Страница 28 из 49
Адам увидел совсем новую Диану, не похожую на веселую, озорную девушку, с которой он познакомился среди горных вершин. Она держалась гораздо увереннее, с непринужденным остроумием поддерживала беседу, но за шутками безошибочно угадывались печаль и одиночество. «При каждом движении она слышала позвякивание золотых цепей. Чувствовалось, что Диана еще не привыкла к этому», — вспоминает Адам Рассел.
Самая большая роскошь, о которой она мечтала, — расслабиться перед телевизором, смакуя тост с запеченной фасолью. «Так я представляю себе райскую жизнь», — поведала Диана своему собеседнику. Что касается изменений в ее общественном статусе, то прежде всего бросалась в глаза фигура телохранителя из Скотленд-Ярда, маячившая за соседним столиком. Диана далеко не сразу привыкла к тому, что у нее появилась вторая тень. Постоянное присутствие вооруженного полицейского служило самым веским напоминанием, что она больше не принадлежит самой себе. Подумать только: когда-то она могла включить на полную мощность магнитофон и наслаждаться звуками любимой музыки, путешествуя в полном одиночестве на своей машине. Теперь ежеминутно приходилось считаться с желаниями и настроением постоянного спутника.
В первое время Диана позволяла себе по вечерам прокатиться с ветерком, оставив дома заботливого «опекуна». Во время одной из таких прогулок по лондонским улицам за ее автомобилем увязались на машине несколько разгоряченных молодых арабов. Теперь принцесса предпочитает ездить к южному побережью, где можно подставить лицо свежему морскому ветру, почувствовать, как он перебирает волосы. Диана любит отдыхать у воды, на берегах реки Ди или у моря.
Присутствие вооруженного телохранителя служило постоянным напоминанием о невидимой грани, которая пролегла между Дианой и простыми смертными. Это напоминало о том, что в любой момент она может стать жертвой анонимного террориста или невесть откуда взявшегося психопата. Меры предосторожности отнюдь не были пустой прихотью: на принцессу Анну было совершено дерзкое нападение с целью похищения в самом центре Лондона, буквально в нескольких ярдах от Букингемского дворца. В последний момент был обнаружен незаметно проникший в спальню королевы безработный Майкл Фэйган. Таким образом, жизнь членов королевского семейства подвергалась постоянной опасности. Диана восприняла новый фактор своего существования с присущим ей реализмом. Она прошла курс обучения в одном из подразделений войск спецназа, где ее тренировали водить машину в экстремальных условиях, имитирующих нападение террористов или попытку похищения. «Нападавшие» бросали в ее машину гранаты и дымовые шашки, чтобы максимально приблизить урок к жестокой реальности. Кроме того, она ездила в Липиц-Хилл в графстве Эссекс, где тренируются в стрельбе офицеры Столичной полиции. Там ее научили владеть револьвером 38-го калибра системы Смит и Вессон и автоматическим пистолетом системы Хеклер и Кох, которые в настоящее время находятся на вооружении у Королевской службы безопасности.
Постепенно Диана свыклась со своей второй тенью. Более того, телохранители не докучали ей своим присутствием, а при ближайшем знакомстве оказывались приятными и умными собеседниками — часто куда более приятными, чем многие придворные, льстивые и неискренние. Сержант Аллан Петерс, инспектор Грэхем Смит — эти полицейские относились к ней по-отечески заботливо, бдительно следили, чтобы их подопечная не попала в щекотливую ситуацию, остроумной шуткой или жестким окриком пресекая любую вольность. Диана тоже по-своему опекала своих верных стражей: никогда не забывала поздравить с днем рождения, посылала записки женам, извиняясь за то, что увозит их мужей в очередное турне, и обещая лично проследить, чтобы в дороге они были «сыты, одеты и обуты». Когда у Грэхема Смита обнаружили рак, Диана всячески старалась его утешить: пригласила отдохнуть с женой на Карибских островах, затем поехать в круиз по Средиземному морю на яхте, принадлежащей греческому магнату Джону Лацису. Диана так привязалась к этому замечательному офицеру, что когда курс лечения был успешно завершен, устроила обед в его честь, на котором присутствовали ее родственники.
В настоящее время принцессу опекает инспектор Кен Уорф, и когда она обедает с друзьями в своем любимом ресторане «Сан-Лоренцо», инспектор часто подсаживается к их столику в конце обеда и «угощает» всю компанию остроумными шутками. Кто знает, возможно, до сих пор принцесса с сожалением вспоминает своего телохранителя сержанта Барри Манаки, который охранял ее в самые тяжелые времена. Он угадал одиночество и растерянность молодой принцессы, делавшей первые неуверенные шаги в придворном лабиринте, и без колебаний подставил дружеское плечо, на которое она могла опереться в минуты слабости. Бывало, Диана позволяла себе даже всплакнуть, уткнувшись в это плечо. К несчастью, взаимная дружеская привязанность между принцессой и полицейским не понравилась его коллегам, да и самому принцу Чарльзу. Вскоре после свадьбы принца Йоркского в июле 1986 года славный офицер получил новое назначение — к немалому огорчению Дианы. Весной следующего года он трагически погиб в автокатастрофе.
В первый период жизни при дворе Диане пришлось отказаться от многих дружеских привязанностей, которыми она очень дорожила, хотя принц Чарльз и не думал отказываться от своей холостяцкой компании, особенно от общения с супругами Паркер-Боулз и Палмер-Томкинсон. Принц и принцесса присутствовали на новоселье Паркер-Боулзов, купивших усадьбу Миддлвич-Хауз, расположенную в двенадцати милях от Хайгроува. Теперь Чарльз мог регулярно навещать Камиллу под предлогом охоты на лис. Принц и принцесса редко принимали гостей у себя, в Кенсингтонском дворце или в Хайгроуве, настолько редко, что их дворецкий жаловался: мол, на принца Уэльского работать скучно. В самом деле, его не баловали заказами: раз в год Чарльз давал обед для друзей по команде поло, иногда устраивал «мальчишники», а Диана приглашала к обеду кого-нибудь из подруг — Кэтрин Сомс, леди Сару Армстронг-Джонс и другую Сару — в то время носившую фамилию Фергюсон.
Официальные поездки, переезды из одного дома в другой, ребенок, хроническая болезнь — все это легло тяжким бременем на плечи Дианы. В порыве отчаяния она обратилась к астрологу Пенни Торнтону, которого рекомендовала Сара Фергюсон. Диана призналась Пенни, что не выдерживает тягот придворной жизни и видит один выход: порвать с этим миром. «Настанет день, когда вам дадут свободу, но вы получите свободу именно за то, что не согласитесь на развод», — поведал ей Пенни, подтверждая предчувствие Дианы, что ей не бывать королевой.
1984 год не принес облегчения, тем более что Диана была вновь беременна — принцем Гарри. На этот раз она не так сильно страдала от токсикоза, как в первую беременность, и все же по утрам чувствовала себя отвратительно. На первых месяцах беременности она одна, без мужа ездила с визитом в Норвегию. На обратном пути в самолете ей пришлось то и дело отлучаться в туалет по очереди с пресс-секретарем королевы, ныне покойным Виктором Чепменом. Тот страдал от похмелья, а бедная Диана мучилась от приступов токсикоза. Потянулись долгие месяцы ожидания, и Диана интуитивно чувствовала, что Чарльз опять встречается с Камиллой. Поводов для подозрений было сколько угодно: ночные телефонные звонки, беспричинные отлучки и прочие мелкие, но красноречивые детали поведения. Как ни странно, для обоих это был самый счастливый период их супружества. В солнечные летние месяцы перед рождением Гарри супруги жили душа в душу. Но на горизонте уже собирались грозовые тучи. Диана знала, что Чарльз страстно хочет дочку, и с болью в душе до последнего момента скрывала свою тайну: результаты ультразвукового обследования показали, что она ждет мальчика. 15 сентября в субботу в 16 часов 20 минут родился Гарри — в той же больнице св. Марии, что и Уильям. Реакция мужа способна была убить самую горячую любовь и преданность. «Надо же, мальчик. И волосы рыжие», — только и сказал Чарльз. (Рыжие волосы — в спенсеровскую породу.) После этой уничтожающей реплики он преспокойно отправился играть в поло. Вспоминая этот момент, Диана позже говорила друзьям: «У меня что-то оборвалось внутри». Рождение Гарри стало началом конца их супружества.