представлял министерство в Государственной думе. В 1909 г. получил назначение советником в Германию. В 1912–1913 гг. – русский посланник в Румынии, в 1913–1914 гг. – посол в Австро-Венгрии73.
Как и в Берлине, российскому послу приказали незамедлительно покинуть Вену. Однако в отличие от своего берлинского коллеги Свербеева Шебеко потребовал включить в списки отъезжающих «посольским поездом» не только дипломатов, но и многих соотечественников. В результате австрийцы сформировали поезд из одиннадцати вагонов, рассчитанный на всю венскую колонию. Однако в последний момент, уже на вокзале полиция многих задержала. В результате послу удалось увезти помимо состава посольства и генеральных консульств в Вене и Будапеште лишь четырех соотечественников.
Посольство Великобритании в Санкт-Петербурге
Георг V (англ. George V; 3 июня 1865 – 20 января 1936) – король Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии
Граф Александр Константинович Бенкендорф (1 августа 1849, Берлин – 29 декабря 1916, Лондон) – возглавлял российскую миссию в Великобритании в 1902–1916 гг.
Глава 3
В заграничной мышеловке
Реальность военного времени потребовала от российской дипломатии выхода на новый, более высокий уровень политической работы, налаживания интенсивных межгосударственных контактов в двустороннем и многостороннем формате. МИД активно содействовал укреплению Антанты, обеспечивая взаимодействие со своими главными партнерами, реализуя информационно-пропагандистские мероприятия. По дипломатическим каналам велась работа по организации зарубежных поставок вооружения и боеприпасов для русской армии.
Однако наряду с перечисленными, «классическими» функциями дипломатии война выдвинула перед внешнеполитическим ведомством ряд краткосрочных, но неотложных задач технического и гуманитарного характера. Прежде всего надо было решить вопрос, каким образом организовать выезд на родину российских подданных, находившихся к началу войны на территории вражеских государств.
В архивных документах они чаще всего именуются «путешественниками», но это определение не совсем правильно. Действительно, в летний период множество представителей различных слоев населения выезжали на курорты Германии и Австро-Венгрии (выше уже приводились данные о том, что только на территории Германской империи летом 1914 г. их оказалось не менее 40 тыс.). Значительное количество россиян искали спасение в санаториях от туберкулеза и других легочных заболеваний. Наряду с «курортниками» в Центральной и Западной Европе находилось немало сельскохозяйственных рабочих, шахтеров, моряков, студентов, представителей творческой интеллигенции.
Теперь, когда неожиданно начавшаяся война перекрыла государственные границы, все эти люди оказались в «заграничной мышеловке». Среди них было немало влиятельных лиц, как гражданских, так и военных, отдыхавших или проходивших лечение в Европе.
Кроме того, с небывалой остротой встал вопрос о судьбе военнопленных, число которых увеличивалось с невероятной скоростью. Уже к осени 1914 г. стало ясно, что воюющие державы явно недооценили масштабов развязанной ими перекройки мира. В отличие от всех предыдущих баталий эта война обернулась невиданным доселе катаклизмом, вовлекая в свое горнило миллионы человеческих жизней. Возросшая мобильность вооруженных сил и новые виды вооружений позволили значительно быстрее продвигаться по захваченной территории, не давая ни малейших шансов на спасение ни отступающим войскам, ни гражданскому населению. В первые же месяцы войны появились большие группы пленных, исчисляемые сотнями тысяч. Солдаты австро-венгерской армии (особенно мобилизованные из числа славянских народов – чехов, словаков и сербов) десятками тысяч складывали оружие перед русскими в Галиции. Германцы, в свою очередь, пленили десятки тысяч русских солдат при разгроме армии генерала Самсонова в августе 1914 г. в Восточной Пруссии.
Реализация гуманитарной миссии по возвращению на родину застигнутых войной в зарубежной «мышеловке» соотечественников, облегчение страданий военнопленных и защита их прав возлагалась на Министерство иностранных дел. Проблема эта оказалась настолько сложной и многоплановой, что МИД взялся за ее решение без большого энтузиазма.
Во-первых, подтвердились опасения, что проведенная в начале 1914 г. реорганизация ведомства, не затронувшая загранучреждений, не дает возможности оперативно перестроить консульские службы для решения столь масштабных задач. Во-вторых, не оказалось ни кадров, ни соответствующих служебных помещений, ни денег. Подавляющее число консульских сотрудников нанималось в стране пребывания из местных граждан, поэтому в Германии и Австро-Венгрии их сразу же уволили, а в других государствах – призвали в армию.
Еще в довоенный период, комментируя состояние русской консульской службы, русский правовед-международник А.В. Сабанин отмечал, что из 474 пунктов земного шара, в которых находятся агенты русского правительства, лишь в 144 пунктах пребывают агенты «штатные», то есть российские чиновники, получившие соответственную подготовку. Только они обладают всей полнотой прав, присвоенных по закону России консулам, могут должным образом отнестись к лежащей на них в силу ст. 47 Консульского устава обязанности прилагать все свое старание к покровительству и защите русских подданных. А в остальных 330 пунктах находятся нештатные («почетные») агенты, которым подчас нет ни малейшего дела ни до России, ни до русских подданных. Уследить за их деятельностью иногда совершенно невозможно, так как ближайшее дипломатическое или штатное консульское представительство находится за тысячи километров.
Сабанин признавал, что хотя «Министерство иностранных дел ощущает неудобства, возникающие от наличия института нештатных консулов, но устранить этот институт оно не в силах, как не в силах это сделать ни одно государство. Как ни богата страна, никогда она не сможет вынести тех расходов, которые вызвало бы учреждение штатных консульств с дорогостоящим аппаратом вице-консулов, письмоводителей, канцелярий и пр. во всех тех пунктах мира, куда только волею судеб может занести её уроженца. Поэтому всем без исключения правительствам приходится мириться с существованием нештатных консульских чинов, несмотря на общепризнанную нежелательность этого явления»74.