Страница 11 из 18
Стремясь захватить полностью все запасы дефицитного сырья, немцы запретили производство товаров первой необходимости для снабжения местного населения: мыла, обуви, кожевенных изделий, платья и т. п.
Конфискованное сырье в первый период оккупации целиком вывозилось в Германию, а позднее часть его передавалась местным предприятиям, выполнявшим военные заказы.
Не ограничиваясь реквизицией сырья и промышленной продукции, немцы вывозили в Германию основное производственное оборудование. Так, например, в начале 1942 г. были вывезены в Германию оборудование и различные материалы со сланцевых рудников Ленинградской области. Летом 1942 г. из Латвии вывезли токарные, сверлильные, ткацкие, трикотажные станки, динамомашины, моторы и т. п. Зимой 1942‒1943 гг. в связи с наступлением Красной армии немцы начали эвакуировать целые предприятия. В декабре 1942 г. из Могилева было вывезено оборудование шелковой фабрики и других предприятий, из Орджоникидзеграда – оборудование завода «Красный Профинтерн». В феврале 1943 г. были эвакуированы некоторые промышленные предприятия из Минска. В том же месяце – эвакуированы из Дарницы (близ Киева) танкоремонтный завод и мясокомбинат во Львов, из Киева эвакуирована обувная фабрика и подготовлялась эвакуация еще ряда предприятий. В марте 1943 г. было вывезено заводское оборудование из Гомеля108.
Фабричные и заводские здания немцы во многих случаях разбирали на строительный материал для использования при мощении дорог, постройки мостов, укреплений и т. п. При отступлении немцы, как правило, разрушали все уцелевшие промышленные сооружения.
Восстанавливая промышленные предприятия, немецкие власти руководствовались установками, изложенными в упоминавшейся выше «Зеленой папке» и неоднократно повторявшимися в германской печати. Так, например, 2 июля 1942 г. газета «Фелькишер беобахтер» писала: «Использование украинской промышленности должно ограничиться предприятиями военного значения, при условии, если они могут быть восстановлены в короткий срок»109.
Следует отметить, что восстановленные предприятия часто выводились из строя в результате диверсий и саботажа. Так, например, в первом квартале 1942 г. в районе Речицы (БССР) партизаны сожгли завод, изготовлявший железнодорожные шпалы, в районе Майкопа были сорваны восстановительные работы на буровых скважинах «Хадыжнефти» и т. д.110
В связи с этими обстоятельствами немцы были вынуждены ограничиться пуском сравнительно немногих предприятий, которые могли хотя бы частично удовлетворять неотложные нужды действующих войск.
Массовое расхищение личной, общественной и государственной собственности фашистской армией происходило повсеместно на оккупированной советской территории. Жестокость по отношению к населению, мародерство, грабежи никаким образом не пресекались германским командованием. Жалоб на произвол немецких солдат и офицеров оно не принимало. Так, 15 июля 1941 г. житель Вилейки (Белоруссия) З.К. Коляда пришел к коменданту города и пожаловался на грабеж, учиненный немецкими солдатами в его доме. По распоряжению коменданта Коляду тут же расстреляли за «оскорбление немецкой армии»111.
Чрезвычайно тяжелым было положение жителей крупных городов на оккупированной советской территории. В Минске, например, генеральный комиссариат выделял зимой 1941‒1942 гг. на каждого работающего рацион 200 г хлеба и 10 г соли на 1 день. Из-за низкой заработной платы рабочие не могли обеспечить себе прожиточный минимум за счет рынка. В магазинах население не могло купить ни промышленных, ни продовольственных товаров. Процветала спекуляция. Занимались ею гитлеровские солдаты и те, кто добывал ценою предательства жизненно необходимые товары. Абсолютное же большинство населения было доведено до обнищания крайней степени112.
Через год после начала войны один из фашистских чиновников докладывал в гитлеровский генеральный штаб, что положение русских рабочих безнадежно. Растущие рыночные цены находились в резком контрасте с получаемой рабочими зарплатой. Недельного заработка не хватало, чтобы удовлетворить самые необходимые дневные потребности в продуктах питания. Население буквально голодало и было вынуждено обменивать на продукты питания последнюю одежду и домашнюю утварь113.
По отношению к рабочим на оккупированной советской территории предприниматели чинили грубый, откровенный произвол. Усиливая эксплуатацию и всемерно снижая жизненный уровень населения, оккупанты стремились получить избыток продуктов, сырья и дешевую рабочую силу для поддержания своего военно-промышленного потенциала. Но расчеты гитлеровцев срывались. Население городов, в большинстве своем, под любым предлогом уклонялось от работы, умышленно снижало производительность труда и качество продукции, устраивало диверсии, выводило из строя станки и оборудование.
На оккупированной советской территории широкий размах приобрел саботаж всех мероприятий немецких властей. На предприятиях рабочие сознательно ухудшали качество выпускаемой продукции, нарушая технологию производства, что зачастую приводило к быстрой ее порче. Производительность труда на таких предприятиях была очень низкой.
Трудовой саботаж в различных формах проявляли рабочие промышленных и транспортных предприятий. Например, на курском и льговском железнодорожных узлах ремонтные работы подвижного состава проводились со значительным отставанием от технических норм. Гитлеровцы не смогли организовать четкую и бесперебойную работу на важнейших железнодорожных объектах из-за частых аварий и актов диверсий. В конце концов, они заменили многих рабочих немцами, а к другим приставили по одному конвоиру на двух работающих114.
В области сельского хозяйства осуществлялась также политика грабежа. Вскоре после начала войны фашистское руководство объявило, что все пахотные земли, луга, пастбища, равно как имущество колхозов, совхозов и МТС, являются собственностью германской империи.
В целях более полного контроля и учета сельхозпродукции, а также для организации своевременной уборки урожая оккупанты оставляли в некоторых случаях колхозы, установив за этими хозяйствами строгий контроль. Были введены непосильные нормы принудительных поставок сельскохозяйственной продукции, денежных налогов и система подневольного, рабского труда. Силой оружия гитлеровцы принуждали крестьян ухаживать за скотом, убирать урожай, возложив на них ответственность за сохранность всей сельскохозяйственной продукции и своевременную сдачу ее заготовительным органам.
Германская печать и руководящие чиновники вынуждены были признать, что сельскохозяйственные работы в оккупированных районах не были обеспечены ни живой тягловой силой, ни тракторами, ни горючим, ни машинами. Была взята установка на проведение всех работ в основном ручным трудом. Газета «Национал-социалистише ландпост» от 21 августа 1942 г. писала: «Босые женщины копали в прошлом году свекловицу, работая под осенним дождем и на морозе, потому что для тракторов не было горючего. Женщины стояли по колено в ледяной воде, замачивая коноплю. В настоящее время на полях тоже будут применяться сотни тысяч серпов, кос, лошадей, коров, но не комбайны и тракторы». Во многих районах Украины поля вскапывались лопатами и засевались вручную. В селах Куштумовка, Балабино, Царицын Кут Запорожской области, в некоторых районах Курской области и в других местностях из-за полного отсутствия тягловых животных в плуги впрягались мужчины и женщины. В Германии и на некоторых заводах Украины поспешно изготовлялись косы, серпы, грабли и другой простейший инвентарь. На Правобережной Украине этим производством были заняты, по сообщениям немецких газет, 28 предприятий, а из Германии было доставлено на Украину около 1 млн серпов115.
Чтобы восполнить убыль рабочей силы в наиболее обезлюдевших оккупированных областях, германские власти отправляли в эти области крестьян из других местностей. Так, на проведение весенних посевных работ в районе Кировоград – Днепропетровск – Николаев – Херсон было принудительно отправлено 400 тыс. крестьян из Киевского, Житомирского и Волыно-Подольского генеральных округов. За отсутствием транспорта люди должны были идти пешком. Добровольцам была обещана плата и боны на приобретение промтоваров, а за «особое прилежание и хорошее поведение» – увеличение приусадебных участков. Повсеместно проводилась мобилизация на сельскохозяйственные работы городских жителей: домашних хозяек, студентов, школьников, служащих, безработных116.