Страница 17 из 18
Действительно, в первые месяцы Великой Отечественной войны партизанское движение было неорганизованным, не располагало необходимым количеством профессионально подготовленных людей, а главное – опытом партизанской войны. Снабжение боеприпасами с «Большой земли» было недостаточным.
Играя на собственнических настроениях крестьян, фашисты пытались опорочить колхозную систему. В случае покорности и послушания оккупанты обещали наделить крестьян частновладельческими земельными участками.
В сентябре 1942 г. разведотдел немецкой группы армий «Центр» приступил к осуществлению специально разработанной программы, суть которой сводилась к тому, чтобы заставить население занять «позицию враждебности по отношению к партизанам» и привлечь его к поддержке оккупационного режима. Основное место в этой программе отводилось обещаниям «будущего устройства России»190.
Таким образом, на оккупированной территории СССР развернулась жесткая «борьба за умы». Партизаны, как могли, противостояли пропаганде нацистов. Только в соединении Героя Советского Союза М.С. Прудникова работало две типографии по выпуску агитационной литературы.
Еще одним направлением борьбы с партизанским движением была попытка изолировать от него местное население и ограничить тем самым приток местных жителей в партизаны. Иногда фашисты проводили превентивные меры по отношению к населению оккупированных районов, которое могло стать потенциальными партизанами. Так, например, мужчин в возрасте от 17 до 50 лет, способных носить оружие, арестовывали и отправляли в качестве военнопленных в пункты сбора191.
Не располагая достаточными собственными воинскими резервами для борьбы с партизанами, немецкое командование с июля 1942 г. начало насильственную мобилизацию в карательные отряды мужчин из числа местных жителей в возрасте от 20 до 35 лет. У каждого мобилизованного бралась подписка, что в случае невыполнения требований немецкого командования его семья подлежит расстрелу.
Нацисты не стеснялись применять по отношению к партизанам самые бесчеловечные методы. В 1943 г. в Навлинском районе Орловской области фашисты насильно выгнали из своих домов жителей окрестных деревень в лес, предварительно заразив некоторых из них тифом. Ни медикаментов, ни питания, ни сменной одежды люди не имели192.
Еще одним средством запугивания населения на оккупированной территории была система репрессий за неповиновение властям, сокрытие информации о партизанах или оказание им любой помощи. В случае убийства немецкого солдата или офицера гитлеровцы жестоко расправлялись с местным населением. Так, 14 июня 1942 г. на берегу р. Осуга в Калининской области, после обнаружения двух убитых немцев, гитлеровцами были арестованы местные жители четырех деревень – по трое мужчин из каждой. Их направили в жандармерию и посадили в амбар. Троих из них фашисты повесили. Остальных намеренно заставили смотреть на казнь193. Как стало известно позже, немецких солдат убили партизаны. Казненные местные жители к ним отношения не имели. Однако расправа с ними считалась оккупантами эффективным «профилактическим мероприятием» против сотрудничества населения с партизанами.
Имея желание разделаться с партизанским движением, немецкие власти некоторых оккупированных районов ходатайствовали перед верховным германским главнокомандованием о разрешении переселить все население из лесных районов в степные или же о разрешении сжечь все населенные пункты вместе с жителями194. Сами немцы признавали, что, убивая мирных жителей, они, с одной стороны, используют методы устрашения. Но, с другой стороны, так они только усиливают ненависть к «новой власти» и стремление к сопротивлению. Стремясь избежать расправ, местные жители часто уходили в лес, пополняя тем самым ряды партизан, а также способствовали расширению контролируемых ими зон195. Тем самым репрессивные меры гитлеровцев давали относительный эффект.
Внимание! Опасность – партизаны!
В связи с ростом народного сопротивления и увеличением партизанских диверсий оккупанты особое внимание уделяли охранным мероприятиям. Это касалось транспортных коммуникаций, в первую очередь, железных дорог. Хождение по железнодорожным путям и в радиусе 100 м по обе стороны от дороги строго запрещалось. Пересечение железнодорожных путей разрешалось только в установленных для этого местах. Кто нарушал это правило, расстреливался без предупреждения. Чтобы по ошибке местные жители не попали под пулю, немцы размещали предупредительные объявления на русском языке196.
Не имея достаточных людских ресурсов для охраны всех важнейших дорог на всем их протяжении, немцы, как правило, охраняли только потенциально опасные участки, где отмечалась активность партизан. Они устраивали засады и вводили ночное патрулирование участков железной дороги, для обнаружения мин часто использовали собак197. Плотность охраны путей сообщения на оккупированной территории СССР колебалась от одного до десяти батальонов на 100 км дорог. Привлечение больших сил и средств на их охрану, как признавали сами гитлеровцы, снимало бойцов с фронта и лишало возможности проводить активные боевые операции против партизан198. Чтобы затруднить партизанам подступы к железнодорожным путям, в лесной местности вырубался лес и кустарник. В степных районах оккупационные власти требовали скашивать посевы на 300 м по обе стороны от железной дороги199. Однако, как показали события «рельсовой войны» 1943 г., все это мало помогало.
Успех карательных операций немцев против партизан всецело зависел от разведывательных данных, в большей степени добытых агентурным путем. В «Особых указаниях по борьбе с партизанами» от 10 февраля 1942 г. было четко прописано: «Облавы на партизан без агентов или проводников почти всегда безрезультатны, поэтому их следует предпринимать только с использованием агентуры»200. Подготовка агентуры из коллаборационистов, обучавшейся в специальных учебных центрах, стала одним из важных способов борьбы фашистов с партизанами. На имя начальника ЦШПД П.К. Пономаренко неоднократно поступала информация о школах гестапо, где готовили агентуру для внедрения в советские партизанские соединения. После окончания обучения агенты-провокаторы группами по 4‒5 человек и в одиночку посылались в районы действия партизанских отрядов с заданием: под видом бежавших из плена или попавших в окружение военнослужащих Красной армии внедриться в партизанские формирования201. Известны случаи, когда для уничтожения командного состава партизанских отрядов немцы засылали девушек, использовавших для убийства яд202.
1.3. Коллаборационизм на оккупированной советской территории
Во время Второй мировой войны коллаборационизм стал распространенным явлением: с гитлеровскими оккупантами по разным мотивам и в разной степени сотрудничали миллионы людей. В том числе и граждане Советского Союза, на оккупированной территории которого оказалось около 70 млн человек. Сотрудничество происходило в разной степени и в разных формах: служба в полиции, в административных органах, созданных оккупантами, в вооруженных формированиях Германии, работа на предприятиях, производивших продукцию для нацистов, и т. д.203
Под благозвучным иностранным термином «коллаборационизм», вошедшим в отечественную историческую науку в 1990-е гг., принято понимать сотрудничество жителей оккупированных территорий с оккупантами. Однако есть исследователи, которые полагают, что тем самым намеренно затушевывается факт предательства своей Родины частью советских граждан, по разным причинам пошедших на службу к гитлеровцам. К тому же коллаборационизм в СССР и, например, во Франции во время Второй мировой войны – две разные вещи. Одно дело, когда люди шли на сотрудничество в условиях полной оккупации страны. Другое – когда, как во время гитлеровского нашествия, рядом продолжалось сражение не на жизнь, а на смерть. В этих условиях у людей имелось больше возможностей для выбора, на чью сторону встать, а ожесточенность борьбы подчеркивала ответственность этого выбора.