Страница 140 из 155
- Ну, вы очень добры... - сказал Генрих, после чего собрался с силами, что бы взять себя под контроль. - Но, полагаю, что это вашей маме решать. В конце концов, я всего лишь бродяга с Пустошей.
Похоже, что в тот момент, как Генрих более-менее сумел взять себя в руки, сумела собраться и Сара. Она добродушно улыбнулась и сказала:
- Моя дочь обычно хорошо чувствует людей. Прошу вас проходите. Давайте пообедаем вместе. Заодно расскажете нам об Убежище. Вы и вправду оттуда?
- Ну, да. Но там и интересного то немного. Да и я недавно ел... Старик Пью накормил нас в "Что-то есть".
- Ну же. - сказала Гвен, незаметно тыкнув пальцем Генриху в спину. - Чувствуй себя как дома.
Генрих не мог найти внятных аргументов для отказа. Вся эта странная ситуация и её атмосфера, чуть не подкосили его. Это не пугало Генриха, наоборот, пробуждало что-то тёплое и приятное в глубине его уши, но новое и непривычное. Пока остальные обедали, Генрих только делал вид что ест, лишь понемногу попробовав от всего. Незаметно для него самого пробежали практически два часа за разговорами и рассказами. Неловких моментов молчания не возникало, оказывается. Генриху и вправду было что рассказать, но в основном благодаря Гвен и её постоянным расспросам. А ещё Генрих успел познакомиться со всеми пятью куклами Сьюзи, хотя не смог запомнить и одного их имени. А когда куклы закончились, Сьюзи начала знакомиться с вещами Генриха. Огромный интерес вызвал самодельный фонарик Генриха, когда же он попал в руки Гвен, у смекалистой девочки мгновенно возникла идея.
- Так ты и вправду сам его сделал? И даже без каких-либо книг или журналов?
- Ну, это не так сложно, когда знаешь основные принципы. Я в детстве очень увлекался техникой и электроникой. Хотя какого чёрта делать ещё в подземной норе? Нужно было развлекаться хоть чем-то. К сожалению, тогда я не мог развить в себе эту страсть, так как в нашем Убежище было не так много вещей, которые я бы мог разобрать, ненужных вещей. А чуть повзрослев я и вовсе забыл о своём увлечении.
- Слушай, а ведь у нас тут несколько мусорных дворов. Там ОГРОМНЫЕ кучи всякого барахла. - говорила Гвен показывая руками насколько именно. - Ты бы мог погасить там свою страсть.
- Даже не знаю. Думаю, момент не самый подходящий.
- Да он всегда такой! Более того! Ты бы смог даже что-то заработать! У меня там есть знакомый, я поговорю с ним, и он поможет. Ну?
- Это как-то спонтанно, и я даже не знаю...
- Куда у вас взрослых, девается ваша решительность?
Гвен встала и потянула Генриха за руку, он понемногу поддавался, неловко поглядывая на Сару.
- Ты же сам говорил, - продолжала Гвен, - что вам нужны деньги. Ну же, смелее Генрих!
Сара молчаливо улыбалась, и были в этой улыбке отголоски какой-то радости, а быть может даже и счастья.
- Возможно Гвени права. - сказала она, провожая гостя и Гвен вместе со Сьюзи. - Вы... Если хотите, для нас желанный гость... И спасибо вам ещё раз.
- Я... - мямлил Генрих, пока Гвен тянула его за руку. - Обязательно! Спасибо вам, Сара...Я хочу сказать, что рад знакомству!
Генрих следовал за Гвен погружённый в свои мысли. По привычке он работал с собой, анализируя всё происшедшее, но не долго, рядом с этой "буйной" девочкой невозможно было остаться наедине даже со своими мыслями.
- Ну как? Она тебе нравиться? - спросила Гвен, пиная словно мяч небольшой камушек.
- Кто?
- Моя мама. Сара...О ком же ещё я могу спрашивать?
- Да... - сказал Генрих всё ещё затуманенный своими мыслями, но заметив ехидную улыбочку на лице Гвен, он тут же пришёл в себя. - Тебе когда-нибудь рассказывали о приличиях?
- Приличиях?
- Да, это знаешь, такие правила общения "культурных" людей. Приличия и манеры. Вон у Башенных их не было, и где они оказались?
Гвен радостно хихикала, поддакивая Генриху.
- Конечно я знаю! - сказала она. - Я не глупая.
- Знаешь, но ведёшь себя, словно не знаешь. Так навязчиво, подставила меня несколько раз! Ты просто ужасна!
- Да, я такая... - сказала Гвен, продолжая хихикать. - Ну, всё же нравится?
- Эй, ты не можешь вот так задавать такие вопросы! Да ещё и про собственную мать.
- Взрослые глупые. - сказала Гвен уже более серьёзно. - Им "приличия" и "манеры" иногда мешают быть счастливыми.
Гвен на какое-то время умолкла, но было похоже на то, что она хотела сказать больше.
- А я тебе нравлюсь?
- Ты милая, обаятельная, но если ты о нашей первой встрече, то я готов поклясться, что и не думал предлагать тебе деньги за что-то похабное. Как ты говорила, я не из "этих".
- Я знаю. Я вижу это. - говорила Гвен, становясь всё серьёзнее. - Ты смотришь на меня так, как смотрел мой папа. Тепло, с опекой.
Генрих не знал, что сказать на это, не знал, стоило ли вообще что-то говорить.
- А Сьюзи? - через пару мгновений спросила Гвен, всё как-то менее уверенно. - Тебе нравиться Сьюзи?
Они остановились, и Гвен пристально посмотрела ему в глаза. Генрих всё так же молчал, но его взгляд отвечал положительно.
- Генрих. Оставайся с нами. Я вижу, что ты хороший человек. Какой-то грустный, но у тебя в душе свет. Я чувствовала, как он горел у нас дома, чувствовала, как мама тоже осветилась, чего я не помню уже много лет. Я сразу поняла, как только тебя увидела, что вы подходите друг другу. А Сьюзи, она никогда раньше никому не показывала своих кукол. У нас ты был, словно у себя дома. Ты сильный, храбрый, у тебя умелые руки, и ты всегда сможешь что-то заработать. А моя мама хорошая, очень хозяйственная, верная. Генрих, со времён смерти отца, я не думаю, что у неё были другие мужчины, да и кроме отца тоже. Может она не самая красивая, но она очень хорошая...
- Она очень красивая, Гвен. - сказал Генрих серьёзно. - Может она не выглядит как кинозвезда из потертого плаката, или даже как горячая блудница, но у неё есть совсем иная красота. Именно та самая, женская красота, само воплощение женственности. Она очень красива Гвен, и притягивает мужчину словно магнитом, своим теплом, и своей опекой, своей женственной природой...
- Ну так? - спросила Гвен после короткой паузы. - Тогда почему бы нет? Или ты не можешь променять кобелью жизнь на домашний очаг? По тебе видно, что бабы на тебя цепляются пачками.
- Дело не в этом, Гвени. - сказал Генрих, и на секунду задумался, подбирая слова. - Нельзя вот так сразу решить и всё сделать, это было бы не по-настоящему.
- Так сделай по-настоящему! Я вижу, что ты сможешь сломить те стены, за которыми моя мама прячется, мучая себя одиночеством. Вместе вы бы были очень счастливы, я уверена, она сможет сделать тебя по-настоящему счастливым. А мы бы со Сьюзи никогда не помешали вам, я обещаю Генрих. Ну, папой называть тебя я бы не смогла, но это же не так важно, правильно? Ты сможешь завоевать её сердце.
- Возможно.
- Или тебе не нравится наш город? Или ты просто боишься семейной жизни?
- Прошу тебя Гвен, перестань. - сказал Генрих, и на несколько секунду посмотрел в голубое небо. - Всё хорошо, и поверь, я понимаю, что был бы счастлив с вами. Но нельзя принимать подобные решения вот так. К тому же пока что я не могу бросить своих друзей. Просто не могу. Я могу искренне полюбить твою маму, сложно не полюбить её, и тебя, и твою сестричку. Ты права, в том, что семейная жизнь в чём-то пугает меня, она не изведана для меня. - Генрих говорил всё медленнее и тише, его пробило на искренность. - Но сегодня у вас в гостях я впервые испытал какое-то новое счастье Гвени. Что-то необъяснимое и тёплое... Но сейчас у меня есть путь, от которого я не могу отречься, сладенькая. Но потом, когда всё закончиться, я вернусь в Литлсити. И быть может тогда, если так будет правильно...
- Это было бы хорошо. И я думаю даже правильно... - сказала Гвен, с улыбкой смотря на Генриха. Хотя он и не знал, как дочь смотрит на своего отца, но он был готов поклясться, что именно так Гвен на него и смотрела.