Страница 18 из 19
Кроме того, был изменен способ определения типа морского довольствия. Теперь внутренним плаванием считалось плавание в морях, прилегающих к берегам России (кроме Тихого океана), а заграничным – в других морях. Основная масса русских моряков во время войны получала морское довольствие, как во внутреннем плавании. Экипажам кораблей, находившихся вдали от родных берегов, продолжали выплачивать морское довольствие по заграничному положению (см. Приложение 10).
Все военные и гражданские чины, находившиеся на военных кораблях в качестве пассажиров, получали пассажирские деньги, предназначенные для компенсации их питания в кают-компании или за столом командира корабля или флагмана (в зависимости от служебного положения пассажира). Члены семей офицеров и чиновников также имели право на пассажирские деньги. В заграничном плавании пассажирские деньги выплачивались в двукратном размере. Мичман получал во внутреннем плавании 30 руб. и 60 руб. в заграничном, а адмирал – 150 руб. во внутреннем и 300 руб. в заграничном.
Характерна была такая норма: «Пассажиры из русских или иностранных подданных, не имеющие чина, но, по своему образованию или общественному положению, принадлежащие к офицерскому обществу, получают пассажирские деньги, – как обер-офицеры, и пользуются столом от кают-компании, которая и получает за них пассажирские деньги»[108]. В то же время пассажиры, которые не «принадлежали к офицерскому обществу», довольствовались как матросы (см. Приложение 11).
Офицеры могли получить значительную сумму в награду за успешное окончание военных академий, морской учебной стрелковой команды, офицерской стрелковой школы и в виде компенсации потери собственности при кораблекрушении.
За долговременное командование кораблями, за управление корабельными машинами, за постройку военных судов и за службу в отдаленных местностях полагались особые доплаты, которые назначались после 5 лет службы или командования и затем каждое пятилетие увеличивались. Такие выплаты сохранялись за офицером и после выхода на пенсию.
При перемещении офицеров и чиновников в дореволюционной России действовало своеобразное правило – деньги на проезд им выдавались не в размере действительной цены билетов на поезд или на пароход, а в соответствии с архаической системой, которая уходила корнями во времена почтовых трактов и кибиток. Это называлось «прогонные деньги», или, в просторечии, «прогоны». При этом прогонные деньги рассчитывались применительно к количеству лошадей, которые офицер теоретически должен был использовать. Учитывалось даже, что с 15 марта по 15 мая и с 15 сентября по 1 декабря, из-за распутицы, лошадей нужно больше[109], поэтому следует выплатить больше прогонных денег (это правило действовало в отношении обер-офицеров, поскольку старшие чины получали и так достаточно лошадей). Само собой понятно, что при следовании по железной дороге фактор распутицы никак не влиял на расходы пассажира. Зато эта система позволяла получить большие «прогонные деньги», чем некоторые чиновники беззастенчиво пользовались. Количество лошадей зависело от чина. Мичманам полагались 2 лошади (в распутицу – 3), а полным генералам и адмиралам – 15. При этом на каждую лошадь на каждую версту пути выплачивалось (в зависимости от губернии) обычно 3–4 коп., в некоторых случаях эта сумма колебалась от 1,5 до 7,5 коп. Только в случае организованной перевозки группы военнослужащих их расходы оплачивались в размере действительной цены билетов.
За время нахождения в пути выплачивалось походное суточное довольствие: адмиралам и генералам – по 2 руб. 50 коп., штаб-офицерам – по 1 руб. 50 коп., а обер-офицерам – по 75 коп. в день. Эти выплаты расчитывались в соответствии с так называемым «поверстным сроком». Считалось, что за сутки следует преодолевать на почтовых лошадях – по 50 или 75 верст, столько же на пароходах, а по железным дорогам – 200 или 300 верст в сутки. Если путь был меньше 1200 верст, то действовала меньшая норма, а если больше 1200 верст – большая[110]. Например, путь из Петрограда в Москву по железной дороге (604 версты[111]) оценивался по «поверстному сроку» в трое суток, тогда как фактически он занимал менее 12 часов.
Таким образом, мичман, путешествующий поездом из Санкт-Петербурга в Москву, получал суточные за 3 дня и прогонные деньги на 2 (3) лошади в размере 36 руб. 24 коп. (54 руб. 36 коп. в распутицу), а также 2 руб. 25 коп. походного суточного довольствия (за трое суток). Между тем билет 2-го класса стоил 9 руб. 60 коп. Если же в Москву отправлялся генерал, он получал на 15 лошадей 271 руб. 80 коп. Билет же 1-го класса стоил 16 руб.[112]. Даже если прибавить сюда плату за багаж и за проезд прислуги, то все равно прогонные деньги значительно превышали реальные расходы.
Кроме прогонных при командировках выдавались и другие выплаты. Например, при отправлении во внутреннее плавание сумма подъемных составляла 62 руб. 50 коп., а в заграничное – 125 руб. При отправлении в заграничную командировку полагалась особая выплата на обзаведение гражданской одеждой, поскольку в России офицеры не имели права носить штатское платье ни при каких обстоятельствах. Это пособие могло составлять от 250 руб. (для мичмана, отправляющегося в командировку продолжительностью до 4 месяцев) и до 1200 руб. (для адмирала, командированного на срок свыше 2 лет)[113].
При путешествии «по своей надобности» офицеры армии и флота имели право ехать в вагонах 2-го класса (соответствует позднейшему классу купейного вагона) по билетам 3-го класса (плацкарт), а генералы – в вагонах 1-го класса (СВ или мягкий) по билетам 2-го.
Офицерам полагались выплаты за несение караульной службы – обер-офицерам по 30 коп., штаб-офицерам – по 60 коп. в сутки[114]. В случае же «призыва для восстановления порядка» (то есть для подавления волнений) генералам и адмиралам полагалось по 3 руб., штаб-офицерам – по 2 руб., а обер-офицерам – по 1 руб. в сутки[115].
При нахождении за границей все денежные выплаты офицерам выплачивались в иностранной валюте с учетом особого курса рубля, благодаря чему они увеличивались в 1,5 раза[116]. В Финляндии же действовали сложные и запутанные правила, когда часть офицеров и чиновников получала жалованье в финских марках по особому курсу рубля, что было выгодно для них, а другая часть – рублями.
Регулярный отпуск офицерам в дореволюционное время не полагался. Офицер мог получить отпуск продолжительностью до двух месяцев не чаще, чем один раз в два года. За время такого отпуска за офицером сохранялись все виды содержания. В некоторых случаях четырех- и шестимесячные отпуска с частичным сохранением содержания полагались в качестве награды – прежде всего за успешное окончание академий или офицерских школ.
В случае заболевания на срок до четырех месяцев сохранялось полное содержание, а позднее – лишь жалованье. Право на сохранение содержания до одного года имели лишь особо тяжело заболевшие или тяжело раненные в боях.
При производстве в первый офицерский чин полагалось пособие в 300 руб. на обмундирование и в 100 руб. на первоначальное обзаведение. При призыве на службу по мобилизации офицерам полагалось пособие в 300 руб. на обмундирование, а прапорщикам запаса – 200 руб., поскольку прапорщики были не обязаны заводить ряд предметов обмундирования – дорого стоивший парадный мундир с золотым шитьем и шляпу-треуголку.
Офицерам полагалось бесплатное жилье или квартирные деньги. Обер-офицеру полагалась одна комната. Было принято, что площадь этой комнаты, вместе с внутренним коридором, составит 7,5 квадратных саженей (34 квадратных метра)[117]. Как правило, такую комнату делили дощатой перегородкой или ширмой на «спальню» и «кабинет». Офицерам в более солидных чинах полагались многокомнатные квартиры. Например, штаб-офицеру полагались три комнаты для себя (119 квадратных метров), а также комната для прислуги и кухни; полковому командиру – пять комнат для семьи (192 квадратных метра), комната для прислуги и отдельная кухня; а полному генералу – девять «барских» комнат (366 квадратных метров) и еще две для слуг и приготовления пищи[118]. Фактически квартирные выплаты отставали от роста арендной платы за жилье, особенно в крупных городах, но нормы жилой площади были велики, и даже если офицер не мог снять квартиру, полагавшуюся ему по нормативам, то все равно ему была обеспечена возможность обзавестись приличным жильем. Служебных квартир было немного, но так как в большинстве своем они располагались в зданиях правительственных учреждений, построенных еще в первой половине XIX в., то они были роскошными. Служебная квартира морского министра занимала весь второй этаж бокового фасада здания Главного адмиралтейства. Квартирные деньги различались в зависимости от того, холостым или женатым был офицер. Также они различались в зависимости от местности. Например, в самом «дорогом» месте базирования флота в империи – крепости Свеаборг – холостому мичману полагалось 157 руб. 12 коп. в год, а на Дальнем Востоке – 96 руб. в год. Полные адмиралы получали в Санкт-Петербурге 1715 руб. 40 коп. квартирных в год. В других местах России постоянное проживание полных адмиралов не предусматривалось (см. Приложение 12).
108
Приказ по морскому ведомству № 26 от 10 февраля 1904 г. Ст. 58.
109
Приказ по морскому ведомству № 26 от 10 февраля 1904 г. Ст. 80.
110
Приказ по морскому ведомству № 26 от 10 февраля 1904 г. Ст. 72.
111
Почтовый дорожник Российской империи. СПб., 1875. С. 1–2.
112
Цена билетов см.: Иллюстрированный путеводитель по Москве. М., 1914.
113
Приказ по морскому ведомству № 26 от 10 февраля 1904 г. Ст. 82. Примечание.
114
Там же. Ст. 91.
115
Приказ по морскому ведомству № 26 от 10 февраля 1904 г. Ст. 95.
116
Там же. Ст. 142.
117
Подробнее см.: Малинко В. И., Голосов В. П. Справочная книжка для офицеров. М., 1902. Ч. 1.
118
Там же. С. 152–153.